Михаил Белов - Царица воинов

Габриэль молчала, ноги её не слушались, и она присела на поленницу у стены дома, это решение было понятно, более того, она знала, что так и должно быть, но сердце заболело, ибо предчувствие смерти было острым, как никогда. Александр заметил это, но не стал при людях её утешать, Зена тоже увидела, однако внешне не показала ничего, выслушав одобрение воинов и распустив собрание. Только теперь она обняла поднявшуюся ей навстречу девушку, им надо было поговорить наедине, Александр, что один остался рядом, не стал им мешать, он сел у дверей дома, желая никого пока туда не пускать.

- Прости меня, я совсем забыла о своём долге, - оправдывалась Габриэль, но слёзы сами струились по её лицу. - Я не должна всё это... Ты делаешь то, что тебе определено... а я тебе не помогаю, только мучаю своими страхами.

- Забудь сейчас об этом. Говори, что чувствуешь, именно этого я хочу, - Зена посадила её перед собой. - Мой долг мне и самой известен, но ты - это другое.

- Мне страшно, - просто сказала девушка. - Ты стала для меня всем. Весь мой мир теперь лишь в тебе, и я не хочу его потерять. Я просто не знаю, как жить, если тебя не будет. Смешно, правда? Я цепляюсь за тебя как ребёнок, хотя, думала, что стала сильным воином.

- Ты понимаешь, почему я должна это сделать?

- Да, - в голосе Габриэль не было сомнения.

- Хочу сказать тебе то, о чём думаю последнее время. Знаю, что война эта ожесточает нас, уже давно мы не говорили с тобой о сокровенном, мало ты слышала от меня тёплых слов, но ничего не изменилось в душе моей. Я говорила тебе, что люблю тебя?

- Давно, когда мы были в Иллирии...

- Слушай меня, хочу, чтобы ты верно поняла эти слова. Это слова не о страсти, что распаляла меня, когда я увлеклась тобой впервые, и не думай, что я говорю легкомысленно, как положено юным любовникам, что я играю с тобой. Нет. Совсем недавно поняла я, что ты для меня значишь на самом деле. Я люблю тебя сильнее, чем кого-либо иного в своей жизни, люблю как зверь, тянусь к тебе душой, почти не в силах остановиться. Такую любовь посылают боги, как ураган накрывает она смертных, и она не случайна меж нами. Ты послана мне божеством светоносным как спасительница... Да, не возражай, я знаю, что говорю. Когда божество обратилось ко мне, и тёмная часть души моей была укрощена, я оказалась без пути и без цели, мне не на кого было опереться. И, вот, ты явилась передо мной, ты стала моим якорем, что не даёт сгинуть во тьме урагана. Именно ты помогаешь мне оставаться самой собой...

- Я всего лишь девчонка из Аргоса...

- Нет, я ещё не всё сказала. В последнее время появилась у меня уверенность, что мы не расстанемся. Возможно, это идёт от отца, он нашёптывает мне что-то о судьбе. Я верю... нет, не так... я знаю, что мы будем вместе и после того, как перейдём реку смерти. Не знаю, как это будет, не знаю, будем ли мы счастливы, но мы не расстанемся.

Зена держала руками голову любимой и не плакала, в глазах же девушки дрожали слёзы, но, с каждым ударом сердца, она становилась спокойнее. Воительница сказала:

- Ты понимаешь, о чём я?

- Да. Не надо бояться смерти... - кивнула Габриэль.

- Верно. Мы сможем преодолеть её силу, именно поэтому относись к смерти спокойно. Возможно, мы в разное время перейдём реку, но даже это не может поколебать моей веры. Мы словно растворимся в этом мире... Может, ты не поймёшь этого сейчас.

- Я уже не боюсь, - девушка обняла любимую и долго не отпускала.

- Тогда я скажу, что тебе следует делать, если мне не удастся вернуться с грядущей битвы. Выслушай это спокойно, ибо теперь ты знаешь, что нет в этом ничего страшного.

- Хорошо.

- Даже если я первой погибну, Каллисто не долго будет наслаждаться победой, ибо я сделаю всё, чтобы нанести ей как можно больше ран. Услышав весть, смело идите на врага, фессалийка не сможет поддержать своих, будучи ослабленной, бейтесь как никогда, если же она выйдет к воинам, то убейте её. Ты можешь это сделать, держи лук наготове, ибо, убив её, ты принесёшь войску победу. Даже если свевов одолеть не удастся, собирайте эллинов и возвращайтесь домой - к кельтам рано или поздно подойдут подкрепления, и варвары сами покинут земли гельветов. Наш договор с воинами отряда был лишь о Каллисто и её людях, теперь все люди её погибли, и сама она будет к тому времени мертва, поэтому долг будет исполнен. Уходи домой, Габриэль, живи, как скажет тебе сердце...

- Я запомню твои слова, - сказав это, девушка позволила себя уложить. Она лежала тихо, а Зена долго ещё смотрела на неё, ожидая, когда сон оплетёт её сетью и утопит в себе. В какое-то мгновение воительница подумала, что у них может быть совсем мало времени, и нужно запомнить черты любимой, запомнить до конца.

Была уже ночь, когда Зена вышла к воротам дома, оставив спящую Габриэль в тиши спальни. Александр окликнул её, он стоял на открытой площадке соседнего дома, деревянные столбы возносили её до уровня второго этажа. Внизу тяжёлый запах плохо очищаемого города был весьма заметен, поэтому воительница предпочла подняться к нему, там можно было видеть часть леса, луну в небе, и воздух чувствовался куда свежее. Юноша первым начал разговор, сказав:

- Габриэль тяжелее всех приходится сейчас. Тяжкая доля выпала ей - любить на войне, любить тебя, что обречена на участь героев...

- Да, ты понимаешь это. Из всего, что лежит у меня на сердце, боль за неё самая сильная, остальное же - лишь течение, даже собственную смерть мне куда легче принять. Всё остальное в мире свершается как должно, я уже видела это, и не содрогаюсь сердцем, но она в это течение не вписывается... Прошу тебя, Александр, заботься о ней, если я уже не смогу этого делать. Сделай так, чтобы она вернулась домой.

- Обещаю, что буду заботиться о ней, пока жив.

- Что тебя тревожит? - посмотрела на него Зена.

- У нас есть шансы в предстоящей битве? Иногда мне кажется, что мы сгинем в этих лесах без следа, и никто не вернётся.

- Этот вечер наводит тебя на размышления о смерти?

- Да, пожалуй. Всё же, я хотел бы быть похожим на тебя. Чем больше мы вместе, тем больше я вижу, как ты удивительна, людей с такой волей, стойкостью и рассудком никогда я не встречал. Уверен, что именно такими были древние герои, как Брасид, Эпаминонд, Филопемен, - сказал Александр. - Скажи, почему ты отошла от прежнего своего пути? Что в тебе изменилось?

- Тебе кажется, что прежней я была сильнее?

- Я не совсем понимаю этого. Ты боролась с Римом, и это было главным, жестокие же средства были необходимы, ибо любой может увидеть, как предатели и люди нерешительные губят любые начинания. Почему ты решила оставить это?

- Мной двигала ярость, она лежала в основе всего, хотя, я способна была многие вещи видеть ясно, но никогда не ставила под сомнения главный источник своих действий.