Людмила Ардова - Путь дипломатии

Я примостился на верхней палубе, корабль был загружен основательно — теснота не позволяла разогнуться. И люди и груз переполнили корабль до такой степени, что я уже стал сомневаться, что он в состоянии будет отчалить, но он легко отошел от пристани и полетел по полноводной Розовой реке. Корабль делал остановки, я выходил на берег, выводил коня, и мы разминали ноги. На четвертый день, под утро мы достигли Мистинели.

В этом приграничном портовом городе не было ничего примечательного. Многочисленные суда ходили по Розовой реке, развозя пассажиров и грузы.

Можно сказать, что торговля на материке процветала большей частью благодаря Розовой реке. И она же служила естественной границей. Я узнал, что в крепости Мистинель, что стоит на рубеже с Синегорией, находится большой гарнизон вэллов, и в других местах по берегу реки возводят мощные укрепления.

Я сошел на берег и направился в город. Следовало подыскать хорошую гостиницу, и дать отдых себе и своей лошади перед дальнейшей дорогой.

Я без труда нашел то, что искал, и плотно пообедал. Рядом сидело множество людей самых разнообразных занятий. Я старался не особо пристально разглядывать других, чтобы не привлекать к себе внимание. Моя цель была проста — без происшествий доехать до Мэриэга, найти там своего банкира и забрать принадлежащую мне вещь.

И все шло как будто бы отлично. Я прислушивался к тому, что говорят, а сам не произносил ничего. На мое счастье рядом сидели торговые люди. Им было некогда, царила деловая суета. Одни встречали грузы, другие отправляли их. Кто-то собирался продолжить свой путь. Одним словом, здесь не было праздно шатающихся.

Я заметил воинов, которые зашли утолить голод и жажду. Они сели своим кружком и что-то спокойно обсуждали.

Вот вошел еще один посетитель, одетый в плащ Черного Лиса: высокий мужчина, с резким вызывающим взглядом.

Он потребовал вина и залпом осушил большой бокал. Потом он деловито расправился с едой и вытер руки полотенцем, которое услужливо подала служанка.

Вдруг он бросил на меня взгляд быстрый, как молния, и нахмурился. Я отвел глаза и, закончив трапезу, потребовал у слуги проводить меня в номер.

Меня отвели в пустующую комнату, я рухнул на кровать и сразу уснул. Три ночи без нормального сна вымотали меня. Моя лошадь тоже нуждалась в отдыхе и хорошем корме. О ней позаботились слуги.

Проспал я до полудня, потом побродил по городку, прикупив кое-что в дорогу, и еще раз вкусив пищи земной, лег спать, чтобы набраться сил перед дорогой, и уже на рассвете покинул Мистинель.

Двигаясь к столице, я кое-что стал осознавать. Увидел, что во многих городах тренируется местное ополчение.

Много вооруженных людей, сновало по Горной дороге. Что-то изменилось с той поры, как я покинул Ларотум. В одном местечке я увидел виселицу с останками тел. На мой вопрос: "в чем провинились эти люди" местный крестьянин ответил мне, что они из неберийцев и пытались сжечь дарбоистский храм.

Я ехал быстро, почти нигде не останавливаясь и, в общем, меня никто и не останавливал.

Но вот около местечка Фасте, среди густого кустарника облепившего дорогу, меня ждали неприятности. Человек, замеченный мной в Мистинели, с гербом мадарианского ордена выехал мне навстречу. Он как будто подкарауливал здесь меня. Оказалось, что незнакомец сделал остановку, чтобы "поговорить" со мной!

— Я узнал тебя! Ты был на острове Кэльд, ты был у храма Блареана. Ты убил много моих собратьев. Тебя изгнали из страны, но ты осмелился нарушить королевский запрет.

— Ваше обращение, — сказал я подчеркнуто вежливо, — лишено всякого признака хорошего воспитания, и такое может исправить только хороший удар меча. Но что бы вы там ни говорили, я отвечу на вашу дикую речь, что вас не знаю и не припомню, что где-то, когда-то имел несчастье с вами встречаться. Вы, верно, меня с кем-то путаете!

Лицо его покраснело от сильного гнева, и я усомнился в своих словах. Возможно, я и впрямь однажды "имел несчастье" встать ему попрек дороги. Сколько было поединков за мою жизнь! Всех врагов теперь и не вспомнишь.

— У меня отличная память на лица, — резко сказал он. — У меня вообще хорошая память! Ты должен встать на колени и просить пощады у меня, но не надейся, что я прощу тебя, презренный пес!

Признаюсь: много раз в жизни слышал оскорбления, которые смывают только кровью. Разные бездельники выкрикивали ругательства и проклятия в мой адрес, но что бы вот так! Я ответил ему, стараясь держать себя как можно хладнокровнее:

— Хоть я вам и не ровня, чем кстати, горжусь! (Быть ровней такому идиоту — было бы для меня слишком оскорбительным) — так вот, хоть я и не ровня, я легко могу засунуть ваши слова вам в глотку, элл!

Он не ожидал! Он растерялся! Он опешил, а потом гнев окончательно ослепил его разум! Легко победить того, кто побежден собственным гневом.

Я не стал ждать пока он придет в себя, и разрубил его череп! Голова этого невежи не была защищена! Еще бы! Он не ожидал, что на него посмеет поднять руку какой-то бывший граф, изгнанный королем, лишенный титула и земель.

Это было не самое приятное зрелище. Я хотел уже развернуться и ехать прочь, но место было пустынное.

Подумав немного, я стащил его с лошади и отпустил животное — авось найдет дорогу к постоялому двору, хотя лучше было бы убить его и спрятать вместе с телом хозяина где-нибудь в кустах, чтобы в ближайшее время никто не хватился. Но я пожалел красивого породистого коня.

Мадарианина я обыскал и нашел при нем несколько писем, а еще много денег: триста баалей — это было неплохо. Все это я самым хладнокровным образом изъял но, кроме всего, я разоружил его. Кольчуга и меч — они были точно из того непробиваемого сплава. Вот так везенье!

— Что ж, они мне пригодятся, — сказал я.

После того, что я узнал у могилы воина, все перестало мне казаться чудом, я принимал удачи и неудачи как должное. Сейчас мне повезло — очень хорошо.

Два письма были адресованы родственникам некоего Марсэга, наверное, товарища этого типа. Самого рыцаря звали барон Кемберд. Это я знал из другого письма, вскрытого и прочитанного им. Он почему-то не счел нужным его уничтожить.

Его написала женщина — это читалось сквозь строки, но под диктовку мужчины. Письмо было коротким. Там были такие замечательные слова:

"Если вы вернетесь в Мэриэг — это будет гораздо полезнее для нашего дела, потому что, находясь рядом с магистром, вы снабдите нас ценными сведениями".

Подпись была А. К.

Подумав, я решил избавиться от писем. Если бы меня схватили, то письма, найденные при мне, могли послужить уликой.

Я закидал тело рыцаря камнями и, облачившись в его кольчугу, поехал себе дальше.

Мой путь в столицу начался с убийства мадарианина. Кто-то видел меня, мог описать мои приметы. Чтобы попасть в Мэриэг, я должен был придумать себе какую-то легенду.