Олег Яковлев - Маски Черного Арлекина

Тракт был пустым: ни телеги, ни кареты, ни всадники уже два дня как не встречались Мертингеру – на день конного пути никто не осмеливался приближаться к указателю с надписью: «Вы въезжаете в Элагонское герцогство. Добро пожаловать, путник» . Даже столь гостеприимное приглашение не могло привлечь странников. Правда, эльфийский лорд был исключением: во-первых, он не знал причин, отчего все сторонятся Элагонского герцогства – война ведь закончилась, и сражения отгремели, во-вторых, ему было просто плевать на все возможные причины, а в-третьих – и главное, – у него был путь, который он чертил для себя сам, не позволяя вмешиваться в него ни людям, ни обстоятельствам.

Проехав уже с пол-лиги на юг после указателя, Мертингер вдруг понял, что кто-то упорно пытается его догнать. По спине пробежал холодок, и даже Адомнан в ножнах вздрогнул и облизнулся с характерным шипением – звуками, когда при ковке раскаленное лезвие опускают в бочку с водой, чтобы охладить. Это был верный знак: демон в оружии почувствовал приближение того, кто может отдать ему свою кровь. Черный меч помимо превосходного чутья обладал еще и некоторой способностью к предвидению – он всегда заранее знал, что его ждет трапеза. Странник остановил коня, закрыл глаза и вслушался. Необычайно острый слух эльфа отделил от общей волны шума звуки природы: шепот ветра, подхватывающего листья, стук редких капель мороси по камням, скрип деревьев. Тяжелее всего было отрешиться от грохочущей под обрывом реки, но в какой-то миг и это ему удалось. Осталось лишь собственное сердцебиение...

Эльфийский лорд открыл глаза и обнажил меч. Адомнан совершил явный вздох, будто бы набрав воздух полной грудью, если такая имелась у того злобного духа, тюрьмой или домом для которого стала черная сталь. В последнее время тот, кого звали Голод, стал более... активен. Мертингер, поймав себя на этой мысли, задумался, пытаясь припомнить, когда же это началось. Когда демон в мече начал столь откровенно и так часто подавать признаки жизни? Ответ был прост: с тех пор, как лорд Дома Недремлющего Дракона пересек границу Ронстрада. Что ж, это странное и немного пугающее обстоятельство заставляет обратить на себя внимание, но сейчас были дела поважнее – кто-то гнался за Мертингером, и кем бы ни был незнакомец, он явно скачет по его душу. В этом не могло быть сомнений.

Вскоре эльф увидел преследователя. Из-за холма выехал всадник на вороном коне. Плечи человека укрывал длинный алый плащ, подол которого представлял собой растрепанную бахрому. На голове его был потертый кожаный капюшон с длинным (до самого конского крупа) хвостом и пелериной. Лишь только завидев вставшего поперек дороги эльфа на пепельном коне, всадник вскинулся и дал шпоры, заставляя скакуна двигаться быстрее.

Мертингер не стал дожидаться, пока преследователь приблизится, и направил коня навстречу, приготовившись встретить незнакомца мечом. Но всадник вдруг остановился и замахал руками, всем своим видом давая понять, что не собирается нападать. Он сбросил с головы капюшон. На эльфа глядели пронзительные карие глаза. Этот человек был ему знаком: смуглое лицо, на котором в причудливом смешении соединились черты благородства их обладателя и беспринципности на пути к достижению цели, принадлежало цыгану. Ар-ка с аккуратной черной бородкой, длинными вьющимися волосами, черными настолько, что, казалось, их долго натирали углем, был сыном старика Карэма. Незнакомцем оказался Мартин, старший его сын.

Мертингер остановил коня, но меча не опустил.

– Почему ты преследуешь меня?

Цыган указал на дорожный мешок, притороченный к крупу своего коня, а также на пару седельных сумок. Также нельзя было не заметить небольшую кованую клетку, привязанную к луке, в которой находилась крошечная птичка – зяблик.

– Отец велел нам с братом отправляться в странствие. Он поставил условие, из которого ясно: кто вернется первым – проиграет.

– Почему ты преследуешь меня? – повторил эльфийский лорд. Цыган так и не ответил на поставленный вопрос, и в синих глазах чужеземца проскользнул ледяной блеск.

– Простите, если потревожил вас, Мертингер! Я лишь... Вы все равно путешествуете один. Я хотел предложить вам скрасить одиночество дороги своей компанией и... В общем, возьмите меня с собой!

Лорд Дома Недремлющего Дракона вложил меч в ножны, отчего тот недовольно скрипнул. Эльф глядел на человека. Этот ар-ка был дерзким и упрямым, даже без близкого знакомства было видно, что у него кипящая кровь и пылающее молодое сердце, лишь распаляемое цыганским восприятием жизни. Эти черты в роковой ситуации никогда не помогут их обладателю, в его деяниях чувства всегда будут затмевать разум. Стать его компаньоном в дороге – это то же самое, что держать путь, сжимая в руке склянку гномьего взрывающегося зелья с подожженным фитилем. Тем более все снова повторить? Повторить ошибку в очередной раз? Снова связать свой путь с человеком? Ну уж нет!

Эльфийский лорд затянул завязки плаща и холодно посмотрел на человека:

– Я путешествую один. Мне не нужен спутник, за которым потребуется постоянно присматривать и защищать его от различных опасностей дороги. Ты будешь лишь замедлять мой поиск, а мне этого не нужно.

– Не стоит полагать, что я стану вам в тягость! У меня есть мой меч – клинок Верге-Рина Зяблика! – Парень слегка повернулся в седле, продемонстрировав продолговатый сверток за спиной. – Его выковал мой прапрадед. Вы сомневаетесь в моем клинке или в силе моей руки? – Оскорбленный отчужденностью эльфа цыган уже откровенно злился. В его голосе и словах сквозила угроза.

– Мне не нужна охрана, юноша, – раздраженно процедил эльф.

Этот человек ему не нравился: горд не в меру, упрям, отличается непослушанием и мнит свою точку зрения правильной, несмотря ни на что. Все должно быть по его хотению. Но с лордом Недремлющего Дракона такое не пройдет.

– Я вовсе не это хотел сказать! – цыган запнулся. – У меня и в мыслях не было...

– Вот и езжай своей дорогой, – не терпящим возражений тоном бросил Мертингер, – а у меня собственный путь.

Сказав это, эльф повернул коня и направил его дальше по тракту на юг. Ар-ка некоторое время погарцевал на рвущемся вперед скакуне, по всей видимости, что-то для себя решая, потом неспешно двинулся следом, оставаясь при этом на значительном расстоянии от Мертингера. Эльфийский лорд, конечно же, заметил присутствие навязчивого парня, но более ничего делать не стал.

До самого вечера они так и ехали – впереди эльф, позади цыган. Мертингер так ни разу и не обернулся, всем своим видом выражая холодное презрение, но слух неизменно говорил ему, что назойливый человек не отстает. Лорд Недремлющего Дракона даже не пытался оторваться от преследования, хотя Коготь мог в этом смысле дать фору любому коню – выносливости четырехногому вампиру было не занимать. Но изматывать его скачкой лишний раз не хотелось – чем быстрее полумрак устанет, тем быстрее проголодается, а чем его кормить, Мертингер пока себе не представлял. Разве что дать ему цыгана сожрать. Коготь пронзительно заржал, и эльфийский лорд невесело усмехнулся собственной мрачной шутке.