Артем Лунин - Перед бурей (СИ)

— Ну-ка… — едва выйдя на подобие дороги, Алек опустил фургон. — Залезайте!..

Дети восторженно переглянулись и вскарабкались на облучок.

— Держитесь крепче!.. — фургон вздрогнул и тронулся, подпрыгивая на ухабах. Гарий невольно поёжился, сильнее вцепляясь в край сидения. Непривычное и не слишком приятное ощущение, когда оказываешься на чём-то, что движет могучий мыследей.

— Ох!.. — Мона рядом подпрыгнула и уцепилась за него. Гарий не возражал, хотя хватка могла быть и полегче. — Самодвижущиеся повозки!.. — крикнула почти в ухо, оглушив.

— Чего?..

— Как самодвижущиеся повозки Амара!..

— Точно! — Гарий расхохотался и поделился возникшей в его воображении картинкой — двое на повозках, сначала один подталкивает повозку соседа, потом тот — его.

— Может быть, Титаны так и ездили? — весело спросила Мона. — Ты видел их дороги?

— Нет, но я читал про них. Вот бы по ним так прокатиться!.. — Гарий оглянулся. Алек шёл за их повозкой и подгонял, как недавно быков. Тролль шагал следом и, судя по физиономии, отчаянно завидовал.

Хохоча и цепляясь друг за друга, они выкатились на поляну, где их ждал уже раскинутый лагерь, и ссыпались вниз.

Подошёл Норик, с удовольствием посмотрел на детей и коротко кивнул Алеку.

— Вот и всё, — негромко сказал маленький охотник.

Гарий увидел, как в глазах старшего брата вдруг истаял смех, а лицо стало спокойно-холодным. Тролль бочком-бочком отодвинулся прочь.

— Вот и всё, — согласился Алек.

В чём дело? — Гарий глянул на Мону, та дёрнула плечами.

Алек окинул внимательным взглядом поляну, и пустой фургон покатился вперёд, занял своё место в обычном полукруге на границе лагеря. А брат, который теперь казался чужим незнакомым человеком, стремительно шагал вслед за ним, окликнул одного, другого, что-то вполголоса приказал.

Гарий поспешил за ним и поперхнулся вопросом, когда Алек оглянулся на него.

— Где твой меч? — спокойно спросил. Мальчишка кинул руку к поясу. Меч он снял перед переправой, оставив лишь короткий клинок.

— В фургоне… — под взглядом Алека он со всех ног бросился за ним.

— Он заряжен? — молодой вой посмотрел на громобой Моны. Ответа не требовалось — Алек отлично видел, что нет. Характерной тёмной тени не было.

— Мы шли через реку, и я подумала… — попыталась оправдаться Мона.

— Заряди, — бросил Алек, не дослушав, и ушёл.

Мона поспешила к себе. Вытащила из-под кровати обитый железом сундучок и быстро выполнила все необходимые операции — порох, пыжи, пуля… Бросив громобой в кобуру, она выскочила наружу.

Лагерь как будто остался прежним — и вместе с тем изменился разительно. Дело в людях, догадалась Мона. Настороженные взгляды, негромкие разговоры. Воличи привыкли всегда носить с собой оружие — но сейчас как будто были готовы мгновенно пустить его в ход.

— Кажется, я знаю, что происходит, — сказала она Гарию, который с несколько очумелым видом прилаживал меч на пояс. Мальчишка вопросительно посмотрел на неё. Мона обвела взглядом лагерь.

— Ага, понятно, — пробормотал. — Мы пересекли Мету-границу, мы в Радоне, и твой отец… как же это у имперцев? — сдал Алеку командование.

— И тот прежде всего накрутил хвосты своим войям. Да и всем остальным заодно.

Гарий невольно потрогал рукоять своего меча и заметил, что Мона тоже бессознательно теребит кобуру громобоя.

— Ты, вот что… — нерешительно сказал он. — Будь осторожней, ладно? Не ходи одна, и всё такое…

Мона изумлённо заморгала.

— Что с тобой? Уж не заразился ли ты от брата… м-м-м, излишней бдительностью?

— Лучше перебдеть, чем недобдеть, — наставительно поведал Гарий. — Это тебе не родные места.

— Хочешь сказать, по эту сторону реки опасней? — Мона с таким интересом завертела головой, словно ожидала, что из-за кустов выпрыгнут многочисленные опасности этих мест. Гарий прикусил язык — раньше не мог сообразить, что опасность её только привлечёт!..

Он пообещал себе, что будет присматривать за несносной девчонкой.

Через пару дней Мона несколько разочаровалась в "опасностях" Радона. Лес здесь был тот же, что и по ту сторону реки, а вот дорога — хуже. Людям часто приходилось покидать дома на колёсах, чтобы вытащить их из грязи или протолкнуть через колдобины. Кое-где дорога заросла неудержимым тальником.

Ко всеобщему облегчению, "бдительность" Алека, — над ней уже начали подшучивать, — не простиралась настолько, чтобы запретить охотникам бить дичь. Он всего лишь настаивал, чтобы все ходили по два-три человека. На стоянках часто пропадал и сам, но редко возвращался с добычей.

— Он ходит на разведку, — уверенно сказала Мона. — Охотится только если добыча сама лезет под ноги.

— Ну, ему лучше знать об опасностях родных лесов, верно? — спросил Гарий.

Однажды Алек, вернувшись, позвал их за собой. Уйдя от дороги на несколько километров, они остановились в глухой чаще, и молодой вой предложил внимательно оглянуться вокруг.

— Ну, видите что-нибудь?

— Как будто ничего нет, — неуверенно сказала Мона. Гарий молчал, разглядывая окрестности иным взглядом. Алек ехидно улыбался.

— Деревья, кусты, земля, муравейники, — начала перечислять девочка всё, что попадалось на глаза.

— Люди, — перебил Гарий.

— Где?!.

— Не знаю. Не сейчас. Где-то здесь были люди.

Алек усмехнулся и полез в самую чащу. Дети переглянулись и пошли за ним, и через несколько шагов им открылось убежище.

Гарий изумлённо выдохнул.

— Здо-ро-во! — прошептала Мона.

Землянка была расположена в буреломе так, чтобы в любое время года оказывалась скрытой. Наполовину углублённая в землю, с узкими окошками. На крыше землянки росла трава и ползучий кустарник. Гарий неосторожно влез в него и зашипел, наловив колючек.

— Учитель, а тот, который вы разнесли тогда — он далеко отсюда? — почтительно поинтересовалась Мона.

Алек поморщился, как от неприятного воспоминания, — хотя, возможно, это могло быть из-за того, что он тоже залез в колючки, потянувшись открыть косо расположенную дверь. Пригнувшись, вошёл.

— Далеко, — прогудел изнутри. Дети сунулись следом.

Здесь пахло запустелостью. Дощатые стены и полы, бревенчатый потолок, обшитый крапивицей, чтобы земля не сыпалась. Несколько лежаков. Печь, две трубы которой были выведены куда подальше, в низинку, или даже вделаны в ствол гнилого изнутри дерева. В углу рассохшаяся бочка для воды, сбоку прокоп, загогулина земляного коридора, и там ещё одна кадушка — явно для противоположной цели.

— Сначала выкопали яму, — Алек постучал по потолку, для этого ему не пришлось вставать на цыпочки. Через редкую грубую ткань зашуршала земля. — Поставили сруб, печку, потом забросали землёй и дали всему этому как следует обрасти зеленью. Позже старосты сёл или церковники назначали сторожей… я и сам когда-то мечтал, что буду караулить в такой…