Андрей Шулятьев - Грации солнца. Приманка для зверя

-- Вроде поспал, -- ответил Маниус, давя зевоту. Путники встали и нацепили пиры; из-за поворота появились конные воины.

-- Априка здесь! -- крикнул солдат, едва завидев Ано.

-- Априка здесь!

-- Априка здесь! -- повторили несколько громких голосов. Всадники зашевелились. Часть отделилась от группы и поскакала назад. Остальные обступили путников. Простые кожаные доспехи и варварские одеяния выдавали воинов поддержки.

-- С востока вроде, -- сказал Маниус, когда разглядел луки. Вскоре к спутникам подъехал офицер-ромей.

-- Легат прибыл, когда вы отсутствовали, -- доложил старший. -- Сейчас он во главе колонны с трибуном.

-- Светлые новости, -- удовлетворилась древняя. -- Мы подождём здесь.

Атон не успел заметно подняться, когда из-за поворота появилась группа всадников. Группу вёл офицер, закутанный в алый плащ. Высокий красный гребень на шлеме и прикреплённая к седлу коня связка розг с топором выдавали в нём легата. Не доскакав до Ано десятка шагов, офицер спешился, затем обнажил лысую голову. За откинутым плащом показалась плохо сидящая на хозяине украшенная серебром бронзовая анатомическая кираса. Пояс легата был неумело надет на окаймлённую позолоченными пластинками белую юбку, сшитую из двух рядов кожаных полос. Легат двигался неуклюже, вскрывая непривычность к военной одежде; шлем болтался в его руке, словно скользкий угорь.

На лицах охранников, трибуна и даже Маниуса застыл стыд за сенатора. Ано приветственно улыбнулась. Только два раба военачальника, нёсшие письменные принадлежности, остались безучастными к происходящему.

-- Наконец-то Фортуна улыбнулась мне! -- крикнул сенатор, позабыв о приличиях. -- Наконец я могу лицезреть вас воочию! Я... Квинтус Нониус, скромный сын республики. Я рад, что в эти тёмные дни вы не позабыли о нас.

Раб быстро записал слова господина. Глаза собравшихся устремились на старейшую.

-- Светлого дня вам, уважаемый легат. Я Ано. Из априк. Я здесь, чтобы скоординировать наши действия. Счастлива встретить вас, -- мягкое сопрано звучало успокаивающе. Улыбка старейшей выражала дружелюбие.

-- Мой брат, проконсул Нонии Фламиниус Нониус, уже получил известие и прибудет, как только позволит время, -- уверил Легат. -- Что же привело вас в этот закуток Мирнии?

-- Во Флумун-викусе были дела у моего спутника, -- объяснила древняя. -- Значит, сенат передал вам восьмой легион?

-- Да. Сейчас мы располагаем девятым, восьмым, а также пятым и четвёртым. Они сегодня на заре дошли до Мирнии. Сенат не может прислать большей помощи из-за проклятых эллинов.

Квинтус покосился на рабов. Те продолжили записывать.

-- Также мы набираем вспомогательные войска из местных жителей. Брат купил много оружия из личных средств семьи, так что к приходу мыйо мы выставим значительные силы... Тысяч тридцать, я думаю. Но боеспособны только четыре легиона, остальные для количества.

Ано шагнула в сторону города. Квинтус пошёл рядом.

-- Солдаты должны помочь при строительстве укреплений, -- напомнила Лучезарная. -- Вас предупредили об инженерах?

-- Да. Как и говорила... Аноко, я привёз из Ромеи много специалистов. Они уже сейчас возводят новый вал. Все работоспособные мужи Нонии заняты на стройке.

-- Вы принесли светлые вести, легат, -- неторопливо проговорила Ано.

-- Трибун Аквилиус сказал, что помощь априк задерживается...

-- Мои сёстры прибудут вовремя, не беспокойтесь.

-- Я и не беспокоюсь. Я, напротив, обрадован, что мыйо помогли мне повстречать априк. Скажите, кем приходятся вам те девять априк, что прошли на север сквозь Нонию?

-- Дочерьми.

-- Дочерьми? Все девять?

-- Я говорю дочерьми, имея в виду внучек, правнучек, праправнучек и так далее, -- разъяснила древняя.

-- Вот оно как, -- Квинтус покосился на рабов. Те продолжали усердно записывать.

-- Но среди них есть одна моя дочь в человеческом понимании.

-- Это та, которая говорила?

-- Нет, нет. Говорила, скорее всего, прапраправнучка. Дочь обычно немногословна.

-- А кто возглавляет поход на мыйо?

-- Моя сестра Анэ. Статься может, вы увидитесь с нею.

-- Значит, Анэ наподобие нашего легата, а вы -- посла?

-- Только на время похода.

-- А кто назначил её командиром?

-- Она была выбрана всеми воинами. Вернее сказать, каждым воином, кто пошёл в поход.

-- Каждым воином! Удивительно! Персей! Пиши чётче! -- окрикнул Квинтус. -- А кто тогда послал вас в поход?

-- Это, опять же, личное решение каждой. Правда, молодых на охоту не взяли.

-- Значит, ваша армия полностью добровольная? Прямо как наша в старые времена?

-- Верно. Такова давняя традиция Априк...

Оказавшись среди солдат, Маниус сначала следил за речью легата, затем его внимание переместилось на воинов. Взгляд сам нашёл в толпе трибуна. Тот подозвал юношу к себе.

-- Скажи, Мани, тебе приходилось самому убивать мыйо? -- спросил Титус. " К чему переспрашивать? " -- удивился охотник. Туллиус едва заметно подмигнул.

-- Да. Я убил двух тварей моим боцьеном, -- сказал охотник, указав рукой на меч.

Всадники вокруг оживлённо заговорили.

-- Слышали, квириты! -- крикнул Аквилиус. -- Мы тоже можем убивать проклятых мыйо!

Примус саркастически ухмыльнулся.

-- Расскажи, как ты их умертвил? -- продолжил трибун.

Изгнанник произнёс несколько кратких реплик, в общих чертах описав сражение. Всадники молча слушали его.

-- Если заткнуть уши, то сложно будет приказывать, -- сказал трибун, найдя перерыв в речи охотника. -- Тяжёлая будет битва.

-- А эта Анэ опытный полководец? -- спросил кто-то из солдат.

-- Она родилась ещё до основания Города, -- ответил Примус.

-- До Города?

-- Быть не может.

-- Брехня! -- заговорили наездники.

-- Солгала она или нет, но мыйо Анэ убивает играючи, -- продолжил охотник, всё больше хмурясь. -- Будто просто веселиться или тренируется.

-- Ты думаешь, они остановят стадо? -- продолжил расспросы трибун.

-- Остановят, -- твёрдо произнёс изгнанник. Разум наполнил об усилившемся звуке шагов за спиной. Маниус обернулся, видя, как пехотинцы приблизились к конным, начиная теснить их.

-- Извините, мне нужно вернуться к госпоже, -- тихо проговорил отверженный и ускорился. После трёх десятков длинных шагов он догнал Ано.

Украшенные медными узорами дубовые врата Мирнии распахнулись с лёгким скрипом. На увенчанных знамёнами деревянных башнях вострубили легионеры-музыканты. За стены города вышел лысый коренастый старик -- наместник провинции Аппиус Туллиус. За ним -- шествие "лучших" граждан и жрецов. Белые тоги сенаторов и эквитов разбавлялись небольшой группой разноцветных одеяний хранителей веры. Позади "лучших" граждан виднелась огромная толпа выстроившихся солдат. За солдатами прятались граждане победнее. Позади бедняков -- провинциалы.