akchisko_san1 - Рики Макарони и Пятое Колесо

— Ну да, — кивнула Дора. — Реддль ведь был старостой, и лучшим учеником, мне Дик недавно показывал.

Отчего‑то для Рики это стало уж слишком. Он окончательно отложил учебник и, категорично объяснив, что хотел бы пройтись в одиночестве, убрался из общежитий, подальше от любопытных и ненормальных.

До сих пор он очень редко посещал трофейную, и сейчас, пожалуй, понял, почему. Ведь было бы очень удобно приходить сюда, к примеру, с Селеной, как наверняка поступали многие пары. Однако ему это даже в голову не приходило.

Хотя, при виде многочисленных кубков и щитов он прежде всего вспомнил взыскания с Филчем. И то, что многие хотели бы, чтобы их имена стояли на кубках, хотя бы квиддичные игроки, их шансы для этого были выше, чем у других. Но приходилось осознать, что иные до сих пор рассматривают, как вариант, другой способ прославить свой колдовской род.

Вот это Рики казалось смешным. При том, что он, живя среди них, просто своим примером не мог не показывать безнадежность таких вот рассуждений, прямо при нем новое поколение болванов растет, как из‑под земли! А сколько других, согласных с ними косвенно, в чьей душе то и дело вспыхивает: «Если бы чистую кровь уважали, как в старое доброе время, мне было бы все позволено»? Тьфу ты!

— Прогуливаетесь, молодой человек?

Про себя Рики выругался. Вот только Дамблдора ему сейчас и не хватало! Тот был не блестящим, но приличным окклументором, и попробуй теперь удрать от старого параноика.

— Как будто не видите, — буркнул он.

Сам он не смотрел на Дамблдора, но по упавшей тени догадался, что тот приблизился и встал рядом.

— Да, знаю, — мягко промолвил директор. — Только что у меня был сэр Салазар, и он отзывался о Вас весьма критически. Согласно его авторитетному мнению, Вы, Ричард, несдержанны, и сначала делаете, а после думаете. Но у меня его слова, признаться, вызвали чувство гордости. Я всегда верил во второй шанс.

— Вот этого не надо, — вновь хмуро и непозволительно резко ответил Рики, понимая, что ведет себя, как дурак. Стыдно, наивно и глупо, но он совершенно не подумал, что портрет Слизерина тоже может быть доносчиком.

— И все‑таки я тебе кое‑что скажу. Вместе с болью и страданием ты забыл, каково первый раз становиться взрослым. Я думаю, тебе было бы проще, если бы ты помнил.

Рики перевел изумленный взгляд с поблескивающего кубка на директора.

— Я же сказал то, что думаю. Мне и так стало легче, — убежденно ответил он.

— Возможно, но я говорю о молодых. Сейчас, в наше время, когда каждый должен самостоятельно находить себе место в жизни, молодежь особенно подвержена дурному влиянию.

— Но эти чистокровные!.. — Рики помотал головой.

— А что, они правы, — заявил Дамблдор совершенно спокойно.

Рики обалдело уставился на него во все глаза. Рука непроизвольно потянулась к палочке, а в голове замелькали подозрения, одно нелепее и ужаснее другого. Дамблдор свихнулся, и его переклинило наоборот; чокнутый фантом вербует сторонников среди доверчивых и ненадежных студентов. Мысленно Рики поблагодарил Дан, которая в свое время настояла на том, чтобы он посмотрел «Звездные войны».

— Ну, определенная логика в их понятиях есть, — усмехнулся Дамблдор, похоже, его забавляло то, что творится в голове у Рики. — Ведь гораздо проще вступить в жизнь под крылом репутации своего рода, сразу обладая правами и привилегиями, чем пробивать свою дорогу.

— Не знаю, Вам виднее, — процедил Рики.

— Ох, Ричард, до чего с Вами сложно! — прищурился Дамблдор. — Как будто сам не знаешь, что я прав, — Он погрустнел. — Пока они учатся в школе, все вроде бы хорошо. Не доставляют хлопот, вроде бы все понимают, и даже тянутся к хорошим принципам. А как только уезжают, начинаются проблемы. Я не говорю, что в школе их нет, но в большом мире надо бороться за место в жизни. Хватает несправедливости и в отношении членов семей Упивающихся смертью, нет полного равенства, что и говорить.

— Если заглянуть в историю, то нетрудно заметить, что его никогда не было, — ворчливо напомнил Рики и отвернулся к трофейному кубку.

— Да, но каждый живущий по новой через это проходит. Когда есть конфликт интересов, сложно удержаться от соблазна. И люди начинают хвататься за свои права, привилегии и заслуги.

Рики соглашался, что все это так, но сказанное директором не вполне относилось к делу.

— А этим еще до выпуска!.. — выпалил он.

— Они просто повторяют то, что слышат дома, — примирительно произнес Дамблдор. — Это вовсе не означает, что они выстрадали эти убеждения и ни за что с ними не расстанутся.

Рики не разделял его снисходительности. Но, во всяком случае, убрал руку с палочки и перестал опасаться, что Дамблдор собирается обратить его в Дарта Вейдера.

— А ты пороть их предлагаешь? — иронически поинтересовался Дамблдор. — Мистер Филч, конечно, будет доволен, однако вряд ли это понравится попечительскому совету.

Рики растерялся. Первоначально он готов был высказаться в том духе, что не вредно бы их топить, однако это никак не вязалось с его давним стремлением к реабилитации Упивающихся смертью. А ведь эти детки вообще еще ничего такого плохого не сделали. Подумаешь, критикуют Лети Перкинс, а еще Мери и ее полезные начинания, пользуясь тем, что она далеко и не слышит.

— Простите, сэр, — произнес он после долгой паузы. — Похоже, я погорячился.

— Не огорчай сэра Салазара, — попросил Дамблдор. — И Северуса тоже. У него хватает и других забот.

— А каких? — ухватился Рики.

На этот раз Дамблдор не стал прятать за очками свои глаза. Их холодный взгляд светился, как стоп–сигнал.

— Обыкновенных, Ричард, — ответил он, ничего не раскрыв, и давая понять, что бесполезно расспрашивать дальше.

— Хорошо, если так, — сказал Рики, как бы соглашаясь, что это не его дело.

Спускаясь в подземелья, он здраво рассудил, что не станет Снейп, который и так чем‑то обыкновенным слишком занят, вызывать его из‑за сегодняшнего. Ничего он, Ричард Макарони, такого не сделал. Подумаешь, пообещал письмо написать, ведь не один он в «Хогвартсе» пишет, в самом деле.

Популярность стенной газеты Джима Поттера набирала обороты. Причем и поклонники, и те, кто сыну героя не симпатизировал, проявляли одинаковую заинтересованность и ревностно следили за каждым новым номером. Рики все еще уповал на то, что Джеймсу скоро это наскучит, и он забросит свою трудоемкую деятельность, но тем не менее, тянулся уже третий месяц, а он, по словам Рози, столь же самозабвенно работал над новым выпуском.

В Клубе над этим посмеивались, однако Рики, даже себе не признаваясь, что ему не по себе, чувствовал, что все остерегаются писанины юного журналиста. Особенно напрягала вечно актуальная рубрика «Вопросы читателей», которую сам Джим считал самой блестящей своей идеей.