Михаил Крюков - Еретическое путешествие к точке невозврата

— Благослови тебя Господь, — выдохнул монах, смахнув набежавшую старческую слезу. — Но на самом-то деле ты заблуждаешься: я всего лишь недостойный и грешный человек, никакой святости во мне нет и в помине. Дай-ка мне руку…

Вольфгер осторожно вложил ладонь в руку своего старого учителя, безвольно лежащую поверх шкуры, и почувствовал слабое пожатие.

— А теперь иди, — сказал отец Иона, — мне, пожалуй, будет над чем подумать. Приходи завтра, только не с самого утра, а то я что-то полюбил долго спать. Да, знаешь что? Скажи, чтобы подогрели для меня кувшинчик хорошего красного вина. Оказывается, я не пил вина с того момента, как меня ранили. Представляешь, Вольфгер?! Две недели без вина!

— Слава Иисусу! — облегчённо сказал барон, — теперь-то я точно знаю: ты идёшь на поправку! Я, пожалуй, попрошу, чтобы с вином тебе принесли свежего хлеба и ломоть ветчины, а?

Отец Иона улыбнулся и кивнул.

— Вольфгер, можно к тебе? — в комнату заглянул улыбающийся гном.

— Входи, Рупрехт, что-то тебя давно не было видно. Где пропадал? Небось, со Штюбнером в кости играл на его кандалы?

— С кем? — удивился гном, — А-а-а, с этим… Нет, конечно. Я тут… Э-э-э… Ну, в общем…

— Что «в общем»? — насторожился Вольфгер, — давай уж рассказывай, не мямли.

— Ну, понимаешь, Вольфгер, — сказал гном, усаживаясь на табурет, — я тут немного помог коменданту, внёс кое-какие улучшения в лафеты крепостных пушек, ну, он меня и отблагодарил.

— Могу себе представить благодарность нашего коменданта, — усмехнулся барон, — что, разрешил в караул сходить?

— Да ну тебя! — притворно обиделся гном и шмыгнул носом, — в какой ещё караул?! Он мне ключи отдал от лаборатории алхимика, вот! Понимаешь, оказывается, в замке раньше жил алхимик, ну, и у него была своя лаборатория. Куда этот алхимик делся, я не знаю, но лаборатория целёхонька и неплохо оборудована, есть даже два атанора и «пеликан»… [90] «Пеликан» — алхимический перегонный куб, изогнутые трубки которого напоминали шею этой птицы. Только пыльно там очень было. Ну, это ничего, я уже всё прибрал.

— Скажи, Рупрехт, а ты в лаборатории пятен на потолке или стенах не видел? — с невинным видом осведомился Вольфгер.

— Каких пятен? — удивился гном.

— Ну, разных… Может быть одно большое, а могут быть этакие мелкие брызги.

— Нет, не видел. А причём тут какие-то пятна? А… А-пчхи!

— Как причём? Ты же интересовался судьбой предыдущего хозяина лаборатории, так вот, пятна — это всё, что могло от него остаться. Обычная судьба алхимика.

Гном надулся, покраснел, исподлобья посмотрел на Вольфгера, потом не выдержал и визгливо захихикал, раскачиваясь на табурете.

— И в кого ты такой ехидный уродился, а? — спросил он, вытирая выступившие на глазах слёзы. — Не было там никакого взрыва, всё стоит на своих местах, даже посуда расставлена по размеру, алхимик, видно, был большим аккуратистом.

— Тогда остаётся одно, — невозмутимо продолжал Вольфгер, — твоего алхимика сожгли на костре. Может, наш комендант, простая душа, и сжёг.

— Как это? — спросил гном и снова чихнул.

— Ну, как? Заподозрили в чёрной магии, передали отцам инквизиторам, а у тех разговор короткий… Ты смотри, с Берлепшем не откровенничай, а то кто его знает… Кстати, чего это ты чихаешь? Где простудился?

— Да в лаборатории этой, — гнусаво ответил гном, — она же в подвале, а там холодно и сыро, вот и простыл… Но шутки шутками, а простуда простудой. Знаешь, Вольфгер, а ведь, пожалуй, ты прав, надо бы мне за языком своим длинным последить.

— Вот! Хвала Создателю! Наконец-то! — картинно воздел руки Вольфгер.

— Да ведь я же не спорю, — миролюбиво отмахнулся гном, — но, вообще-то, я к тебе, Вольфгер по делу. Дай мне на время свою книгу.

— Какую книгу? — притворно удивился барон.

— У тебя что, много книг? — немедленно отомстил ему гном, — а я и не знал! Ну, ладно-ладно, ты не Лютер, не притворяйся, ты знаешь, о какой книге идёт речь. О той, что ты купил у этого, как его, Иегуды бен Цви. Ты ещё давал мне её читать на барке.

— А зачем она тебе?

— Да, понимаешь, описан там один ритуал… Хочу попробовать Врата открыть.

— Ты что, спятил, гноме?! — вытаращил глаза Вольфгер. — Никак забыл, что осталось от дома колдуна-недоучки в Дрездене, а? Ну, так я напомню: яма! Яма, полная какого-то нехорошего дыма. А самого колдуна разнесло в клочья! Ты что, хочешь, чтобы от замка осталась кучка оплавленных камней? Не дам, и не проси!

— Ну-у, Вольфгер, — заныл гном, — ну чего ты… Сравниваешь какого-то колдунишку с настоящим учёным! Обидно даже… У меня всё будет как по маслу, вот увидишь! Никакой опасности! Я уже всё приготовил, нужна только книга, сегодня ночью можно было бы и попробовать.

— Да на что тебе Врата?

— Как на что? Эльфийку отправим обратно.

— Разве она тебе мешает?

— Мне-то как раз не мешает, но ты вокруг посмотри: в замке из-за неё скоро друг друга резать начнут, а она ходит и всем мило улыбается. Вот помяни моё слово, не кончится это добром! И потом, мы же обещали отправить её обратно.

— Ну, обещали, — недовольно сказал Вольфгер, наливая себе и гному вина в кубки, — твоё здоровье! Но это же не значит, что для этого надо головой рисковать.

— Говорю тебе, никакого риска! Ты что, мне не веришь? — обиженно спросил гном, слегка задыхаясь, так как неосмотрительно выхлебал содержимое своего кубка залпом. — И кому? Мне, истинному философу?!

— Гм… Как-то мне тревожно, знаешь ли, — сказал Вольфгер. — Если в мире существует ходячая неприятность, то её зовут Рупрехт.

— Так дашь книгу? — насупился по-настоящему обидевшийся гном.

— Ладно, на, возьми, — вздохнул Вольфгер и достал из сундука книгу, завёрнутую в кусок ткани, — только…

— Спасибо! — завопил гном, поспешно выхватывая книгу из рук барона. — Сегодня ближе к полуночи я за тобой зайду. Отправим твою эльфийку в её план бытия в лучшем виде, даже не сомневайся!

Гном вскочил и, боясь, что Вольфгер передумает и отберёт книгу, юркнул за дверь, прижимая свёрток к груди.

Вольфгер вздохнул, покачал головой и налил себе ещё вина.

Приближалось обеденное время, и Вольфгер решил сначала зайти к коменданту, чтобы узнать, не прибыл ли гонец. Покои, которые занимал Берлепш, выглядели скорее как караульное помещение или шорная мастерская — большая комната была завалена оружием и конской сбруей. По углам, как жерди, стояли связки копий, на полу громоздились щиты самых разных размеров и форм, а на стенах висели подпруги, сёдла, стремена, какие-то кожаные ремни с пряжками и пара пробитых кольчуг. Пахло кожей, хорошо смазанным железом и почему-то опилками.

Комендант был занят очень важным и интересным делом: бросал метательные ножи в грубо размалёванную деревянную куклу в рост человека, стоявшую в углу комнаты. Судя по тому, что стена за болваном была изрядно выщерблена, получалось у него неважно.