Михаил Крюков - Еретическое путешествие к точке невозврата

И вот здесь случился первый крутой поворот в судьбе Мартина. Каким-то образом его заприметила состоятельная горожанка Урсула Котта. Мальчик понравился ей, и она привела его в свой дом. Нет-нет, господа мои, ничего такого, обычная душевная доброта. Редкость в наше жестокое время, не правда ли? И, тем не менее, это так. В благодарность Мартин помогал делать уроки маленькому сыну Урсулы.

Дом купца Котта был богатым и в некотором смысле вольнодумным. Известно, что его посещали монахи ордена францисканцев, проповеди которых некоторые считают почти еретическими. Они утверждают, что человек безнадёжно погряз в грехе, что близок судный день, что спасения нет, что молитва, посты и индульгенции тщетны. Юный Мартин, конечно, всё это слышал и запоминал. Он стал хорошо учиться, это отмечали его наставники. Узнав об этом, Ганс обрадовался. Видя растущие способности сына, он решил отправить его в Эрфуртский университет, один из старейших, хоть и не самый прославленный в Европе.

В университете Людер провёл четыре года, там он изучал семь свободных искусств: тривиум (грамматика, риторика, диалектика) и квадриум (арифметика, геометрия, астрономия и музыка). По завершении тривиума студент получал степень бакалавра свободных искусств. После квадриума бакалавр мог стать магистром, но для этого он должен был освоить ещё и философию. Магистерская степень, в свою очередь, позволяла стать преподавателем университета или вступить во вторую, высшую степень университетского курса.

Людер стал усердно читать Уильяма Оккама, Рудольфа Агриколу, Конрада Цельтиса и Эразма Роттердамского. У меня здесь есть выписка из библиотечного листка Людера в университете, — пояснил Кирхнер. — В списке также Гораций, Овидий, Плавт, Вергилий, Ювенал. Разумеется, на языках оригинала, ибо к тому времени он достаточно знал греческий и латынь.

Всего лишь через полгода, в феврале 1505 года Мартин стал магистром свободных искусств. Должен заметить, что это — результат в высшей степени достойный, поскольку Людер был вторым из семнадцати экзаменующихся. Не правда ли, благородные господа, поистине выдающийся результат для крестьянского сына, который в своё время не смог даже окончить церковноприходскую школу? Но идём далее.

Людеру пришло время изучать Юстинианов кодекс [45] Юстинианов кодекс — свод римского гражданского права, составленный в 529–534 годах при византийском императоре Юстиниане Великом. и глоссы. [46] Глоссы — здесь — краткие комментарии. Но изучение права не давалось ему. Мартин не желал становиться юристом, то есть входить в сословие сколь состоятельное и благополучное, столь и ненавидимое народом. Людер поехал к отцу с просьбой разрешить ему прекратить учёбу, но получал строжайший отказ, ведь старый Ганс в мечтах уже видел сына не меньше, чем бургомистром. Трудности Мартина казались ему просто глупостью взбалмошного юнца.

Людер вернулся в университет, но учёба не ладилась. Здесь мы, вероятно, можем утверждать, что именно в это время его стали посещать мысли о монашеском постриге, потому что другого способа разрешения возникшего конфликта он не видел. Мартин впал в отчаяние: он не мог учиться, но и не мог ослушаться отца. Пока ещё не мог.

И вот далее, ваше высокопреосвященство, — значительным тоном произнёс Иоахим Кирхнер, — произошло событие, которое мы вправе считать поворотным в жизни Людера.

Как-то раз молодой человек пешком отправился в Мансфельд к отцу, вероятно, всё-таки надеясь получить разрешение покинуть университет. Но не успел он отойти от Эрфурта, как в поле у селения Штоттернгейм его застигла сильнейшая гроза. Одна молния ударила за его спиной так близко, что Мартина сбило с ног. Позднее сам Людер писал об этом событии так.

Кирхнер порылся в бумагах и прочитал:

«…я испытал чудовищный страх перед внезапной смертью и взмолился: „Помоги, святая Анна, я хочу стать монахом“».

Он и по сей день, говорят, любит повторять, что «был призван богом через гроз у».

Мартин не пошёл к отцу. Он вернулся в Эрфурт и самовольно оставил университет.

17 июля 1505 года он вошёл в ворота так называемого Чёрного монастыря ордена августинцев [47] Августинцы — первоначально нищенствующий монашеский орден, созданный в 1256 году. Существует и поныне. . Узнав о поступке сына, отец отказался благословить послушничество, а другие родственники и вовсе отреклись от него. Возможно, предвидя такую реакцию семьи, Людер выбрал монашеский орден, устав которого не требовал для вступления согласия родителей, но был одним из самых строгих.

В тот год в Тюрингии свирепствовала моровая язва, которая погубила двух младших братьев Мартина. Гансу Людеру по ошибке сообщили, что умер и Мартин. Когда выяснилось, что это не так, друзья и родственники стали убеждать отца, что он должен сделать «священную жертву», отдав сына богу. Суеверный Ганс, скрепя сердце, вынужден был согласиться.

Так Мартин Людер стал монахом.

В кабинете стемнело. Слуга, неслышно ступая, внёс горящие свечи и наполнил опустевшие бокалы. Дождавшись, когда он вышел, Иоахим Кирхнер отпил вина и продолжил.

— Чёрный монастырь был богат, имел крупные земельные наделы, туда принимались главным образом люди состоятельные — дворяне, клирики, бюргеры. Орден давно перестал быть нищенствующим, а традиция сбора подаяния сохранилась всего лишь как своеобразный элемент богослужения.

Следует сказать, что монахи фактически не были равны, потому что их положение в монастыре определялось внесённым вкладом. У Людера не было ни земель, ни денег, но он как бы внёс в монастырь свою магистерскую степень, ведь монахи с университетским образованием встречаются нечасто.

В течение года он пребывал в статусе послушника, находясь под постоянным надзором своего институтора [48] Институтор — наставник. и выполняя тяжёлые послушания. Сам Мартин писал про этот год так: «Я был свят — я не убивал никого, кроме самого себя».

Осенью 1506 года он был посвящён в монахи, а в канун 1507 года монастырское начальство решило сделать из него священника, как поступало со всеми монахами, имеющими учёную степень. 2 мая 1507 года Людер служил свою первую мессу, которую слушал его отец.

Известно, что в год, предшествующий первой мессе, Людер стал настоящим самоистязателем — он без конца клал поклоны, обессиливал себя постами и почти не спал.

«Я изнурял себя постами, бдением, молитвой, кроме того, я среди зимы стоял и мёрз, стриженный, под жалким капюшоном, так был безумен и глуп. И всё-таки я ничего не добился», — написал впоследствии он сам.

Людер не мог избавиться от плотских, грешных мыслей, так свойственных молодому человеку, от чувственных снов. Его терзали приступы злобы против собратьев, он испытывал неодолимое желание богохульствовать. Исповедь не помогала. Даже страдающий Христос, по словам Людера, вызывал у него злобную неприязнь. Когда отступала злоба, начинались приступы ужаса и раскаяния. Мартин был уверен, что для него всё кончено, что он проклят и должен умереть.