Григорий Павленко - Север

— Хах, вижу, ты впервые в Соладар идёшь? — хохотнул какой-то толстый мужик шедший рядом с Даргом. Незнакомец был разряжен в цветастые шёлковые ткани, а на голове у него красовалась весьма странная шапка, напоминавшая смотанную тряпку. Кожа у незнакомца была хоть и тёмной, но не совсем чёрной, как у немногих виденных Даргом южан, а пышные усы и брови походили скорее северянину, нежели жителю пустынь.

— С чего ты взял? — спросил волк, настороженно оглядывая чужака.

— Так ты дорогу разглядываешь во все глаза! — вновь улыбнулся тот. — Все, кто в столицу первый раз приезжают, глаз от неё оторвать не могут, гадают, что за чудо из чудес, что за странный камень у них под ногами.

— Камень как камень, — пробормотал Дарг, в котором уже во всю бурлило желание всадить парочку ножей в толстое пузо болтуна.

— О нет, друг мой, о нет! Это, — толстяк топнул ногой, — не камень! Это царах! Изобретение славного Услира — моего великого батюшки.

Они уже почти подошли к воротам, так что убивать этого чужака было нельзя — стражники сразу заметят. Но что делать? Как от него избавиться? Дать в морду, так чтоб отстал, но при этом не помер? Тоже не пойдёт…

— Вижу-вижу, ты хочешь подробнее узнать о том, что же это за прелестный царах! Рицант расскажет тебе друг мой, Рицант — это я. Так вот, царах является смесью песка, воды и ещё нескольких, крайне важных, но очень тайных ингредиентов. Все вместе они образуют вязкий и густой раствор, который со временем застывает, становясь таким же прочным как камень!

Дарг решил, что если будет идти быстрее и не отвечать на слова Рицана, то тот поймёт, что его не хотят слушать, но северянин ещё не понял, с кем связался…

— О, друг ты любишь быструю ходьбу? Я тоже! Давай пройдёмся вместе! Видишь ли, царах это настолько чудесный и магический раствор, что им можно заливать любые формы. Можно разливать его на земле и делать дорогу, вот как тут, можно заливать в подготовленные формы, и делать из него целые стены… Ох, друг, ты идёшь так быстро! Я просто не успеваю. Подожди! Друг! Я же ещё не рассказал о моём батюшке!

Рицан пытался угнаться за Даргом, но всё было бесполезно — волк, не стесняясь орудовать локтями, расталкивал, неторопливо бредущих по дороге людей, стремясь как можно быстрее пробиться к воротам и избавиться от этой надоедливой погони. В конце-концов ему это удалось. Через пять минут уверенного продвижения вперёд, Дарг оказался в толпе людей, ждущих своей очереди, чтобы пройти в город.

— Ты за мной стоял, — рыкнул волк какому-то старику, оттолкнув его из начала очереди, и подойдя к стражнику, осматривавшему новоприбывающих. Стражник был слишком занят вздохами и проклятьями в адрес того, кто заставлял его работать в такой погожий день, так что ему не было особого дела до соблюдения порядка очереди перед самым его носом. Это определённо сыграло Даргу на руку.

— Кто таков? — скучающе спросил стражник, ткнув волка ладонью в грудь. — С какой целью в город идёшь?

Стоило Даргу пройти за ворота, как он услышал звук рога и невнятные крики стражников. Кричали что-то про "беглецов". Что бы это могло значить? Если у них сбежал какой-то вор или убийца, вряд ли стража станет закрывать выходы из города. А что если это…

Размышления Дарга были прерваны весьма наглым тычком в спину.

— Друг! — трижды проклятому Рицану удалось таки пройти в Соладар. Но сейчас на лице толстяка не было этой поганой радости и дружелюбия. Он был испуган. — Скорее идём! — южанин взял его за руку и повёл удивлённого Дарга вперёд.

— Ты что делаешь?! — взбрыкнул волк, вырвав руку и борясь с огромным желанием убить толстяка прямо здесь и сейчас.

— Быстрее! — не унимался Рицан. — Если сейчас же не уйдём, нас заберут!

Кто-то другой на месте Дарга, несомненно, встал бы, как полный идиот, и начал выпытывать у Рицана кто их собирается забрать, куда и почему. Но на месте Дарга был Дарг. Не тратя времени на лишние раздумья, он побежал вслед за толстяком, довольно быстро нагнав его. Вместе они бежали по широкой улице, лавируя между испуганными горожанами. Краем глаза Дарг видел как тут и там люди с красными повязками на руках хватают то одного человека, то другого…

Около десяти минут неторопливого, по меркам Дарга, конечно же, бега, они отошли достаточно далеко от ворот, чтобы Рицан мог почувствовать себя в безопасности. Постепенно сбавляя темп, он и вовсе остановился и, тяжело дыша, посмотрел в сторону ворот.

— Почти попались… надо же…

— Что это было? — сухо поинтересовался Дарг, не испытывающий и сотой доли усталости охватившей взмокшего толстяка.

— Ты точно первый раз в Соладаре, — опять на лице Рицана появилась идиотская, раздражающая улыбка. Чёрт. Даже задыхаясь после пробежки, он улыбался. — Красные опять ловят какого то "врага".

Опять-таки, если бы на месте Дарга был кто-то другой, то он, несомненно, заинтересовался этими словами и стал бы выспрашивать Рицана о том, кто такие эти "красные" и каких "врагов" они ловят, но… Дарг всё-таки был Даргом. Пожав плечами, северянин бросил последний взгляд в сторону ворот, откуда уже начинали доноситься сдавленные крики, а затем, покачав головой, он пошёл вперёд. У него было дело в этом городе. Одно единственное дело, которое его касалось. Остальное для Дарга было как минимум неважно. Для начала надо было залечь где-то до темноты, а потом…

— Подожди! Ну, куда же ты идёшь?! — донеслось из-за спины. Рицан. Опять. Может если его игнорировать, он поймёт, что ему тут ничего не светит?

— Слушай, я так понимаю, ты ничего не знаешь про то, что у нас творится в последнее время? — Рицан нагнал его и теперь шёл рядом с Даргом. — Да? Мне тебе рассказать? Ох, конечно я расскажу!

Заткнись, заткнись, заткнись.

— С тех пор как принц Эрхен пришёл к власти, да хранит господь его грешную душу, эти красные жрецы совсем с ума сошли. Если поначалу они проповедовали мир, любовь, всетерпимость и прочую лабуду, о которой и старые жрецы говорили, то теперь… О, друг мой, ты просто представить себе не можешь, во что превратился этот святой город Соладар!

— Могу, — потихоньку зверея, буркнул Дарг. Про себя он добавил: "Он превратился в город полный тупых, болтливых идиотов, которым не по силам держать свои гнилые языки за зубами".

Но Рицан не слушал ни его слов, ни, тем более, мыслей. С упоением отпетого болтуна, он продолжал говорить, пока они шли по улице.

— Раньше мне нравилась новая вера, друг мой. Жрецы показывали чудеса, говорили хорошие и правильные вещи. Всё хорошо было, хоть и гоняли их верные слуги Императора. Но с тех пор, как, я уже говорил и скажу ещё раз, Император, да сохранит Бог его душу и тело, слёг с той страшной болезнью, а власть досталась его нерадивому сыну, всё изменилось. Жрецы стали говорить о врагах. О тех, кто отвергает новых богов тем самым насылая болезни и зло на всю Империю.