Елена Никольская - Змей подколодный

Не опечалились завершением праздников только великий сыщик и его клиенты, по уши погрязшие в собственных проблемах и заботах. Сыщика после борьбы с полем трясло, плющило и колбасило — а когда он запихнул в себя поутру кофе (с одним-единственным кусочком сыра!), начало тошнить. Андрей Карцев, пировавший за соседним высоким столиком, заподозрил сыщика в похмелье. Никита разуверять его не стал, посочувствовал в свою очередь питающемуся стоя другу и побрёл на алгебру. Алкоголем он, кстати сказать, абсолютно не интересовался.

Через десять минут после начала пары сыщик был вынужден вылететь из кабинета без извинений и объяснений. Демуров отыскал его на первой переменке в туалете и, оторвавши от раковины, увёл к себе на кафедру. Изгажу всю кушетку, мстительно думал сыщик по дороге и был немало удивлён, подвергнувшись не наказанию, но беглому осмотру. Не отводя от воспитанника странного взгляда, куратор заставил его выпить полстакана жёлтенькой жидкости (по вкусу — горький тоник). Полегчало сразу же. Вернув стакан, Никита приготовился к допросу — но не последовало и допроса. Отконвоировав спасённого в кабинет, Демуров преспокойно продолжил урок.

Но все эти беды, разумеется, гроша ломаного не стоили по сравнению с лежащим при смерти Флюком.

Пришить хвост ведьма не сумела. Кольнуть полосатого и ненаглядного иголкой ей оказалось слабо. Флюк и приказывал, и умолял, и обещал жизнь самоубийством закончить — всё без толку. Стоило ведьме поднести иголку к рыжему заду, как её начинало трясти — не хуже, чем разнесчастного сыщика.

Так что хвост пришивал в обед Андрей.

Раскладывая на плоском камне в пиратском рокарии еду для Флюка, ведьма искоса следила за процессом пришивания и никак не могла определиться — смеяться ей или плакать.

Флюк добрался до рокария своим ходом — причём неведомыми Ольге путями. Возможно, что и Тёмными, но в любом случае сие перемещение пользы и удовольствия тигру не принесло. Распластавшись на травке, он скулил, подвывал и жаловался, не забывая при этом давать пирату ценные указания. Пират, стоя на четвереньках, орудовал иголкой и слабо отругивался. Вид у него был бледный. Вдвоём с тигром они смотрелись — чудо как хорошо. Два солдата после боя починяют автомат. В глазах солдат светился укор, адресованный виновнице ночных неприятностей.

— Да не дёргайся ты! — вскрикнул пират, уколовши вместо хвоста собственный палец. — Я и так покалеченный!

— А так тебе и надо, — сказал Флюк. — Тоже мне, рыцарь хренов!

— Сейчас вот брошу пришивать, и глянем тогда, кто тут рыцарь…

— Над крошечным тигром любой издеваться может. Давай, бросай! Что вы только делать без меня будете? Я таких бестолковых…

— Не сыпь мне соль на раны, а? Мне уже всё насыпали. Вон, хозяйку свою благодари… Из-за какого-то мячика…

— Ничего не мячика! — сказала Ольга. — Мячик!.. Это, между прочим, волшебный клубок! Кидаешь на землю…

— И бегом в царство Кощеево, — язвительно продолжил Андрей. — Как три пары железных сапог износишь — считай, дошла… Готово, рыжий! А ну, повиляй…

— Нитку-то оборви, — сказал тигр, сосредоточенно изучая хвост. — Да аккуратней, мряф! Ножницы даже взять не догадались…

— Не надо сапог, — сказала ведьма. — Тут рядышком. С трамвая я знаю куда, а вот ночью придётся с клубочком.

— Куда это ты ночью собралась? — хором осведомились солдаты.

— На частные уроки колдовства, — скромно сказала ведьма.

— Куда?!

Победно улыбнувшись, ведьма изложила свои вчерашние приключения. Солдаты слушали в гробовом молчании — Флюк даже про хвост забыл.

— Не нравится мне это, — сказал Андрей, и ведьма, ждавшая восторгов и оваций, немедленно надулась:

— А я в твоих резюме не нуждаюсь! Сиди дальше как дурак! Я такой шанс упускать не намерена!

— Зря, — сказал Флюк. — Знаю я эту… шляпницу… Сука страшная. Лапки моей там больше никогда…

— У-у, — сказал пират. — Давай, рыжий, колись. Чего там твоя лапка делала? Не наши дела обустраивала, часом?

— Нужны мне ваши дела козявские! — огрызнулся тигр. — Я вас тогда и нюхом не нюхивал! Жил я у неё… Еле хвост унёс, мряф…

— Когда — жил?! — удивилась Ольга. — Я же тебя в магазине…

— Думаешь, я на магазинной полочке из яйца вылупился? — хмыкнул Флюк. — Это она меня сшила, магиня твоя. А я от неё сбежал. Так что смотри не вздумай про меня ни словечка!

— Какая у тебя, рыжий, биография интересная, — задумчиво сказал пират. — Ты, значит, с местными колдунами вась-вась, а, рыжий? То-то я смотрю, преподы наши тобой не озаботились…

— Я ж тебя не спрашиваю, где ты лазерник откопал, — парировал Флюк.

— В саду нашёл, — сказал Андрей. — Ты ж наверняка в курсе, что тут ночью творится. Вот я за Ольгиной общагой, в сарайчике, его и обнаружил. Это, сударь мой тигр, не секрет, шайтан мне свидетель! А вот твои полосатые секреты меня давно напрягают.

— Сам ты сударь! — оскалился на него Флюк. — Если б я хотел вам гадость сделать, вы б там и полегли вчера, у статуи! Не так? Я же сверху ваших преподов вызвал, ты не понял, что ли?! А грязные инсинуации в задницу себе засунь, мряф!

— Лучше бы меч мне подал, чем преподов звать, — сказал Андрей. — Инсинуации!..

— Хватит вам! — сказала Ольга. — Флюк, а что она тебе сделала? Ну, госпожа Элис?

— Обращалась дурно, — надменно сказал тигр.

— Смотрите, какая цаца!

— И за деньги на всё готова, — сказал тигр, игнорируя пирата. — Она такие мутаборы крутит… Ведьма, мряф! Дайте мне пожрать, в конце концов!

— Я кетчуп забыла, — сказала Ольга. Тигр одарил её укоризненным взглядом и обратился к котлетам, а Андрей подобрался ближе и притянул нахохленную ведьму к себе.

— Ты сама-то ела сегодня?

— Угу, — сказала Ольга и уткнулась носом ему в плечо, отвернувшись от чавкающего Флюка. Стакан сока в столовке после физкультуры и гора пирожных во сне — обалдеть, до чего питательно.

— Не злись, — шёпотом сказал пират. — Мир, — сказал он, подтверждая слова действием, и ведьма сдалась. Станешь тут злиться, если парень с ума сходит…

Впрочем, кто из них двоих с ума сходит, было вопросом спорным. Ужасы, бледневшие в присутствии Андрея, при тесном с ним контакте и вовсе из головы вылетали. Пиратские ласки дорогого стоили крутой ведьме: от ведьмы в ней не оставалось ничегошеньки. И от манерной гимназистки тоже, и Белый Кролик Лёша Гаранин не волновал её нисколько, и вся окружающая действительность вкупе с параллельными мирами, физикой, вышивками по льду и прочими заморочками пропадала бесследно.

Ольга без проблем сумела бы подманить к себе единорога, сколь угодно расчёсывать его шёлковую гриву, кататься на сказочном звере верхом и в обнимку с ним фотографироваться. Но при этом она была человеком начитанным и — разумеется! — вполне взрослым. Да и фильмов довелось посмотреть немало — самых, понимаете ли, разных. Так что она прекрасно осознавала, что с ней происходит, и сокрушалась отсутствием должного опыта. С другой стороны, в данном конкретном случае стоило благодарить судьбу за свою неопытность: если уж становиться настоящей женщиной, так по великой любви.