Татьяна Любушкина - В лабиринте миров

Тётка Тамара утёрлась и разозлилась пуще прежнего.

— Книга расскажет кто такие звездочёты, но не обучит как им стать. Одного ощущения… в груди (бабки дружно и недоверчиво хмыкнули) мало, чтобы стать звездочётом.

— А других книг нет?

— Нет!

— Есть.

Последнее слово принадлежало тётке Марье, и мы все повернулись к ней.

— Есть такая книга, — подтвердила тётка Марья. — Но если мы не хотим околеть от холода, то предлагаю поехать домой. По дороге расскажу.

Рассвело, и на дороге появилось множество автомобилей. Тётка Тамара и без того была никудышным водителем, а на загруженном машинами шоссе, да с её больной рукой, наша поездка грозила обернуться катастрофой.

— Тома, сбавь газу, газу сбавь! — испуганно верещала бабка Настастья, вдавливая ноги в пол, будто это могло остановить резво бегущий «жигуленок».

— И так еле плетёмся, — сурово отзывалась тётка Тамара и бесстрашно выезжала на встречную полосу, обгоняя неспешно едущий «ниссан». Водитель «нисана» покрутил пальцем у виска, неодобрительно качая головой, и притормозил, пропуская нас вперёд. Тётка Тамара победно вдавила педаль газа в пол:

— Ага, получил, буржуй!

Бабки весело загомонили и даже суровая бабка Настасья счастливо заулыбалась.

— Ишь, как ты его!..

В азарте гонки тётка Тамара сжала больную ладонь, и тотчас взвизгнула от боли, бросая руль.

Жигуленок весело закрутился по обледенелому шоссе, благополучно миновал широкий нос КАМАЗа, задорно подпрыгнув, съехал с дороги и ткнулся носом в припорошенный снегом ствол берёзы.

— Всё…

На первый взгляд все были живы и относительно здоровы. Тётка Тамара испуганно оглядывала подружек. Бабка Настасья дёргала ногой, пытаясь выдернуть её из-под покорёженной панели. Мы: я, тётка Марья и бабка Вера молча огляделись и дружно подались вон из машины.

Снаружи наш автомобиль имел вид более чем плачевный. Берёза, в которую мы въехали, продолжала гордо нести свою пышную крону, будто не замечая мелкие невзгоды, что творились у её подножия. Автомобиль же, напротив крайне неудачно пережил встречу с деревом. Да и вряд ли пережил. Нос его был расплющен всмятку, как сырое яйцо, да и зад, надо признать тоже, хотя никто из нас не мог вспомнить, когда и обо что мы успели удариться задом.

— Тома, почём ты машину-то брала? — печально заголосила бабка Вера.

Тётка Тамара не отозвалась и только зло пнула останки своего авто.

Тётка Марья взвалила на плечи рюкзак.

— Пойдёмте, девки, как бы не рвануло.

Мы заторопились к шоссе, и тут на дороге остановился давешний «ниссан».

— Дамы, вы живы? — мужчина на обочине деловито снимал нашу группу на телефон.

Вид у нас был весьма живописный: бабки в рваных лохмотьях, с перевязанными конечностями, залепленные пластырями, тётка Марья сгибается под тяжестью огромного рюкзака, а следом за ними плетусь и я в бабкиных сапогах и в её же куртке, которая велика мне размеров на пять.

— Довези-ка до города, милок, — медоточиво пропела бабка Настьсья, сурово дёрнув расцарапанным кадыком.

«Милок» испуганно вздрогнул и заторопился залезть в салон.

— Вы в скорою позвоните, — зачастил он, поворачивая ключ. — В скорую. Или дорожную службу…

Бабка Вера шумно плюхнулась на переднее сиденье, не слушая водителя.

— Я тороплюсь! — взмолился мужчина, покрываясь болезненной испариной.

— Ну, так езжай быстрее, — благодушно ответила бабка Вера, прикрывая рваными клочками, бывшими когда-то юбкой толстые ляжки.

— Нам тоже недосуг, милок, — поддержала сестру бабка Настасья, устраиваясь сзади. — Девки, чего ждёте? Садитесь быстрее, мущщине некогда.

— Вы не уместитесь все! — водитель чуть не плакал, глядя, как тётка Марья запихивает на светло-серое сиденье свой видавший виды рюкзак.

— И то верно… — тётка Тамара удивлённо оглянулась. — Один лишний. Мужчина, помогите-ка вещи в багажник уложить…

Водитель обречённо вышел из салона.

— Какие вещи?

Тётка Тамара прошла мимо, словно и не слыхала вопроса, и преспокойно уселась за руль.

— Садись, Женька.

— Э, бабуси! — мужчина не ожила такого поворота, и был явно шокирован. Я юркнула в открытую дверь, но он схватил меня за полу куртки. Раздался треск разрываемой ткани.

— Да вы чего?! А ну пшли из моей машины!

— Да что же это такое! — разъярённая бабка Вера вылетела наружу, как подстреленный бегемот. — Опять мою одёжу рвут! Ты добро-то наживал, что бы так-то им распоряжаться?!

Она выдернула полу куртки из рук ошалевшего мужика и любовно погладила материал.

— Век сносу не будет. Ты вот что, мущщина. Иди-ка ты подобру-поздорову.

Водитель уже пришёл в себя и стоял ухмыляясь.

— Бабки, это счастье ваше, что я баб ударить не могу. Тем более старух. Тем более, попавших в аварию. Но хоть вы и башкой ударенные, но ведёте себя нагло, так что выметайтесь из машины, а не то я вас выкину к чёртовой матери!

Он распахнул дверцу, жестом приказывая выйти, и из салона на него глянула оскаленная морда чёрного волка.

— Какого…

Точная копия свирепого зверя стояла у ног несчастного водителя. Впрочем, водителем он уже не был.

— Извините, — я боком протиснулась между мужчиной и волком и влезла в салон. Здесь было тепло.

— Подождите!..

Мужчина дёрнулся следом, но волк зарычал, скаля зубы, и бывший владелец автомобиля отпрыгнул, как ужаленный.

Мы уехали и последнее, что я видела, как мужчина на заснеженной дороге лихорадочно тычет пальцем в телефон, а потом говорит что-то зло, истерично…

— Он в полицию позвонит и нас на КП остановят, — буркнула я.

— Не остановят.

— Почему?

— Потому, — бабки неожиданно развеселились и захохотали. — На то у нас Маша есть.

— У вас родственники в полиции? — вежливо поинтересовалась я, чем вызвала новую волну смеха.

— У меня везде родственники, — отсмеявшись, ответила тётка Марья. — Смотри и учись.

На дороге показалась высокая, стеклянная башенка ДПС и замелькали фигуры сотрудников дорожно-постовой службы.

Один из них энергично замахал полосатым жезлом. Останавливает.

Бабки оставались спокойны, а я с интересом наблюдала: что же они задумали?

Тётка Тамара открыла окно.

— Ну, и чего надо?

Как ни странно, ДПСник не только не удивился, но и вытянулся во весь рост.

— Здравия желаю, товарищ генерал, сотрудник патрульно…

— Вольно, — тётка Тамара царственно махнула перебинтованной рукой. — Служи честно, сынок!

— Служу отчизне, — паренёк заулыбался и его красное обветренное лицо стало совсем мальчишечьим. — Дочке скажите, чтоб пристегнулась, — он кивнул на хихикавшую бабку Веру. — На дороге осторожней, пять минут назад грабители машину угнали.