Мария Капшина - Идущая

А впрочем, дело было совсем не в том. Дело шло к вечеру, и как-то вдруг оказалось, что шумный карнавал остался позади, яркие декорации сменились полутонами, приглушенными красками фона. Подталая зима вокруг, и тишина. Праздник вобрал в себя всё живое, что было в Ри, карнавал спрессовал реальность в центре города, и окраины вымерли. Это потом, после полуночи, праздник, переполнив площади, выплеснется кострами на улицы, захватит весь город, а пока только двое бродили по пустым переулкам, держась за руки. Реана прикрепила к плащу подаренную розу, временами наклоняя к ней лицо. Они взахлёб говорили, каждый о своём, раскрываясь настежь, и молчали, так же взахлёб и так же настежь, — об одном. И души сливались, сличая мысли и чувства. И были — двое и мир.

Впереди тлел закат, когда двое вышли за стену города, поднялись на холм по снежному склону и стояли, молча. Равномерно-серое небо. И в равномерность оттенка высоко над горизонтом вклинивается полоса жемчужно-золотистого перистого кружева, сквозящего мокрой лазурью. Ниже — жемчужная вставка блекнет и темнеет, вливаясь в свинцовую тяжесть плотных туч, а ещё ниже, у самого горизонта, — узкое лезвие пылающего золота пропарывает серое полотно. Деревья тянутся ветвями к жемчужному кружеву, и коричневый тон их коры чем ниже, тем гуще: от отдельных тонких штрихов по свинцу неба до ряда тёмных стволов внизу. А на земле — неожиданно свежая белизна: снег…

"Реана"

"?"

"Поехали со мной".

"Куда?"

"На запад, в Вернац, а потом морем в Торен, в Лаолий…"

"Раир…"

"…Я не могу тебя отпустить! Потому что вот-вот начнется война, потому что Шегдар… потому что… Что я буду делать, если с тобой что-нибудь случится?!"

"Раир!.."

"Я не могу тебя отпустить!.."

"Милый, ну не могу я… И мне ведь уходить сложно, чёрт, ты же знаешь! Но я ничего не могу изменить. Ты ведь сам знаешь. Это… Ха! Знаешь, иногда мне кажется, что я схожу с ума. Иногда — что уже сошла… Я сначала должна разобраться. Если есть кто-то в Лаолии, кто сумеет привести мою дурную голову в порядок…"

"Самым сильным магом Лаолия считается его принц… Во имя Хофо, как бы я хотел знать, как всё исправить! Реана, я знаю, что… Но я не могу так просто тебя отпустить! Я не могу тебя потерять!"

"Нам есть из чего выбирать?"

Раир вздохнул. Взял её руки в свои.

— Но если мы расстанемся теперь, мы ведь увидимся ещё?

…не позже, чем через год… Реана заставила себя не вспоминать эти слова. У нее осталось уже гораздо меньше года. Но разве обязательно говорить это ему?..

— Да, мы увидимся ещё. Несмотря ни на что. Обещаю. И… Мы же ещё не расстались, верно?

— Верно…

Они вернулись домой уже под утро. А через пару часов прибежал мальчишка из тех, кого Раир нанял следить за пристанями, и сообщил, что завтра отплывают оба нужных корабля: "Сплетающая судьбу" — на запад и "Килреишен" ["Дар Килре"] — на восток.

Около полудня Раир и Реана (Ликт ещё дрых) отправились на пристань договариваться. Переговоры закончились быстро и благополучно — заметно благополучнее в финансовом плане, чем ожидалось. Капитан "Сплетающей судьбу" оказался компактным подвижным зангцем, очень разговорчивым и гостеприимным, так что Раир отвязался от него только часа через два, и вернувшись в трактир, застал Реану уже там. Девушка весело кивала Ликту, оживлённо излагавшему подробности вчерашнего выигрыша (это чудо разжилось немаленьким капиталом: по пять золотых монет на каждого из троих), и попутно критически осматривала хорошую такую прореху в плаще.

— Что-то случилось? — спросил Раир, прикинув, что больше всего прореха похожа на след ножа.

— А? — подняла голову Реана. — Да нет, все отлично. Мой капитан, — как там его? А, Толла — оказался милейшим человеком, внешне — этакий шкаф с антресолями и притом — ярчайший флегматик из всех кого мне доводилось знать. А у Ликта все и вовсе замечательно…

— Нет, я про твой плащ. На что это ты напоролась? Или на кого?

— На кого, — кивнула Реана. — Это на обратной дороге какой-то… хм, опущу термин… словом, какой-то возжаждал избавить меня от моего кошелька. Я оказалась против — ну и вот. — Она приумолкла на миг, проводив взглядом Ликта, который куда-то тихонько выскользнул, а потом продолжила. — Я просто решила, что и невооруженных рук хватит, а этот гад ножом всё-таки мой плащ зацепил. Вот иголку-нитку наш линялый помидор одолжить не хочет, я его, похоже, и так уже достала… Ты что, разволновался за меня задним числом?

Раир вздохнул и пожал плечами.

— Ну да. Думаю, бессмысленно делать вид, что я за тебя не волнуюсь. Так же, как и повторять в тысячный раз, чтобы ты была осторожнее.

— Боюсь, что так, — сказала Реана совершенно небоящимся голосом. — Честное слово, я тоже не хочу, чтобы меня убили, я ж жить без себя не могу! Но скучно жить я тоже не могу. Не получается.

— Ну да. Только, клянусь крыльями Хофо, меня это ничуть не успокаивает.

— Знаешь, милый, — сказала Реана ощутимо потеплевшим голосом, — я ведь тоже за тебя волнуюсь. Согласись, ты тоже не слишком тихую жизнь ведёшь.

— Ну да… Да, но я же…

— Ага, но ты же мужчина и принц, это я, ничтожная, вечно лезу, куда не положено, — покивала Реана. — Да, размазывать мою гордость ниже плинтуса тоже можно, её у меня так много, что и не жалко, — она хмыкнула.

— Я серьёзно! Когда ты в очередной раз лезешь в самое пекло, мне хочется только одного: запереть тебя в башне, чтобы…

— Чтобы я из твоей башни сбежала на второй день, перегрызя цепи и выпрыгнув из окна, — Реана предложила свой вариант концовки этой фразы. — А потом не меньше недели ходила бы на тебя обиженная. Хотя, если бы там, в этой твоей башне, была библиотека, недельку я бы, пожалуй, высидела. В зависимости от числа и качества книг. И запирать не пришлось бы. Но не больше недели! Мне можно говорить гадости в глаза и за оные, можно не разговаривать со мной, можно ненавидеть, обманывать, предавать, бить ногами, можно меня презирать и смеяться надо мной, про меня можно даже забыть, но ни в коем случае нельзя меня запирать! Разве что с твёрдым намерением взбесить меня.

— А с намерением сохранить твою жизнь? — спросил Раир, уже улыбаясь и подсаживаясь рядом. — Сама-то ты её не бережешь.

— Как это не берегу? — возмутилась Реана. — Очень даже берегу. Она же у меня одна-единственная!

— Именно, — согласился Раир. — Ты у меня тоже одна-единственная.

— Приятно слышать, — Реана испытывала дикое желание замурлыкать, и щурилась совсем по-кошачьи. — Да ладно тебе. Я, в конце концов, не самое беззащитное существо в этом мире!

— Вот уж верно, клянусь Таго! — рассмеялся Раир. — Знаешь что, моя безумная?

— Пока нет…

— Давай чуть разомнёмся с мечами, заодно и убедимся, что и тебя, и меня кто-нибудь если и сумеет схватить — не удержит.