Людмила Ардова - Путь дипломатии

Досталось и бедному Тангро, лишь Дарбо вызывает у него почтение. Но даже этого бога он винит за свои неудачи.

Кровопролития, устроенные людьми Аландакии за богов с Аранды — вот, что увидела Тьюна в своих видениях.

Она увидела Черного Лиса, его блуждания по планете. Его сговор с Дарбо! Они тайно договорились, что власть будет отдана одному! А Черный Лис — его верный союзник поможет обмануть других богов.

Наблюдения эти застали Тьюну уже по дороге в Мэриэг. И ярость, оскорбленная гордость — охватили ее. Божественный гнев страшен!

А нам то известно, что бывает, когда гневаются боги! Молнии, гром, ливень! Страшный ураган бушевал в тех местах, где проходила Тьюна, два дня. Деревья выдергивало с корнями, крыши срывало с домов. Тьюна брела, ругая себя за глупость на чем свет стоит. Первым ее побуждением было вернуться в Бездну и выплеснуть свой гнев на коварных товарищей. Но она передумала.

— Лучше я вас теперь вокруг пальца обведу, вероломные братья. Возьму Тангро в союзники. Ты, Дарбо, твердил нам, что никогда не поднимался на свет. А сам бывал здесь неоднократно. Именно поэтому люди стали верить в тебя одного!

В старой придорожной гостинице, изрядно потрепанной временем и непогодой, но построенной так давно, что стены ее проросли как крепкие корни глубоко в землю, и она смогла выдержать не один ураган на своем веку, сидело несколько знатных человек.

Хотя слуга подкинул поленья в очаг, почти все посетители кутались в теплые плащи, — с улицы через щели тянул холод, а люди, собравшиеся здесь, еще не успели согреться; шляпы у каждого были плотно надвинуты на лоб. Они здесь просто пережидали бурю и сильно досадовали оттого, что задержались в дороге.

Один из них, самый молодой и несдержанный, время от времени вскакивал и подбегал к дверям, пытаясь разглядеть сквозь щели, что делается на улице.

— Нет, я уверяю вас, дядя, все успокоилось! Нам следует ехать немедленно! Ведь моя мать, ваша родственница и друг попала в беду!

— Да, Унэгель, я знаю это. Но вы молоды — потому и горячитесь. Всему свое время. Вашей матушке не помогут кости ее единственного сына, разбросанные бурей по Светлым землям, — отвечал ему статный мужчина преклонных лет, в котором было что-то величественное и в то же время очень простое. Его звали Орандр Сенбакидо. Когда-то он был очень красивым человеком. Светлые волосы с годами приобрели пепельный оттенок, поредели, у глаз появилось много морщинок. Но благородные черты и живость характера не поддавались течению времени.

— Герцог прав, Унэ, — сказал другой спутник юноши, грузный и спокойный человек, с добродушным лицом, в котором уже с трудом, но можно было признать графа Пушолона. Он задумчиво поглаживал щеточку седых усов и покачивал головой, размышляя о некоторых недостатках, свойственных молодости.

Это были хорошо знакомые читателю лица. После того как Льен потерпел бесславное крушение и уехал из Мэриэга, его друзья продолжали свой жизненный путь, и вышло так, что судьба привела герцогиню Брэд к опасному знакомству с одним дворянином, человеком достойным, к которому она со временем стала питать самые искренние симпатии, перешедшие в нежную привязанность. Граф Лекерн, прежде слывший закоренелым холостяком, неожиданно для всех увлекся маленькой герцогиней. Но их отношения осложнило то, что он оказался ярым поборником учения неберийцев, истребить которых взялся король. Герцогиня Брэд была не такой женщиной, чтобы требовать от своего любимого мужчины отказа от его убеждений. И скоро над головами влюбленных появились тучи — Лекерна по чужому навету арестовали и заключили в крепости Нори-Хамп.

Решительная и отчаянная герцогиня не смогла удержаться в стороне и поехала в Мэриэг, чтобы попытаться уговорить короля проявить милость. Но это была большая ошибка с ее стороны. Король давно ждал случая, чтобы прижать гордую герцогиню — и он его получил. Герцогиню задержали как члена преступного ордена, и в настоящее время она находилась там же, где ее возлюбленный.

Но король не собирался держать ее там вечно и не собирался ее казнить. Он хотел того же, что и прежде — завладеть герцогством Брэд! Герцогине были предложены лестные условия — она выходит замуж за одного полезного человека. Или…отписывает свои земли его величеству, что даже предпочтительнее.

До совершеннолетия Унэгеля остались считанные саллы, когда право владения перейдет к нему, и потому Тамелий с бессердечием и даже жестокостью пытался "повлиять" на герцогиню. Несколько месяцев голодом не выдержит ни одна живая душа. Король так и не простил смерти своего протеже Шпаора.

Вот поэтому и отправились в Мэриэг друзья герцогини и ее сын, рассчитывая найти способ помочь ей выбраться на свободу.

Но их остановила неожиданная буря. Сила ветра была такова, что на улице оставаться было опасно, и все спешили найти укрытие. И это досадное промедление действовало всем на нервы, особенно нетерпеливому Унэгелю. Вдруг в дверь гостиницы постучали.

— Кто там? — недовольно произнес хозяин.

— Это путник, которого буря застала в дороге.

— Хорошо, я впущу тебя.

Вошел сильно промокший человек. Он был роскошно одет, молод и очень хорош собой. Окинув ничего не выражающим взглядом трактир, он скинул мокрый плащ, отделанный серебряным шитьем и украшенный пряжкой из сапфиров и бриллиантов, с которого ручьями стекала вода. Слуга подхватил этот небрежно брошенный ему в руки предмет одежды и зачарованно уставился на его обладателя. Тот встряхнул головой и откинул рукой волнистые волосы, прилипшие ко лбу. Затем он устало присел за свободный стол в состоянии крайнего равнодушия ко всему происходящему.

Присутствующие сосредоточили на нем свое внимание, рассчитывая услышать рассказ о том, что творится за стенами гостиницы. Судя по звукам буря только усилилась. Слышался шум ветра, звон набата, грохот падающих предметов: ворота были готовы сорваться с петель, они жалобно скрипели и бились от порывов ураганного ветра.

— Прошу простить мою назойливость, но не будете ли вы любезны, элл, рассказать нам, что делается снаружи. Буря не идет на убыль? — взволнованно спросил его Унэгель.

— Не стоит сейчас выходить на улицу, — ответил ему очень мелодичным и глубоким голосом незнакомец. — Буря еще не утихнет дня три, а может….- добавил он мрачно, — и того дольше.

— Это ужасно! — вскричал Унэгель.

— Откуда вы знаете? В наших краях бурь никогда раньше не было, — сказал граф Пушолон. Его задел самоуверенный вид молодого дворянина.

— Я?! Уж я то знаю, — холодно усмехнулся незнакомец, и глаза его блеснули мрачным огнем.

— Да вы никак пророк, — иронично сказал Сенбакидо.