Виктор Исьемини - Дыхание осени

Парень отстал — должно быть, из деликатности, чтобы не мешать господской беседе, но, услышав, что речь идет о знакомых, подстегнул усталую лошадь.

— А, здесь же наш юный друг! Хочешь своих проведать?

— Не очень-то мне хочется бате объяснять, почему хозяйство кинул, — рассудительно заметил парень, — да лошадям хоть как, а отдых требуется. Придется остановиться, так чего же не здесь?

— Здраво рассуждаешь, — одобрил король. — Мы, значит, у бати вина закажем, пива, того и сего, а семье — доход, верно? Слушай, мне как раз скоро будет необходим новый казначей. Может, пойдешь ко мне на службу?

Юноша не понял, что Ингви пошутил, и впрямь задумался по придворной карьере. Наконец, когда уже въезжали в ворота, осторожно спросил:

— А жалованье королевскому казначею большое ли полагается?

— Не так чтобы очень. Казначей и так ворует, зачем же платить? — король старательно прятал улыбку, и парень все еще не почуял подвоха. — Так что ты подумай. Если что, приезжай осенью в Альду, оговорим детали. К осени, думаю, нынешнего казначея как раз и повесим… Эй, хозяева! Есть кто живой?!

Владелец заведения по случаю жары прятался в доме, с ним и домочадцы. Но едва заслышав стук копыт и крик во дворе, вся толпа вылетела встречать гостей. Парень, приехавший с ними, не дожидаясь отцовских вопросов, принялся объяснять, что едет в город за наградой.

Гости вошли в зал, там было прохладно, помещение не успело нагреться за полдня.

— Пообедаем, в самом деле, — решил Ингви. — А потом в путь! Я угощаю!

— А, — обрадовался Филлиноэртли. — Ты при деньгах! Нашел золото Меннегерна!

Ингви кивнул.

— Кстати, должен сказать, что в предании размеры богатства Черного Ворона были слишком преувеличены. Так всегда бывает, когда имеешь дело с эльфами. В легендах о вашем брате невесть чего понарасскажут, а на деле…

— Нечего слушать человеческие легенды, — отрезал князь. — Слушал бы наши, там все куда красивей! Даже если и неправда, зато врем мы куда как более складно!

Пока компания обедала, хозяин крутился поблизости — никак не мог решиться задать вопрос. Потом, когда Ингви расплатился, наконец обратился:

— Ваше величество… если позволите спросить…

— Он позволяет, но велит спрашивать быстрей, — отрезала Ннаонна. — Не мямли! Чего тебе?

— Ну, ежели быстро, то насчет господина Никлиса я… вы же вместе с ним в путь отправлялись? А я гляжу, нет его. А сынишка говорит, возвернулся он, дескать, прошу прощения, в пути услыхал. Так вот интересуюсь я, в добром ли он здравии? Далеко ли? Скоро ли ждать нам господина Никлиса сюда?

— Надеешься, что компаньон сгинет, и ты его долю прикарманишь? — подмигнула вампиресса.

Филька хихикнул.

— И в мыслях такого иметь не можно! Вот вашей милости круг святой! — бородач истово покрутил горстью перед животом — должно быть, имел в виду, что делает жест напротив сердца. — Я ж беспокоюсь!

— Живой он, скоро будет здесь, — успокоил крестьянина Ингви. — Просто он сейчас очень занят, ворует мое вино. Как украдет достаточно, сразу — сюда!

— Как это? — мужчина захлопал глазами.

— А так, — снова влезла неугомонная Ннаонна. — Он же начальник стражи, понял? Сбагрит тебе воровскую добычу, потом тебя же арестует. Товар краденый у тебя, все доказательства, а он — чист, да еще и преступника изобличил! И заведение ему целиком перейдет! Ингви, идем, а? Домой хочется.

Сын хозяина, тот, что сопровождал путников в дороге, уже выводил накормленных лошадей во двор. Когда садились в седла, он осторожно спросил Ингви:

— А что ж у вас, казначеев по осени вешают, или как?

— Когда мне придет королевская блажь казнить, — вздохнул Ингви, — тут уж кого-то нужно вешать, а казначей — он всегда под рукой, да и виновен, это как пить дать. Какой же казначей не ворует! Ну а осенью у меня всегда хандра. Скучно, дороги размокли, никуда не поедешь, никаких развлечений. Тут казначею и конец. Вот приезжай, сам увидишь!

Хозяйский сын умолк — задумался.

Когда в воротах парень придержал коня, пропуская вперед господ, Филька шепнул королю:

— Ингви, ты шутишь как эльф! Это было великолепно!

Когда отъехали от постоялого двора, Филька принялся пересказывать местные новости. В общем-то, об альдийских делах он ничего особенного не поведал. С отъездом Ингви королевство погрузилось в привычную дрему. Мертенк пошумел, излил жалобы на злую судьбу и несправедливого монарха… да и потихоньку занялся любимым делом — сводить воедино всевозможные цифирки.

— Он женат на государственной машине, — заметил Ингви, — и это брак по любви!

Да и дел-то у Метенка оказалось не больше обычного. Энмарские купцы не ринулись по новому пути, напротив — торговля оказалась в этом году вялой, и лишь орочье железо пользовалось определенным спросом. Новый тракт к Леноту постепенно делался оживленней, однако не так бурно, как рисовалось в радужных мечтах Ингви и, вероятно, принцу Лонервольту. Филька слыхал, что на озере Ленот появились новые корабли — большие вместительные барки, но работы у них не так, чтоб много.

Самым значительным событием было, конечно, появление новых людей в Ничейных Полях. Племена варваров двигались широким фронтом по всей степи, от морского побережья, очертаний которого никто не знал в точности — до тех дальних краев, где Ничейные Поля становятся суше и переходят в путыню Предел. Общее направление можно было определить как северное, то есть с юга на север, однако действия чужаков не были согласованными, племена кочевали порознь, иногда сражались между собой, оспаривали друг у друга источники в пустыне, дрались из-за пастбищ… Всего этого эльф знать не мог.

Не мог он знать и того, что правый, восточный, фланг этого великого нашествия пришелся на горы Тайны и докатился до Могнака Забытого. Эльф мог пересказать лишь то, о чем поведал Кендаг, а лорда Ничейных Полей заботили собственные проблемы. Дозоры орков столкнулись в степи с передовыми разведывательными группами дикарей. Стычек не было, но несколько воинов пропали без следа — возможно, угодили в засаду, но наверняка этого никто не мог знать. Время от времени патрули пропадают, это обычное дело. Ничейные Поля — довольно опасное место, даже если львы и драконы там не водятся.

В свою очередь орки пару раз попытались захватить охотничьи группы чужаков, но те, не принимая боя, отступали. По тому, как держатся пришельцы, орки заключили, что это разведчики, которые прокладывают маршрут кочевки. И, разумеется, обитатели Короны Гангмара принимали кое-какие меры, готовили отряды для отправки в степь, присматривали удобные места — такие, что подходят для встречи чужаков. И вот недели две назад чужие люди объявились в большом числе. Это уже не были передовые группы разведчиков, теперь на север кочевали большие племена. Речь могла идти о сотнях, а еще скорей — о тысячах воинов.