Ellith The Shadow - Чужие миры

Айна усмехнулась:

— Вы не понимаете. Тут тоже принципиальный вопрос — кто настоит на своём. Реально же мы сочинили новый вариант закона о защите венценаследника, по которому Шелис получает один год и один месяц тюремного заключения.

— Но закон не утверждён.

— Если через год не удастся закрыть дело иначе — утвердим. Всё-таки это совсем не то, что утверждать по свежим следам.

— Проект кажется реалистичным, — согласился я, — Я хотел бы посетить Шелиса.

— Это запрещено. Формально он смертник, да и магов в темницу пускать нельзя. А зачем он вам?

Я пожал плечами. Откуда я знаю — зачем? Низачем.

— Нилла уезжает завтра, — подумав, сообщила Айна.

День был забит официозом. Во-первых, состоялась церемония передачи «письма Элланхиса Рунсонского Гориславу Висскому». Местные не ударили в грязь лицом — ответ был втрое толще исходника, и наверняка ещё бессодержательней. Просто отдать пакет рунсонцы не могли, речей набралось часа на два — два с половиной, я честно пропустил мимо ушей почти все. Во-вторых, пришлось отсидеть официальный обед. Проголодался как тиляк в пустыне. В-третьих, меня час (если не больше) заверяли в искренней любви к Совету Неопределённых, увы, неспособной принудить заверявших к нарушению рунсонских законов. В-четвёртых, заверения завершились официальным заявлением о необходимости продолжать переговоры (это длинно). В результате, я окончательно уверился: существуют люди хуже безмозглых практикантов…

— Даэль! — Анис нагнал меня в двух улицах от дворца, — Слушай, чисто между нами — что ты навёл на это парнокопытное Аргела-младшего? Я так и не понял…

— Малый страх.

— Как это?

— Чувство «Кто-то за спиной» испытывал?

— На пустом месте — нет.

— Жаль. Его я и навёл. Нечего отвечать на адресованные другим вопросы.

— Как это снять?

— Перестать быть трусом.

— Класс! Изящно! — заключил Анис, — А почему ты такой бледный?

— Есть хочу.

— А, я и не подумал, — Анис сделал шаг, и мы пошли в сторону витхи, — Наша система церемоний для того и предназначена — лордов изводить, голодом морить…

— И жаждой, — я вспомнил печенье в приёмной для чужеземцев. В «Кусачей Ласточке» подавали такое же, и я его попробовал. Очень сладкое.

Всю дорогу Анис молча шевелил губами. Уже за два дома от витхи он спросил:

— Даэль, так ты умеешь навевать сенс-порчу без телепатии?

— Я и с телепатией… сумел один раз, — чуть не сказал «умею», что было бы хвастовством.

— Ты умеешь пользоваться всеми источниками?

— Почти умею, а ты?

— Только живая и стихийная, — печально ответил Анис, — Увы… Ни жертву принести, ни зомби поднять. Зато последствия не грозят.

— Ты о родственниках жертвы и последующей укладке зомби?

— Я о «нефритовых» глазах и синюшной коже.

— А у телепатов «хрустальные» глаза и белые волосы. А от использования огненной стихии кожа темнеет. А от воздушной… ты Эльту Ветер видел?

— Видел портрет в «Обозрении»…

— А от водной кожа может стать откровенно синей, а то и переливчатой. А живая от остальных слабеет. «Портрет мага» читал?

— Конечно! Но последствия некромантии наступают быстрее остальных.

— Бедные, бедные провидцы с телепатами, — сокрушённо воскликнул я, — Никто их не любит, никто о них не помнит…

— Я о нормальной магии говорю.

— Тогда согласен.

Среднестатистически согласен. А если переходить на личности… думать надо о последствиях, когда «Ветер душ» вызываешь. У меня глаза бледно-зелёные от природы, и никакого «нефрита» до сих пор нет.

Мы ещё немного пообсуждали трансформации, и разошлись. Анис отправился домой, я — ужинать. Почти сразу наткнулся на противоречие: с одной стороны, я сегодня только позавтракал, с другой — много есть перед сном вредно.

Меня грызла бессонница.

Я всё убеждал себя, что обошлось как нельзя лучше. Лёгкий вариант. Жизни Шелиса ничего не грозит, интриги лордов пропадут впустую. Кен получит честно заслуженное презрение.

Лёгкий вариант. Что такое год — ерунда, мелочь. Одна семидесятая для меня, одна тридцать пятая для Аниса. Что такое год?

Для Шелиса по прозвищу Умник — половинка вечности.

Да и озаботились ли намекнуть ему, что смертной казни не будет? Он знает, что через год и месяц его выпустят?

Ответ — «нет» на оба вопроса.

Я встал, подошёл к окну и уставился на самую яркую звезду. Ратница, или вторая Отряда. Справа мерцал Лучник, рядом с ним — тусклая Собачонка. Тоскливо мне было. И состояние — похуже, чем в Верхнем Жальце. В таком вырубишься, а потом проснёшься с нулём в запасе, зато, половине города твои кошмары приснятся. Ну его.

Уеду. Как наметил — через два дня. Уехал бы и послезавтра, но данное Анису обещание нарушать было недипломатично. Ну их в эфин с их родословными!

Камера-одиночка лодка на полторы, рассчитанная на троих. В Окружной Тюрьме Рябинова заключённым полагается сидеть друг у друга на головах. Слизкие стены обросли какой-то плесенью. С визгом носятся крысы — здоровые, в локоть. Или это у страха глаза велики?

Я здесь один. Экранированная камера сляпана наспех — и на совесть. В рябиновской тюрьме прежде не было мест для содержания магов, и пришлось зачаровать обычную камеру. Естественно, из неё выселили прежних постояльцев.

Мне вынесен смертный приговор.

Кап. Кап-кап. Темно. Решетчатое окошко под самым потолком забили доской, на доске написали программу. Ни щели в экране. Что толку от волшебной силы, которую нельзя применить? Разве что для отпугивания крыс…

Я с ногами сижу на дощатых нарах и пытаюсь представить луну. Любую из трёх. Я совсем их забыл. И звёзды. И траву вообразить я не могу.

Кап-кап.

Ви-ви.

Суд через неделю. Формальность, моя вина доказана: поднял 26 зомби, уничтожил 22 человека, в том числе градоначальника и троих десятников городской стражи. Без отягчающих — значит, сам вернул покойников на место. Казнь через день после суда. Я не знаю, сколько времени осталось. Забыл. Зачем считать? Откроется дверь, и меня выведут…

Кап-кап.

Кап.

Иногда я пытаюсь мысленно переиграть. Сказать недосказанное, сделать недоделанное. Иногда — чаще — просто жду. Скорей бы. Скорее бы. Иногда открывается окошечко в двери, туда толкают миску с едой. Иногда я отпугиваю крыс и ем. Чаще нет: гадость. Голода я не чувствую. Кап-кап…

Я просто жду, когда за мной придут.

…Я ещё не знал, что в моих бумагах нашли эссе «Общие мысли о восстающих мертвецах», где я записал свежеизобретённое заклятие, позволяющее трупу встать и вызвать свой дух, свежеизобретённое заклятие, позволяющее духу явиться и поднять свой труп, и кое-какие соображения на тему усиления магических способностей того и другого. Естественно, меня заподозрили в применении их к себе, и перспектива явления некрооборотня никого не обрадовала.