Ольга Силаева - Кровь королей

- Мне жаль вашу дочь, - сказал Ясен. - Но то, что вы делаете, п-преступно.

- Око за око, - отрезал капитан. - Как учит наша любимая принцесса Равель.

Он сделал знак конвоирам, и те схватили Дору за локти. За цепями, возбужденно переговариваясь, ждали люди. Запахло свежей сдобой: в толпе появились торговки с подносами, выложенными промасленной бумагой.

- Нашли время жрать, - пробормотал Рез.

- Прощайте, - тихо сказала Дора. - Я... я очень вас всех люблю.

Ясен дернулся в путах. Рез сделался бледно-зеленым.

Подул ветер, развевая волосы пленников. Шейра мотнула головой, пытаясь поправить пряди, но те сбились на лицо. Капитан с усмешкой наблюдал за ней.

- Помочь?

Он мягко провел рукой по лицу Шейры, убирая пряди за уши. Его пальцы на миг сжались вокруг золотой серьги на кончике уха, а потом сильно дернули. Шейра вскрикнула. Золотой треугольник остался в руке капитана.

- Ну вот, справедливость восстановлена, - проговорил капитан, срывая другую серьгу. В этот раз Шейра подавила крик. - Дочка будет рада.

- Надолго ли? - только и спросил Ясен.

Шейра отвернулась, опустив голову. По ее щеке текла кровь.

Гул толпы сделался громче. Облака закрыли луну, но темнее не стало: факелы горели через каждые два шага. Капитан кивнул конвоирам. Дора успела лишь бросить взгляд на лицо Хриса со странно припухшей щекой, как ее подхватили под руки и потащили. Ноги девушки бессильно мотались по траве.

У возвышения, где стояла самозванка, людей с факелами было в два раза больше. По знаку самозванки конвоиры отошли.

- Я слышала, это вы сожгли мой опий, - холодно сказала Тиша.

Ее лицо, покрытое слоем пудры, напоминало маску. Шлейф черного платья трепетал на ветру, деревянные шпильки переплелись в высокой прическе. Царственности ее новому облику было не занимать.

Самозванка подошла к ней.

- Думаю, будет правильно казнить твоих друзей в столице, - небрежно сказала она. - Когда я взойду на трон, я объявлю амнистию, но их она не коснется.

- Они же ничего тебе не сделали, - отчаянно сказала Дора. - Зачем?

Тиша вскинула бровь.

- Ты будешь не рада избавиться, скажем, от своего супруга? Насколько я помню, тебя выдали замуж насильно.

- Неправда. Я... согласилась сама.

- И ты так уж счастлива в браке? Не верю.

Самозванка придвинулась ближе.

- Я была счастлива, - задумчиво сказала она. - Мой любимый угощал меня вином и печеньем, пел мне баллады и веселые песенки, целовал меня и словно бы не замечал пятен на шее. Но когда я узнала, что он шпион регента, и начала его допрашивать... о, вот тогда стало по-настоящему весело. "Чумная дрянь" - самое мягкое, что я услышала.

- Пока он висел на дыбе? - вырвалось у Доры.

Самозванка только улыбнулась.

- Ага. Но будем честны, он это заслужил.

- Ты... - Дора покачала головой. - Как ты можешь?

- Я принцесса.

- Равель бы никогда такого не сделала, - шепотом сказала Дора. - Ты - не она.

- Но умрешь ты, - жестко усмехнулась Тиша. - Впрочем, довольно.

Она хлопнула в ладоши отработанным жестом. Конвоиры подволокли Дору к кругу из дров, выложенному вокруг столба.

- Это же медленный огонь! - послышался истошный крик Реза. - Это не испытание: вы ее просто поджарите! Вы, мерзавцы!

- Заткните ему рот, - бросила Тиша. - Я буду говорить.

Капитан сделал очередной знак своим людям. Крик Реза оборвался. Самозванка шагнула вперед, к ждущей под звездным небом толпе.

Ее приветствовали разрозненными криками. Задние ряды напирали на стоящих впереди: железные цепи ограждения раскачивались, как волны.

А мы еще хотели отобрать у самозванки армию, подумала Дора. Как наивно...

Тиша вскинула голову.

- Мои подданные, - зазвучал ее голос. - Мы стоим на пороге победы. И только я знаю, сколько вам пришлось пережить, чтобы дождаться этого часа...

Ветер подул к лагерю, заглушая ее слова.

Дора сглотнула. Она стояла в двух шагах от каменного саркофага с прахом святой Равель: она могла бы коснуться его, если бы не стража. Дрожащие пальцы оставались холодными и сухими, хотя по лбу тек пот. Должно быть, она не падала в обморок от страха лишь потому, что до конца не верила в то, что должно произойти.

Один из конвоиров достал моток просмоленной веревки.

- Неужели вы это сделаете? - дрогнувшим голосом спросила Дора.

Конвоир отвернулся, перекидывая моток из руки в руку. Его напарник вздохнул.

- Вы ведь меня слышите!

Ответа не последовало.

Девушка посмотрела по сторонам. Из-за ограждения на нее глядели люди, но она не видела лиц. Тогда она подняла лицо к небу, наполовину закрытому облаками. Ей хотелось увидеть друзей, но их скрывали фигуры стражников.

- Защити нас, - прошептала она одними губами.

- Эй, - позвал ее конвоир. - Хочешь, помолись возле гроба. Только быстро.

Дора оторвала взгляд от неба.

- Можно?

Конвоир отступил, освобождая ей путь.

- Мы должны быть едины, - лился над холмом голос самозванки. - Настало время меняться, становиться лучше, бороться за свою свободу...

Конвоир подвел девушку к саркофагу. Дора коснулась его, вставая на колени.

- Святая Равель, защити нас, - прошептала она. - Прости мои прегрешения, укрепи мою волю. Направь...

В горле встал ком. Дора не смогла закончить фразу. Беспомощно, чувствуя, как трясутся руки и ноги, она поднялась с колен.

- Посмотрите на нее! - Торжествующий голос самозванки ударил ее, точно хлыстом. - Вот самозванка, о которой вы шепчетесь. И она - принцесса Равель?

- Нет! - крикнул кто-то.

- Верно! - Тиша обернулась, сияющая в свете факелов. - Мы непобедимы! Мы - сила! И нас никто не может обмануть!

- Да! - взревела толпа.

- Покажем самозванке, что мы ее не боимся!

- Да!!

Тиша взяла у стражника факел.

- Начинайте, - приказала она.

Огонь вспыхнул ярко, как рассвет. Дора не запомнила ни того, как ее подводили к столбу, ни как привязывали: словно завороженная, она смотрела на горящие языки. Пламя только занялось, и жар напоминал теплый ветер, летящий к морю.

Крики из толпы слились в ровный гул. Стражники расступились, отходя от огня, и Дора увидела Реза и Ясена, лежащих на земле. Хрис повис на веревках, кашляя. Его щека вновь казалась нормальной, но горло дергалось, точно он проглотил что-то мерзкое. Он говорил с дедом Ясена, вспомнила Дора. А тот в лагере уже неделю... неужели он дал Хрису что-то? Яд? Жаркие ягоды? Вряд ли. У самозванки нет ничего, кроме опия... опия?

Дрова затрещали. Пламя горело все жарче, но Дору охватил озноб.

Ясен как-то сказал, что дед давал ему опий, когда деревня нуждалась в его услугах, а жарких ягод не было. Значит, Хрис...

- Хочет разбудить свою кровь, - прошептала Дора.

Теперь и внезапное сердцебиение эльфа, и обещание ее защитить больше не были для нее ни тайной, ни бравадой. Но помочь ни ему, ни себе она не могла. Дора судорожно вздохнула: сейчас ей помогла бы лишь армия эльфов или пара бочек ледяной воды. А попросить их было не у кого. Силуэты за огненным кругом слились в неясное пятно. Она заговорила бы с ними, но у нее пересохло горло.