akchisko_san1 - Рики Макарони и Наследники Врагов

— К порядку! — молоток председателя вновь задубасил по трибуне.

— Возьмите себя в руки! — прикрикнула леди Гермиона. Рики вынужден был признать, что педагогические способности у нее имеются — даже очень нервные люди послушались и притихли.

— Отвечая на ваши претензии, уважаемые коллеги, — Дигорри со своего места мог обозревать все собрание, и делал это довольно добродушно. — Нет в Министерстве магии такого закона, чтобы арестовывать младенца за грехи прошлой жизни. Гарри… мистер Поттер наблюдал за его развитием. Для этой цели он даже стал крестным отцом Ричарда.

— А я все думала, зачем… — послышалось бормотание Вриттер, адресованное самой себе. Ее перо вновь застрочило. Рики так и читал: «Ведь что мы теперь знаем о Гарри Потере? Как можно доверять здравому разумению колдуна, который сам признает, что получил мощным заклинанием по лбу?!».

Между тем к показаниям героя вновь прислушались. В подтверждение того, что в развитии необычного крестника не наблюдалось фатальных отклонений, свидетельствующих о дурных наклонностях, сэр Эрнст извлек очередной протокол. Это был список припадков неконтролируемого волшебства, которые обычно случаются в детстве с колдунами. Неудовлетворительная оценка, стертая из дневника, рассыпавшаяся резинка подруги, поддразнившей его… Со скрипом, но большинством голосов собрание признало, что биографии почти всех нормальных магов дублируют этот список, с некоторыми вариациями.

— Ума не приложу, что теперь делать! — жалобно пропищала ведьма средних лет рядом с леди Гермионой.

И, однако же, на лицах собравшихся читалось удовлетворение, точно такое, как наблюдал Рики на лицах соседок Арабеллы или итальянских бабушек, когда им сообщали свежие сплетни. Наконец‑то Гарри Поттер рассказал, как у него исчез шрам!

— Пожалуй, Министерству никогда еще не выпадало чести судить Темного лорда, а тут он сам пришел! — хихикнула Вриттер.

Как ни странно, она не одна оказалась такой дурой.

— Как интересно! — по–идиотски восторженно воскликнула Долорес Амбридж. Для пущего эффекта она встала и приподнялась на цыпочки.

— Мистер Малфой представил отчеты по обеим экспертизам, — заявил председатель.

Рики вспомнились признания самого Малфоя, что ценные документы прошли редактуру у его супруги. А эксперт лениво выдавал свои малопонятные выкладки, и только под конец собравшиеся встрепенулись, когда он выдал:

— Таким образом, можно утверждать, что на данный момент личность Ричарда Макарони осталась полностью сохранна.

— Как же это может быть? — вновь прикинулась дурочкой Амбридж.

По лицу председателя было видно, что у него руки чешутся вышвырнуть ее из зала, однако это произвело бы нехорошее впечатление, поскольку услышать ответ на этот вопрос желали многие.

— Как ученый, имевший дело с различными конкретными случаями, — солидно заговорил Малфой, — могу утверждать, что подобные прецеденты практике неизвестны, соответственно, типичные реакции тоже неизвестны. Поэтому данный результат следует считать таким же вероятным, как и любой другой.

«Неплохо выкрутился», — отметил Рики. Ведьма казалась разочарованной.

— Мистер Малфой, — министр подался вперед, — если Вы заговорили о вероятностях, то можете ли дать гарантию, что мы никогда более не столкнемся с личностью Темного лорда?

Рики, да и никто другой не успел занервничать в ожидании ответа.

— Конечно, нет, — ни на секунду не задумался эксперт. — Как никто из здесь сидящих не может гарантировать, что его никогда не постигнет безумие. Поймите, ментальные трансформации…

Председатель веско закашлял, давая понять, что нет нужды пускаться в дебри магической науки.

— Министр хотел знать, — уточнил он, не спрашивая министра, — насколько Ричард Макарони может быть опасен?

— Опасен более, чем любой другой волшебник? — переспросил Малфой.

— Я не понял, что вы подразумеваете, — сказал председатель.

— Любой человек потенциально опасен, — пожал плечами профессор черной магии. — Ведь, в сущности, ничто не мешает нам сейчас поубивать друг друга, однако мы этого не делаем. Мое дело — исследовать факты, а не домыслы. Если судить по поведению Ричарда Макарони, у меня нет оснований предполагать, что он опасен.

Речь произвела впечатление. Рики готов был дать руку на отсечение, что аргументация принадлежит леди Гермионе. Ее одобрительный взгляд, устремленный на мужа, подтверждал это — так смотрит, нет, не художник на свое творение, а садовник на непослушный разросшийся куст, которому ему удалось придать относительно правильную форму.

— Вы пытаетесь убедить нас, что он безобиден? — возмущенно закричала Амбридж.

И тем самым развязала руки сэру Эрнсту. Ее излияния прервал отрывистый стук судейского молоточка.

— Все, довольно, — рассердился председатель. — Я неоднократно предупреждал Вас. Мисс Долорес Амбридж, покиньте зал заседания немедленно!

— Но я… — завопила та.

— …не можете дождаться времени, отведенного специально для высказываний заседателей, — отрезал сэр Эрнст. — Я рассматриваю Ваше поведение как вопиющее нарушение рабочей дисциплины. Если подобное повторится, я исключу Вас из состава Уизенгамота.

Эта перспектива ей совсем не понравилась, но сдаться так просто Амбридж не пожелала.

— Молодой человек, Вы не смеете! — зазвенела она. — Я гораздо старше Вас!

— Ну и что? Уизенгамот — это не парад маразма, — громыхнул на весь зал весьма престарелый чернокожий колдун, из тех авроров, которые прошлым летом заявились к Макарони и сообщили про побег из Азкабана.

Амбридж обвела глазами трибуны, из чего Рики заключил, что там находится достаточно представителей из команды Поттера, которые были бы просто счастливы дать ей пинка под зад.

Спускалась она медленно. Председатель терпеливо дожидался, пока она выйдет.

— Безобразие, — внятно пробурчал он, прежде чем возобновить заседание. — Никто из дознавателей не хочет больше задать вопросы свидетелю?

Замечание адресовалось Рональду Уизли, который до сих пор проявил себя очень мало. И тот не преминул заговорить.

— Меня интересует разница в образе мыслей, которая появилась после открытия. Не в поведении, за этим следили мои товарищи и я. То есть сравнительные данные между двумя экспертизами, той, что сразу, и полгода спустя. Что изменилось?

«Тоже репетировал», — почувствовал Рики, хотя вел себя Уизли очень естественно.

— Коротко, пожалуйства, по возможности, — добавил сэр Эрнст.

— Вначале сущность Темного лорда вступала в диалог. Некоторое время назад реплики прекратились, — ответил профессор.

— И в «разном», — произнес председатель, явно довольный тем, что усадил‑таки Малфоя. — За пределами зала заседаний дожидается существо, пожелавшее дать показание. Так как данная сущность относится к классу духов, она не может считаться полноценным свидетелем. Тем не менее, по той же причине мы не вправе отказать духу в праве дать показания. Мисс Ланж, будьте любезны, пригласите привидение.