Ночная Всадница - Дочь Волдеморта

— И вам приходится удовлетвориться мыслью о том, что вы когда‑нибудь сами организуете свадьбы своим детям, Мэлани?

— О, мы для начала и на этом поле еще повоюем, — рассмеялась девушка.

— А не пройти ли нам в столовую? — заметил тем временем хозяин дома.

* * *

— Орден Феникса сейчас напоминает симулякр, — говорил за ужином Министр магии, — но эта организация должна существовать для успокоения народа. Я пока не очень понимаю, изменится ли что‑то после смерти Минервы, но всё же полагаю, что нет.

— Бруствер ведь был ее правой рукой, — пожал плечами Люциус, — не думаю, что ситуация сильно поменяется.

— Да там и меняться, в сущности, нечему, — кивнул Яксли. — Что может Орден Феникса?

— Грюм и его команда не раз вставали у нас поперек дороги за эти годы, — напомнил Люциус.

— В мелочах, — возразил министр.

— Мелочи мелочам рознь. К тому же я не уверен, что Брустверу хватит толерантности для сохранения прежних отношений между Орденом Феникса и Темным Лордом. Он слишком молод. И слишком долго был на вторых ролях.

— У них осталось мало людей для того, чтобы представлять какую‑либо угрозу. Вступать в конфликты для Ордена Феникса сейчас — себе дороже.

— То, что Орден покинули несогласные с политикой МакГонагалл, разумеется, потрепало организацию — но их сейчас не так мало, как тебе, возможно, кажется.

— Люциус, я в курсе ситуации, — блеснул глазами Яксли.

— Не сомневаюсь в этом.

Гермиона бесстрастно резала отбивную на своей тарелке. Она знала, что Аластор Грюм возглавляет в Ордене Феникса подпольную группу, которая, в отличие от основной организации, ставшей вполне официальной, занимается исключительно тем, что вставляет палки в колеса Пожирателей Смерти и ее отца в тех… инцидентах (так для себя определяла подобное Гермиона), которые не оказываются особо законными и гуманными. Спасают и укрывают неугодных, защищают их семьи и занимаются прочей полезной и необходимой в сложившихся условиях деятельностью. С переменным успехом.

Из Ордена Феникса ушли многие старые его члены. Из известных Гермионе — с громким скандалом покинул организацию Элфиас Дож и вступившие туда сразу после школы Невилл с супругой; тихо, но решительно ушла Тонкс, хотя ее муж и остался членом Ордена. Фактически отошел от дел Хагрид. Молли Уизли, после постигших ее потрясений почти полностью утратившая рассудок, тоже больше не могла служить правому делу, заложенному Дамблдором и столь диковинно изменившемуся сейчас.

Да и другие… Гермиона старалась не вникать в эти дела. Бессмысленно. Только смущать саму себя — кому от этого будет легче?

— Сейчас всё у них встало с ног на голову, — продолжал между тем говорить Яксли, — а скоро выборы, к тому же готовится новый закон о «приклеивании» магглорожденных студентов во время обучения — и тут Грюм и его люди могут сильно смешать карты.

— Приклеивание магглорожденных студентов? — удивленно спросила молчавшая до того Мэлани.

— Новая программа для магических школ, — пояснил Яксли. — Ее суть в том, чтобы назначать попечителей для детей, которые попадают в наш мир, ничего о нем не зная, — министр поморщился. — Планируется выбирать для каждого такого ребенка куратора среди однокурсников, который будет получать специальную стипендию и растолковывать товарищу все тонкости мира магии. Их как бы приклеивают друг к другу на время учебы, по крайней мере, на начальных курсах.

— Я слышала об этом, — подала голос Гермиона. — Только вот что‑то не пойму, почему Орден Феникса должен противиться принятию такого закона.

— Многие считают это предпосылкой создания отдельных учебных заведений для магглорожденных детей, — сказал Люциус, пригубливая бокал вина.

— И тут им вторят более меркантильные личности, озабоченные вопросом финансирования проекта, — добавил Яксли. — Так что у программы много противников. А с противниками нужно что‑то делать, — мерзко усмехнулся он.

Кассиопея побледнела и дрогнувшей рукой громко звякнула ножом о фарфоровую тарелку. Министр смерил ее недовольным взглядом и закончил:

— Тут‑то Грозный Глаз Грюм и выходит на сцену вместе со своим ансамблем добрых самаритян. Как по мне, так ему уже давно пора обручиться с дементором [119] Черный юмор волшебников. Обручиться с дементором означает получить самое страшное наказание по меркам Магического сообщества — поцелуй дементора, т. е. лишиться души. !

— Хотелось бы мне на это посмотреть, — хмыкнул Люциус. — Давайте же выпьем за такой счастливый союз!

Гермиона заметила, как сильно дрожала рука миссис Яксли, когда она послушно подняла бокал над столом.

Когда гости покинули поместье, Генриетта уже спала, и леди Малфой не удалось выполнить данного ей обещания. После услышанных разговоров она пребывала в подавленном настроении и, чтобы уснуть, прияла большой бокал Снотворного зелья до того, как Люциус успел вернуться из ванной.

Благодаря магическому отвару Гермиона спала без снов.

Пробудившись утром одна и выкурив на балконе подряд три сигареты, она всеми силами отогнала от себя тоску и поспешила в комнату дочери.

Там Гермиона отпустила Рут и сама занялась утренним туалетом Етты.

— Мамочка, — лепетала та, пока ее одевали и причесывали, — мы с Озом вчера ждали тебя, долго–долго!

— Прости, дорогая. Зато у меня есть для тебя подарок от внучки министра.

— Подарок?! — запрыгала на месте Генриетта.

— Сиди спокойно, пока я заплетаю твои волосы. Да, тебе понравится.

— А мы пойдем гулять по саду?

— Если хочешь, дорогая. А еще во вторник вечером приедут в гости близняшки и Скорпиус.

— Ура! — снова подскочила Генриетта. — Я ведь могу играть с Тэей и Клио, но не играть со Скорпиусом, мама? — серьезно спросила она затем.

— А вы не можете поиграть всё вчетвером?

— Ну, ладно, — покорно вздохнула девочка. — Просто он очень скучный. Знаешь, мама, а мне сегодня снилась гимназия bon‑papá! — продолжила она без перехода, как это свойственно активным маленьким детям. — Только мне снилось, будто это очень нехорошее место.

— В каком смысле? — нахмурилась Гермиона.

— Не знаю. Мне было неприятно там находиться, но я должна была. Там было много дурных людей, и мне хотелось быть подальше от них. Меня ждала в далеком саду прекрасная волшебница: не обычная ведьма, а настоящая сказочная кудесница — белокурая, голубоглазая и очень–очень красивая. Я хотела убежать далеко–далеко от гимназии bon‑papa и никогда туда не возвращаться, а всё время играть с этой волшебницей, которая меня ждала. Но на самом деле я не хочу ни в какой сад, я хочу с тобой в гимназию к grands‑parents, и я хочу снова поговорить с Нагайной: она такая большая, мама, это так здорово! — закончила Генриетта, округлив свои огромные зеленые глаза и захлебнувшись воздухом.