Татьяна Любушкина - В лабиринте миров

— …словно зубы дракона! Каàт говорил, что это и был дракон. Череп врос в землю, а зубы остались! — восторгу Рона не было конца.

— А где Лисья падь?

— Так вот она!

Рон показал рукой вниз, и я увидела тёмную полосу деревьев.

— Не видно ничего… деревья и деревья.

Рон легко скатился с верхушки скалы и остановился, дожидаясь, когда я спущусь.

— Это точно она. Сейчас перекусим, отдохнём и двинемся. Здесь воды нет, так что вечера дожидаться нечего.

— А в Лисьей пади?

— Там-то?! Ого, там река есть и озеро!

Я покосилась на Рона недоверчиво. Вряд ли на крохотном зелёном островке могли уместиться река и озеро, но — поживём, увидим.

Поели мы остатками всё той же сухой лепёшки, разделили последние капли воды из фляги и снова двинулись в путь.

На этот раз идти было тяжелее. Солнце пекло нещадно, натруженные ноги гудели, потрескавшиеся губы разъедал едкий, солёный пот. Даже Рон поубавил прыти и часто перекидывал с плеча на плечо котомку и свёрнутый жгутом дорожный плащ.

Когда мы приблизились к деревьям, они показались нам чахлыми и жалкими. Стояли редко, едва пошевеливая пожухлыми листочками. Среди них не наблюдалось не только озера или реки, но даже слабого намёка на ручеёк.

— Рон, ты уверен, что это и есть знаменитая Лисья падь?

— Должно быть она… ведь были же Зубы дракона!

Но в голосе Рона слышалось сомнение.

Я стала размышлять, что может скалы и назывались Зубы дракона, да вот только с Лисьей падью мы ошиблись. Надо было хорошенько разглядеть окрестности, может эта кучка деревьев была не единственной? Может Лисья падь дальше, а мы кинулись туда, где ближе…

Размышления мои прервал торжествующий голос Рона.

— Это она!

— Кто?

— Падь!

— Где?

Рон молча стукнул меня по затылку, заставляя голову ткнуться чуть не до земли. Он получил ответный тумак, но я успела разглядеть узкую, змеёй уходящую вглубь земли щель. Чахлые деревца росли именно оттуда.

— И что это такое?

— Пошли.

Рон первым принялся спускаться вниз, осторожно держась руками за выступающие корни деревьев. Я последовала за ним.

Расщелина постепенно расширялась, извивалась, петляя. Деревьев вокруг нас становилось всё больше. Они были высокими, но их верхушки не виднелись на плоской поверхности степи, так глубоко мы спустились. Солнца почти не было видно, вокруг нас был полумрак и спасительная тень. Только очень душно.

Когда мы почувствовали, что спуск прекратился, где-то впереди зажурчала вода.

— Слыхала?! — Рон повернул ко мне довольное, раскрасневшееся лицо. По его щекам обильно стекал пот. Похоже, я выглядела не лучшим образом.

— Ага, может и правда, там река?

— Может?! — Рон возмущённо фыркнул. Он раздвинул ветки деревьев и перед нами зажурчали, забегали зеленоватые струйки воды. Самая настоящая речка, не широкая, но и не ручей, с прохладной чистой водой протекала по дну Лисьей пади. Не сговариваясь, мы сбежали с пологого берега прямо в воду. Я зашла, как была: в сапогах и тёплом платье, стояла в объятиях струй и жмурилась от счастья. Потом мы разделись и выкупались по очереди. Я развесила мокрую одежду на ветках и закуталась в дорожный плащ Рона. Рон тоже прополоскал свои покрытые пылью вещи и теперь расхаживал в чём-то, похожем на дамские панталоны. Я фыркала от смеха, глядя на него, а Рон подозрительно на меня поглядывал, не догадываясь о причинах моего веселья. Потом Рон поймал рыбу. Разрезал её со спины, толстую, сочащуюся жиром и засыпал солью. Повесил рыбу на ветки, рядом с нашей одеждой и мы ели её, спустя пару голодных часов, почти сырую, слегка провяленную и тронутую солью.

— Рон, а где была битва? Прямо здесь, внизу?

— Какая битва? — Рон озабоченно выковыривал застрявшую меж зубов рыбью кость.

— Как это — какая? Та, где нурлинги погибли!

— А-а-а… так это не здесь. Наверху у входа. Нурлинги не успели спрятаться. Да и не смогли бы, от ведьмы разве спрячешься?

— А какая она, ведьма?

— Я не знаю. Я же потом родился. Через десять лет после битвы. Говорят, к тому времени она уже сгинула.

— А куда?

— Кто же знает? — Рон понизил голос до шёпота. — Каàт говорил — это страшная ведьма. Её даже в ведьмином мире боялись, потому и сослали сюда. Тогда она стала искать способ вернуться и нашла Каàта.

— А Каàт знал, как ей вернуться?

— Знал… а может и не знал. Но у него было кольцо Нỳрлингов! За ним-то ведьма и охотилась!

— А что за кольцо?

Рон задумчиво кидал в воду мелкие щепки, ветки и наблюдал, как они уплывают.

— Мой дед был великим человеком. Из великого племени. Это племя пришло с Высшего мира, только дед говорил… — Рон снова понизил голос. — Дед говорил, что ведьма тоже пришла оттуда.

— Твой дед и ведьма из одного племени?!

— Да ну тебя! — Рон по-настоящему рассердился. — Правду говорил, староста Мупл, что все бабы бестолковые! Если я родился в степи и воин Короля родился в степи, мы что — из одного племени?!

— Не злись, — я примирительно улыбнулась. — Ты же умный, прочитал много книг, путешествовал. А я ничего не знаю, расскажи мне!

Моя грубая лесть подействовала мгновенно и Рон смягчился.

— Ладно, смотри.

Рон пошарил в котомке и на свет появился маленький, потрёпанный томик, зачитанный до дыр.

— Это книга о сотворении мира. Сейчас я тебе прочту… вот!

«… существовал мир Материнский, который родился и рос быстротечно. От Материнского мира родились и отделились миры, которые мы теперь называем Высшими. Пространство и время вновь образовалось там, отличное от пространства и времени Материнского мира, но тонкая грань пролегает меж теми мирами и возможен Обмен. Высшие миры, как и мир Материнский продолжал расти, и от них отделились миры Срединные. Грани между ними крепки, но они все в одном пространстве и времени и потому проходы меж ними есть и те, кто обладает знаниями, ведает о них. Срединные миры тоже росли. Но рост их был слаб, и родили он миры Нижние. Каждый из Нижних миров отделён от Срединного мира и отдалён иным пространством и временем. Если и возможен меж ними Обмен, то вероятность эта весьма слаба, а что касается Обмена информацией меж Нижним и Материнским миром, то следует знать, что это невозможно, поскольку время и пространство меж ними несоизмеримо. На Нижних мирах рост Вселенной остановился и теперь идёт медленный, но обратный процесс. Значит ли это, что Нижние миры снова войдут в Срединные, а Срединные в Высшие, а Высшие в Материнский мир и мир снова станет един, как он был когда-то при зарождении Вселенной? Мы узнаем об этом через много миллиардов лет».

Я внимательно выслушала Рона и честно призналась, что ничего не поняла.

Рон изумился, но не рассердился, что радовало.

— Вообще-то это все знают. Мы живём в Срединном мире. Это не самое лучшее место в системе миров, но и не худшее. Первые люди появились, понятное дело в первом мире…