Светлана Багдерина - Последний фей

- Ты чего?! - ухватил его за запястье Люсьен.

- Надо попробовать… - чуть заметно пожал плечами студент, не отводя сосредоточенного взгляда с валенок, бешено приплясывающих у передних зубов. - Если открыть чуть-чуть и быстро, воды много не нальется… наверное…

- Да ты с ума сошел, маг! - забыв и про цель их наблюдения, и про недостаток кислорода, резво подскочила к ним принцесса и, на всякий случай, ухватила за больную руку.

- Они нам помогли на мосту с шестиногом, - попытался развести руками школяр, понял, что в его ситуации это было равносильно попытке развести Изабеллой и Люсьеном, и поэтому ограничился поднятием бровей. - Может, и теперь стоит им довериться.

- Ты хочешь утопить нас всех тут как котят?! - оказалась рядом уже и Грета, и, не найдя у школяра свободных рук, уткнула свои в бока.

- Я хочу… - устало начал было он, и вдруг замер, глаза его выпучились, впившись недоверчиво во что-то за их спинами и выше, а грязная заросшая физиономия озарилась радостью:

- Смотрите, смотрите, колодец!!! Мимо проплывает!!!

- Где?!.. - кинулись к иллюминатору женщины, и даже Люсьен выпустил его запястье на секунду и подался вперед.

А больше волшебнику было и не надо: резкий поворот маховика - и жуткие зубы чудовища разомкнулись, впуская в пасть кубометры[100]ледяной воды. Настырные валенки, точно стремившиеся на нерест лососи, моментально преодолели мощный поток, выскользнули наружу и пропали, прежде чем возмущенный шевалье успел крутануть колесо в обратную сторону.

- Волшебник, у тебя с головой все в порядке?! - возмущенно проорала крестьянка, иллюстрируя наглядно свое предположение энергичными жестами. - Мало того, что атмосфера кончается, так ты нас еще и утопить решил?!

Налившаяся до колена ледяная вода медленно убывала, распределяясь по всей рыбе, но остудить пыл взволнованного экипажа ей было не под силу.

- А если бы там чего-нибудь заело? - ткнул пальцем в направление челюстей де Шене.

- Агафон, я полагаю, что тебе надо отнестись более ответственно… - строго заговорила герцогиня, но студиозус не слушал.

- Смотрите, смотрите! - снова устремился его восторженный взгляд за спины товарищей.

- Два раза не обманешь! - сурово прищурилась принцесса.

- Да не обманываю я! - возмутился его премудрие, воплощая оскорбленную невинность. - Вы сами гляньте! Валенки!

Люди недоверчиво скосили глаза на верхний иллюминатор: и правда, обувка Греты, зажившая самостоятельной жизнью, проплыла мимо, весело бултыхая калошами. Дав походя пинка не в меру любопытной черно-красной рыбе, валенки пристукнули пятками, словно отдавая на прощание по-солдатски честь, и скрылись из виду.

- И что? - загробным голосом изрекла Изабелла.

- Ну… - поник и сдулся Агафон. - Просто… Хоть кому-то из нас теперь хорошо… вот что я хотел сказать…

Принцесса хмыкнула сурово и демонстративно вернулась под иллюминатор.

- Если мы проглядели колодец, пока ты нам тут фокусы устраивал… - холодно проронила она, и чародей скукожился еще больше, понимая в первый раз всю опрометчивость своего поступка и самоубийственную нелепость идеи погрузиться под воду.

Но, как бы то ни было, и о том, и о другом жалеть было уже поздно.

Уныло обнимая больную руку, он послушно встал рядом с Изабеллой, задрал голову…

Испуганный вскрик шевалье так и не позволил ему погрузиться в наблюдения.

- Что происходит, маг?!..

- Я ничего не делаю! - постарался ответить школяр как можно язвительней, но даже он понимал, что вышло не едко, а виновато и жалко.

- Я не про тебя! Я про доску с колесами и пуговицами!

- А что?..

В несколько шагов чародей оказался рядом с Люсьеном, кинул взгляд на медную столешницу, и сердце его пропустило такт.

- К-кабу-уча-а… - только и смог выдавить он. - К-кабу-у-у-уча-а-а-а…

Медная и ровная еще несколько секунд назад доска на глазах у потрясенного экипажа теряла свой блеск. Гладкий желтый металл превращался в подобие фиолетового киселя с комочками. Маховики из колес становились похожими на морских звезд с длинными тонкими лучами, убегающими в недра киселя и вызывающие теперь в студенческой памяти непонятное слово 'ганглии'. Кнопки медленно трансформировались в разноцветные склизковатые на вид ягоды.

- Что… происходит?.. - прошептала герцогиня, в глубине своей испуганной души уже зная ответ.

- Заклинание… теряет силу… - выдавил Агафон.

- Ну, так подкрепи его! - потребовала принцесса.

- Я… не знаю, как… но попробую… - потянулась рука за палочкой.

- Или не надо? - метнула жалобный взор на мага Грета.

- Хуже не будет… - обреченно вздохнул рыцарь.

- Оптимист… - скривились губы принцессы в нервной усмешке.

И тут в верхний иллюминатор постучали.

Гавар оббежал испытующим взглядом разложенные по краям сенота черепа и довольно выдохнул. Ядовито-зеленое свечение в глазницах, хоть и не так быстро, как хотелось бы, достигало нужной интенсивности. Еще несколько секунд…

Есть!

Еле заметные линии брызнули от черепа к черепу нерешительными зеленоватыми пылинками, и уже через минуту дрожащие, но почти сплошные дуги пробуждающимися кошками выгнулись между медленно формирующимися точками силы, сплетаясь в единую призрачную паутину.

Колдун прислушался, сторожко склонив голову, и на лицо его соскользнули жидкие пряди темных волос.

Раздраженно откинув их назад, он снова насторожился: наступал критический момент в самонастройке системы, процессе, на который он не мог ни повлиять, ни управлять. Если до этого все этапы прошли как надо, то…

Стоп!

Показалось ему, или?.. или… или…

Нет.

То есть, да.

Всё хорошо. Всё идет по плану.

Воздух теперь пронизывало монотонное басовитое гудение, будто рой мышершней вылетел на ночную охоту, такое, что зубы чесались, и руки невольно тянулись провести по покрывшейся мурашками коже.

Вода сенота, подернутая рябью еще несколько секунд назад, замерла, точно зеркало, отражая черными глубинами обретающие толщину малахитовые линии сети и высокий, теряющийся в темноте купол лаборатории.

Когда-то, в порыве давно забытого каприза, он превратил сырые угрюмые подземелья доставшегося ему замка в подобие парадного зала приемов: округлые арки, ярус за ярусом поднимающиеся к потолку, галереи, ведущие в лаборатории, мастерские и кладовые, но чаще - в никуда, негасимые факелы в украшенных причудливой лепниной простенках, кованая многоярусная люстра на тысячу свечей…

Прихоть прошла, мимолетное желание чего-то необычного улетело из головы, словно прошлогодний ветер, а искусная имитация настоящего зала приемов, многие годы назад встречавшего гостей покойного маркиза музыкой, огнями и угощениями, осталась, украшенная теперь еще и самой богатой на Белом Свете коллекцией чучел экзотических животных, развешанной под потолком.