M. Nemo - Песнь Люмена

Она распахнула дверь.

— Милый Люмен!

— Эва!

Не ушли всё-таки! Рванувшись вперёд, чтобы Шайло или Лукас не успели перехватить её, Эва кинулась к Люмену и налетев на того, с разгону обняла. И задрала голову смотря снизу вверх. В дверном проходе показались подоспевшие легионеры, но не решились вмешиваться.

— Как здесь темно, фу.

Медленно начал проявляться мягкий белый свет и разлился по всей комнате заполняя её.

— Люмен, Люмен, я так скучала. А что ты здесь делаешь совсем один? А зачем тебе темнота? А когда мы пойдём танцевать. Ах, Люмен, я так давно не танцевала. Мне не танцевалось просто-напросто, даже не знаю почему.

Шайло видел как тот продолжает безучастно смотреть впереди себя, никак не реагируя на лепет Эвы. И ему оставалось только ждать того момента, когда девочка заметит это и отстранится недоуменно.

Шайло захотелось вмешаться до того, как это произойдёт, но он не смог.

— … так невообразимо скучно, что ты даже представить себе не сможешь. Ей совершенно невозможно объяснить, зачем нужно останавливаться перед тем как идти дальше. А остальные, ты бы видел какие они смешные, шепчутся так по уголкам и думают, никто ничего не замечает. А один даже сделал вид, что ничего и не говорил, когда меня заметил. Но они ведь не такие как мы, мы же сделаны совершеннее. Последнее поколение всегда сильнее. Ой, а мне привезли разные засушенные растения и цветы. Они очень интересные, никогда бы не подумала. Но от Чертога пахнет в сто раз лучше. Люмен, а когда мы пойдём петь, жутко как хочется петь.

— Эва.

Шайло встрепенулся когда услышал его голос. Что-то в Люмене звучало иначе и тогда Шайло чуть не подался вперёд, чтобы удостовериться…

— Тут просто скука какая-то пока тебя нет, все такие неинтересные, только и знай себе ходят с важными лицами. — И тут она поведала страшный секрет округлив глаза. — И никто не хочет играть со мной!

Обличающие слова были сказаны, а Люмен посмотрел на девочку, видя большие голубые глаза и золотые локоны, которые пружинились и подскакивали когда Эва бегала.

— Мы обязательно поиграем.

Шайло видел как ясность возвращается в глаза Люмена, пока тот гладил волосы Эвы.

— Правда? Вот здорово! Я так рада.

— И пусть вернут свет в Чертог.

— Конечно.

Девочка победоносно улыбалась.

Золотые волосы.

— И зачем ты тут сидел так долго?

— Больше не буду.

— Хорошо.

Эва крепче обняла его.

В разлившейся черноте наступившего дня одна звезда сияла особенно ярко. Искрящийся белый свет играл на покрове снега, что приглушил всю землю, куда только ни посмотри. Они стояли на том же балконе, только на этот раз здесь были все братья и каждый теперь смотрел впереди себя. И только Рамил смотрел на Люмена. Ему захотелось так же упиваться болью от красоты мира, только вместо этого Рамил продолжал молчать, в то время как Люмен сказал:

— В Чертоге не стоит затмевать окна.

За последние дни Люмен резко переменился, больше не впадая в то отрешённое состояние, прекратились и галлюцинации. Люмен вернулся и теперь каждый осторожно радовался, как радуются те, кто услышал первое слово от молчавшего десятилетиями.

— И веселее будет, — заметил Тобиас смотря далеко вниз, где темнота как океан плескалась о гладкие стены Чертога.

Лукас в этот раз ничего не ответил, предпочитая стоять в стороне. Гавил перевёл взгляд с одного брата на другого и сделал такое же спокойное лицо, после чего попытался застыть на месте, но не выдержал вскоре и таки поменял позу.

— В любом случае, — продолжал Тобиас, — мне уже надоело сидеть просто так.

— Даже Карнут уехал, — подтвердил Гавил.

— Да-а, — Диан потрогал мочку уха, подпирая рукой подбородок, — и некому нас совершенствовать. Боюсь, ждёт нас теперь долгое прозябание.

— Больше тренировок не будет. Мы и так достигли нужной стадии развития.

Теперь Люмена слушали всегда с настороженной серьёзностью.

— Почему ты так думаешь? — решился спросить Шайло.

— Видно.

Тобиас не мог терпеть тишину и потому поспешил произнести:

— И теперь можно в полной степени собою гордиться.

Никто не хотел молчать при нём. А Рамил всё смотрел на Люмена. Тот ни разу не повернулся к ним и всё продолжал всматриваться в чернеющую даль. Как если бы там было нечто скрытое.

— Здесь столько воздуха.

Они замолчали когда заговорил Люмен, вмиг приковавшись к нему взглядами. Он говорил не так как они и в тот миг это ощущалось особенно явственно. Грудь тяжело вздымалась, глаза опасно и в то же время восторженно сверкают.

Да, ему бы так же хотелось упиваться… хоть это и невозможно.

— Только посмотрите.

И они смотрели, потому что иначе не могли и в тот миг видели тоже, что и их брат. И всего лишь на миг Рамил ощутил, а у Гавила вырвался судорожный вздох, застыл и Лукас с Дианом, а Тобиас рассмеялся про себя. Только Шайло подошёл ближе, чтобы стать рядом с Люменом, ему было спокойно наконец.

— Я вижу! — восторженно прошептал Гавил.

Костёр из настоящих веток трещал и потрескивал с жадностью набрасываясь на новые палки, которые в него подкладывала бледня рука. Вся фигура была закутана в меховую куртку, лицо скрывал капюшон. Оба человека сидели на устланных шкурами камнях у огня и оранжевые отсветы играли на их одеждах. Позади дети лакомились тюленьими глазами.

— Ты…

— Костёр горит хорошо.

— И всё-таки у нас не получилось.

Улыбка, даже если не видно лица. Когда она наклонилась длинная золотая прядь выпала из капюшона.

— Получится.

Одна из женщин вышла и увела притихшего ребёнка в хижину из шкур и меха. Каждая хижина была украшена черепом животного: оленя, моржа и белого медведя. Часть костей ровными рядами ловили ветер, отзываясь на неспокойную морозную ночь. В воздухе пахло кострами и покрытым обледенелой коркой снегом. Далеко-далеко позади тёмные фигуры передвигались, занимаясь делами племени.

— Госпожа.

— Говори.

Енор получил разрешение и заговорил, страшась и желая одновременно заглянуть в мудрые глаза, где за мудростью всегда скрывалась анархия.

— Они уже заметили исчезновение детей.

Взгляд его скользнул на маленький силуэты и вернулся к костру. Слишком много веток и потому пламя поднимается так высоко, опаляя жаром.

— Так и должно было быть.

— Расходятся легенды. — Пауза. — И о том, кто похищает их, о тебе.

Дохнувший ветер поднял пепел и кинул к его ногам, чуть не коснувшись носков ботинок из тюленьей кожи. И тут же улёгся как замирающее дыхание. Та, что сидела напротив, резко подняла глаза и тогда он увидел этот страшный блеск и замер не в силах отвернуться.

— Эти легенды трансформируются со временем. Благодаря Небесному Чертогу. Нужно предать негативный аспект и закрепить на общедоступном уровне.