Рассел Малкахи - Горец _ Чужие _ Чернокнижник (сборник)

Стол не выдержал очередного удара. Одна из досок с треском развалилась надвое, колдун просунул руки в образовавшуюся щель и сорвал крышку стола. В столе лежало как раз то, что он искал. Колдун протянул руки и достал часть рукописи колдовской книги «Грем-Гремуар».

Страницы рукописи были испещрены надписями и знаками, похожими на иероглифы. Но эта тайнопись не была загадкой для Уорлока. Он поднес страницы рукописи к глазам, и лицо его осветилось радостной улыбкой. Уорлок просмотрел страницы и понял, что преодолел треть пути, ведущего его к заветной цели.

Кассандра лихорадочно обдумывала положение.

«Да, надо бежать. Но как? Через дверь? Нет, невозможно — там колдун». Внимание её привлекло окно, выходящеё в сад. Девушка подошла к нему, подергала массивные пластины из толстого матового стекла. Они никак не поддавались и выбраться сквозь эту решетку было невозможно.

Тогда девушка наклонилась к туалетному столику, под которым, она знала, находились слесарные инструменты. Кассандра нащупала ручку молотка и приблизилась с ним к окну. Она размахнулась и готова была ударить, но в этот момент навстречу ей брызнули осколки матового стекла.

Рука Уорлока ворвалась и схватила девушку, потащила к себе. Отчаянно крикнув, та сумела вырваться. Вырвавшись, девушка отступила два шага назад и, не удержав равновесия, упала на пол и ударилась о бетонный пол. Она схватилась рукой за голову, но сознание покинуло ее.

И в этот момент стоящий за окном колдун произнес страшное проклятье:

— Пусть двадцать лет проносятся за сутки и жизнь твою превратят в кошмар!

Колдун пропал, растворился во тьме, унося с собой браслет Кассандры. А девушка осталась неподвижно лежать на холодном бетонном полу.

Утро было чарующим и мягким, солнечным и теплым. Солнце заливало весь сад своим светом. Бывает так: просыпаешься и чувствуешь, что сегодня прекрасный день. И ощущаешь это не глазами, а кожей или чем-то иным, каким-то шестым, а может быть, седьмым чувством.

Однако в это утро пробуждение для Кассандры было ужасным. всё тело ныло и как будто было налито свинцом, а голова казалась просто чугунной, её невозможно было оторвать от пола. Кассандра задрожала, сделав попытку оторваться от бетонных плит и подняться, и поняла, что сделать это будет тяжело. И, тем не менее, опершись о пол сначала одной, а затем другой рукой, она приподнялась и села. Девушка попыталась осмыслить происходящее.

То, что случилось вчера, было просто ужасным. Девушка осмотрелась и на глаза ей попались волосы. Волосы рыжевато-каштанового цвета разметались по полу и были ей совершенно незнакомыми. Кассандра поднялась на ноги и ужаснулась — волосы потянулись за ней. Это были… её волосы.

Девушка никак не могла понять, как за одну ночь у неё могли вырасти волосы такой длины: они доставали ей почти до самых щиколоток!

Она повернулась к зеркалу и ужаснулась еще больше — на неё смотрела сорокалетняя женщина с начинающим увядать лицом. Под глазами наметились морщинки, кожа лица была дряблой, не говоря уже о коже шеи.

Кассандра протянула руку к щеке, не веря своим глазам и пытаясь убедиться, что это не сон, и здесь ужаснулась еще раз — ведь ногти на её руках были неимоверной величины. Они были почти такие же длинные, как и сами пальцы. Кассандра, всё еще не веря себе, опустилась на пол.

Она попыталась было ущипнуть себя, но и это ей не удалось — ногти были слишком длинными. В голову девушки пришла мысль, что с ней случилось нечто невероятное, какое-то колдовство.

И тут, как будто острыми иголками её пронизала мысль: «Колдун, колдун, колдун… Кто-то говорил о колдуне. Как же звали этого парня? Он, только он один, сможет сейчас помочь. Как же его звали? Ген… Ро… Рэтфорд. Где же он сейчас? Ах, да, его ведь забрала полиция. Нужно ехать туда. Но как выйти на улицу в таком виде?» Девушка стала лихорадочно разыскивать ножницы и другие инструменты, чтобы привести себя в более-менеё божеский вид.

Кассандре стоило немалого труда вытащить Рэтфорда из полицейского участка. Но она приложила всё свои силы, всё свое обаяние, и, только оставив залог, она смогла это сделать.

Кассандра была вне себя от бешенства, когда, выходя из полицейского участка, говорила Рэтфорду:

— Этот парень смог наложить на меня какое-то колдовство, какое-то проклятье.

Но он, ничуть не удивившись, ответил:

— Нет того зла, нет такого действия, которое он не смог бы или не захотел сделать во вред человеку.

Они подошли к машине Кассандры. Девушка открыла дверь ключом и села за руль. Рэтфорд попытался было влезть следом за ней, но девушка резонно возразила:

— Не сюда, в другую дверь.

Рэтфорд удивленно посмотрел на девушку, затем обошел машину спереди и уселся на соседнеё с Кассандрой сиденье. Его взгляд был полон удивления и девушка, приняв его недоумение за восхищение, спросила:

— Ну что, неплохая у меня машинка? Тебе нравится, да?

Но, разумеется, Рэтфорда удивляла не только машина. Его изумляло и приводило в замешательство все, что он видел вокруг. Это касалось и светофоров, и неоновой рекламы, и людей, которые в странных одеждах неслись непонятно куда, а временами даже пропадали под землей.

Однако и сам Рэтфорд довольно колоритно смотрелся в машине: его одеяние и бич, скрученный в виде колец, были весьма экзотичными. Кассандра улыбалась, глядя на Рэтфорда, и, не удержавшись от соблазна, все-таки спросила:

— Так, слушай, откуда ты свалился, откуда взялся? Ты что, с луны или со средневековья? Почему ты на всё так пялишься? Ты из какого леса взялся? Правда, и колдун страшно удивился, увидев год на обложке журнала и всё твердил про три столетия.

— Да, ты знаешь, мы с ним, а, точнее, я вслед за ним прилетели с 1691 года.

— Что? Что ты мне тут рассказываешь? 1691 год?! Конец семнадцатого столетия? Да сейчас же конец двадцатого! С ума можно сойти! — никак не могла поверить ему девушка.

— Если тебе всё это кажется странным, то представь себе, каким странным должно всё это казаться мне. Ведь я оказался на три столетия впереди…

С большим трудом Рэтфорд уговорил девушку вернуться в дом Жан-Мишеля Блюмарина.

Когда Рэтфорд вошел в дом, то первое, что бросилось ему в глаза, был развороченный стол в гостиной. Он стал перед ним на колени и принялся внимательно осматривать его, заглянув также и под крышку стола.

— Это он сделал? — спросил Рэтфорд.

— Да, наверное, — девушка была поглощена своими мыслями, она говорила сама с собой. — Двадцать лет, двадцать лет за один день. — Она нервно расхаживала по комнате, не обращая внимания на Рэтфорда.

— Этот старый стол он сломал?

— Да, да, сломал, — не осознавая сказанного Рэтфордом, отвечала девушка.