akchisko_san1 - Рики Макарони и Старая Гвардия

— Отстань, — сквозь зубы процедил Артур.

— У нас свой секундомер, — заговорил Лео. – Я буду фиксировать время.

Между тем Ральф оторвался от земли и устремился к воротам.

— Одна надежда, что «Лебедь» срежет острые углы, — прошептал Артур, вымученно улыбаясь пролетающему мимо Ральфу.

Рики покосился на следующего за ним Дика, который собрался что‑то сказать, но промолчал. Вспомнилось, что сам владелец летал на своей метле всего однажды и толком не знает, на что она способна.

— Свисток у них, — зачем‑то произнес Эди.

Ральф на метле Дика замер как раз напротив ворот. Раздался короткий отрывистый свист.

Несколько секунд растянулось в бесконечность. Гриффиндорец нырнул в левое кольцо; ощущение было такое, словно нитка вдевается в иголку. Моментальный разворот – и вот он уже влетает в центральное, вытянувшись вдоль метлы.

«Если он чем‑то и ударится, то только головой», — отметил Рики.

Ральф по инерции пролетел немного дальше, чем надо, резко развернулся и устремился к последнему кольцу, которое располагалось ниже предыдущего. Вперед…

Трибуна болельщиков взорвалась аплодисментами, и, словно вдогонку, раздался свист.

— На две секунды раньше, — прокомментировал Лео.

— На полторы, — скорректировал Артур, заглядывая ему через плечо.

— Да какая разница?! – возопил Рики.

Кристаллуотер спустился с трибун, когда вся команда уже была на поле, бормоча, что с самого начала не хотел в этом участвовать. Однако, мешочек с монетами оказался при нем.

— Будешь считать? – равнодушно осведомился он.

— Обязательно! – ответил Артур.

Герой дня, порядком раздраженный тем, что друзья постоянно решают за него, метнул в Артура сердитый взгляд, но почему‑то снова промолчал. Казалось, теперь, когда испытание осталось в прошлом, его беспокоит что‑то другое, и не менее серьезное.

— Все честно, — сообщил Артур через пару минут, покопавшись в мешочке.

— Я – гриффиндорец! – гордо ответил на это Кристаллуотрер.

Чувство приятной завершенности в душе Рики разливалось, подобно приливу, затапливающему берег. Казалось невероятным, что всего десять минут назад он мог нервничать.

— Конечно. Ребята, для нас это великий день. Вы не согласитесь разделить с нами стол? – в голосе Артура отчетливо слышались нотки его бабушки, гостеприимной хозяйки.

— Будет любопытно взглянуть на вашу комнатку, — снисходительно кивнул соперник, переглянувшись с друзьями. – Я много слышал о вас…

Рики не успел и рта раскрыть, потому что параллельно прислушивался к другому разговору.

— Дик, половина выигрыша твоя, — говорил Ральф.

— Вот еще! Мы так не договаривались, — категорично отказался Дик и, давая понять, что дискуссия на эту тему окончена, протянул руку за своей метлой.

Компания медленно тронулась в замок.

— Это благородно с твоей стороны, — пригнувшись к равенкловцу, тихо произнес Рики.

— А если бы он разбился, я бы ему наполовину похороны оплачивал? – отмахнулся тот, героически борясь со смущением.

— Не понимаю, какого черта понадобилась тебе эта компания, — обратился он к Артуру, кивая на ушедшего вперед Кристаллуотера, беседующего с Ральфом.

— Я его специально пригласил, пусть занимается Мелани, — ответил Артур. – Не выгонишь ведь ее, досталось нам сокровище!

Рики не впервые оценил мудрость и дальновидность гриффиндорца.

— Я на кухню! – счастливый Артур помчался туда, приплясывая. Рики понимал его – конечно, такую победу следует отметить.

— Я все равно предпочел бы, чтобы он этого не делал, — проворчал Эди.

— Рики, ты не мог бы спуститься в слизеринскую гостиную и найти Тиффани Флинт? – попросил Ральф.

Рики не пришел в восторг от этой просьбы, но категорически отказывать герою дня после того, что он пережил, было неудобно. Слабые отговорки, что Тиффани может быть в другом месте, привели к тому, что Марго с той же просьбой отправили в библиотеку, а Дика – во внутренний дворик. Это предложение исходило от Доры, которая сам пошла прямиком в комнату старост ждать угощения.

Когда Рики поднимался из подземелий, где побывал совершенно зря, Ральф уже говорил что‑то Тиффани, а у нее было такое выражение лица, словно она вот–вот сорвется и начнет орать на него. Рики не стал к ним подходить и прошмыгнул наверх.

Впрочем, когда они чуть позже появились вместе, Тиффани уже успокоилась. Артуру, который поручился за Ральфа, она ничего не сказала, но пару дней держалась с ним холодно.

Вместе с ними пришел ее брат, причем было заметно, что его отношение к Ральфу изменилось в сторону большей уважительности. В штабе, как и ожидалось, пришлось мириться с присутствием Мелани. Ральф лично пригласил ее к столу, а поскольку она все равно занималась за ним, ей ничего не оставалось. Рики показалось, смысла приглашать Кристаллуотера не было: они реагировали друг на друга не больше, чем на мебель, и нисколько не возражали, когда их усадили рядом.

— Вот теперь можно гулять в Хогсмиде, сколько угодно! – обратился Ральф к Тиффани.

— Жаль, что нельзя написать твоему отцу, как здорово ты утер ему нос, – высказалась Тиффани.

— Родители все равно будут вам мешать, не деньгами, так другим способом, – предупредил Генри.

— Перестань! Тост за удачу, – предложила Дора.

За столом сидели часа два, и весь остаток дня так или иначе находился повод, чтобы не заниматься уроками. Рики, вдохновленный переживаниями сегодняшнего дня, нарисовал полеты в кольцах и повесил картину на стену рядом с сэром Финеаном, чтоб он не мог видеть ее. Девушки восторгались и ахали, особенно Бетси. Старосты были очень довольны тем, что никто из учителей так и не вмешался в авантюру. Отправляясь спать, Рики впервые за много дней не чувствовал себя измотанным. И снилось ему что‑то приятное…

— Рики, проснись!

Лео тряс его за плечо довольно энергично, если не грубо. Поэтому, открыв глаза, Рики скорчил недовольную гримасу и снова закрыл их, собираясь перевернуться на другой бок.

— Тебе послание, – сурово произнес ближайший друг, поняв, что его действия достигли цели.

— Ну и что? Подождет, — проворчал Рики. – И в воскресенье нет покоя…

— Я не виноват, что ты так популярен, – ответил Лео угрожающе.

Рики неохотно сел на кровати.

— Вот, полюбуйся, — предложил друг, указывая на одеяло, которое сползло с него.

Умом Рики понял, отчего друг так взволнован. К его одеялу, похоже, на уровне груди, красной печатью была прикреплена записка: «Вот теперь берегись, итальянское отродье!».

Но его это почему‑то не напугало, а оскорбило.

— Вот найду того, кто это сделал!… – зашипел он.

— Тише! – потребовал побледневший Лео. – И не говори здесь на серпентарго!