Лилия Касмасова - Инферняня

- Тогда когда мы выйдем из этих растений? - спросила я.

- Зачем? - удивился До.

- Чтобы подойти к башне, - напомнила ему я.

- Зачем к башне? - опять удивился До. - Там же одни только розы! Я их не люблю.

- Мы не к башне идем? - осторожно спросила я.

- Нет, конечно! - он взял ртом листик с куста и задумчиво пожевал.

- Вы же сказали, что проводите меня к башне! - возмутилась я.

- Я сказал, что могу проводить.

- Так проводите! - взмолилась я.

- А ты сама не можешь дойти? - удивился До и с сомнением посмотрел на мои ноги.

- Могу! Но я не знаю куда идти! Я потерялась! - вскричала я. - Я хочу прямо туда! И не могу выйти из этих дурацких кустов, а Томас отвернулся, и уже совсем темно, а они уже, может, собрались уезжать, а я тут так и просижу, а они...

- Прямо туда, - задумчиво проговорила улитка и, подойдя к ближайшим кустам, стала жевать их, выхватывая ветки охапками.

Ну вот. Вся его помощь.

Я села прямо на землю, потому что больше никуда идти не хотела. И раздумывала, через сколько часов или месяцев меня найдут. А До наполовину скрылся в кустарнике и яростно шуршал листьями. Через минуту он сказал:

- Алисия. Прямо сюда.

Ух ты! Он проел лаз!

Я проползла за ним на четвереньках и оказалась на другой дорожке, а башня стала ближе. До прогрызал кусты напротив.

Через пять таких лазов я оказалась на лужайке перед башней.

- Спасибо, До! - сердечно поблагодарила я улитку.

- Пожалуйста, До!.. - ответил он, подождал минуту и улыбнулся по весь рот: -...свидания!

Я рассмеялась его шутке. Он расхохотался.

Я пошла к двери в башне. Вслед мне донеслось медленное:

- И скажи профессору...

Мне пришлось приостановиться, чтобы дослушать. До неторопливо жевал слова:

...что грядку номер один я съел...

Я сделала было два шага, но он, оказывается, еще не договорил:

- Номер четыре съели Соль и Ля... Пусть садит новые!

Их что, всех зовут как ноты?

Я крикнула витой ракушке, почти скрывшейся в дыре в кустарнике:

- Хорошо! Передам!

Потом догадалась:

- Вас семеро?

- Да, - глухо донесся из кустов голос До.

Интересно, обрадуется ли профессор - а так, похоже, улитки звали Алана - этой новости. Наверное, он специально высаживает грядки на корм улиткам. И будет рад их хорошему аппетиту.

Но когда я забралась на самый верх башни - по крутой железной лесенке, бежавшей вдоль круглых стен - я напрочь забыла о поручении До. Потому что увидела их. В той комнате, откуда махал мне рукой Томас, кроме Томаса, профессора и Вивиан гулко топотали, переминаясь с ноги на ногу, несколько - потом я сосчитала, пятеро - лошадей с крыльями. Крылья у них были сложены вдоль спины. И росли из спины. Ну в смысле, вовсе не были приклеенными или бумажными. Они были самые настоящие, из перьев!

- Я могу даже сочинить новое стихотворение! - говорил им старик Алан.

Лошади зафыркали, а одна даже постучала передним копытом по каменной стене. Ну прям как дрессированные!

Напротив лестницы в стене был большой арочный проем, выходивший на крышу. Видимо, через него лошади и зашли сюда.

- Неправда, вовсе не ужасное! - вскричал Алан и пояснил нам: - До сих пор плюются на мое последнее.

И снова повернулся к коням:

- "Вечер" и "виолончель" - это отличная рифма! Правда, Томас?

- По-моему, вполне, - сказал Томас.

Лошади зафыркали еще громче.

- Я же говорил тебе, - сказал Алан Томасу, - упрямые, как ослы. Даром что лошади!

Я подобралась поближе к Вивиан, стоявшей в стороне, и прошептала:

- О чем они спорят?

- О стихах, разве не слышишь? - пожала она плечами. И соизволила добавить: - Эти лошади возят только поэтов.

Ничего себе! Впервые встречаю транспорт, отбирающий пассажиров по интеллектуальному признаку!

- Симпатичная леди с Атлантики,

Завязавши ботинки на бантики... - начала я.

Кони покивали. Алан повернулся ко мне:

- Им нравится, когда цитируют стихи. Но поэтом ты от этого не становишься!

Хм. Они что, все стихи на свете знают?

- И всех поэтов! - хмуро заметил Алан.

- Но дорогу показать вы можете? - раздраженно спросил коней Алан.

Те переглянулись друг с другом, потом отрицательно помотали головами.

- Не на Парнас же, - взревел Алан, - на Олимп!

А через пару секунд сказал, видимо, отвечая на их мысли:

- На чем поедем, это уже наши проблемы.

Одна лошадь решительно закивала, другие, спустя мгновения, тоже.

- Ну вот и славно! - сказал Алан. - Отдыхайте, можете попастись в саду. Ваше - все, кроме грядок с табличками.

Да, грядки!

- А мы пока вытащим наш транспорт, - досказал Алан. - Идемте.

Это уже относилось к нам.

- Алан, - сказала я тихо. - Я чуть не забыла. До просил передать...

- Ах он негодник! - прочел мои мысли Алан прежде, чем я высказала их вслух. - Ах они все! Брюхоногие! - рассердился Алан и горько пропел: - Мои помидорчики! Мои "дамские пальчики"!

Я поняла, что улиткам несдобровать - наверное, их ждет серьезный разговор.

Лошадки стали выходить через проем на крышу и взлетать, я не могла оторвать от этого необыкновенного зрелища глаз. Они взлетали так легко, будто ничего не весили, и крылья их раскрывались совершенно бесшумно, как раскрываются тонкие китайский веера.

Когда мы друг за другом спускались по лестнице - Алан с Томасом шли впереди, за ними Вивиан, а я отстала, так как любовалась лошадьми - Томас сказал:

- Что за транспорт, Алан?

Алан молчал, стуча домашними туфлями по железным ступенькам.

- Алан? - повторил Томас.

- Я думаю, - буркнул Алан. - А лимузин точно больше не...

- Не летает, - твердо сказал Томас. - Только не предлагай...

- Почему же? - сказал Алан.

Он-то услышал окончание мысли Томаса. А мы - нет.

Я вышла на воздух вслед за всеми и спросила Томаса:

- Что "не предлагай"?

- Да? - поддержала меня Вивиан.

Томас вместо ответа откашлялся. Алан посмотрел на него, хмуро сдвинув лохматые седые брови и сказал вызывающе:

- Чего ты кхыкаешь? Отличный транспорт.

- Садовая тележка, - сказал Томас.

- Не принижай! Разве садовая тележка бывает три метра в длину? Разве она летает по воздуху? Еще скажи, что я ее держу, чтобы навоз перевозить!

- Ну иногда, - иронично сверкнул взглядом Томас.

- Иногда не считается! - отрезал старичок.

Тон Алана мне показался таким знакомым... Точно! Он так же говорил об улитках!

- Именно! - торжествующе посмотрел на меня Алан и сказал Томасу: - Не надо тебе ничему ее учить - она и так умница!

- Что? - растерялась я.

Нет, приятно, конечно, когда вас вдруг ни с того ни с сего называют гением, но лучше бы узнать, с чего.

- Улитки и тележка! - сказал Алан. - Ты права. Я горжусь, что оно пролилось именно здесь.

- Что - оно? - не понимала я. А кто бы понял?

- Топливо с инопланетного корабля, - сказал Томас. - Тогда то мы и познакомились с Аланом.