Илья Крымов - Драконов бастард

— Магистр.

Хазактофем под жестким взглядом Тобиуса оставит посох и с силой протер лицо грязными ладонями, словно пытаясь снять с него что-то.

— А что мы? Что Академия? — спросил молодой волшебник тихо. Глаза его пылали желтыми углями на посеревшем как зола лице.

— Ты был у Академии? Полагаю, что был. Видел это?

— Купол. Барьерные чары.

— Они самые. Ни разу прежде я даже не слышал о таком мощном защитном заклинании. Когда глашатаи уже раструбили по всему Ордерзее о том, что началась война, прозвучал Зов Академии.

— Зов… Я не слышал. Я был за морем…

— Винишь себя? Ха! Не стоит! Многие пришли, но толку оттого оказалось чуть! Я был в городе и тоже явился. Несколько часов мы ждали, пока нам скажут, что делать. И нам сказали. Точнее, приказали взять с собой всех неофитов и немедленно покинуть Академию! Голос сказал, что управители собираются на совет!

— Голос? Чей голос?

— Откуда мне знать! Голос передавался по общей сети во все помещения, наверное, из зала совета. Кто мог сделать это, кроме сильнейших из нас? А никто! Наставники спешно забирали своих подопечных под посохи, спустя несколько часов мы вышли вон, и как только последний волшебник покинул врата Академии, они затворились, и купол ниспал с вершины главной башни непробиваемым пологом, а потом поднялся сильнейший ветер, он сносил любого, кто решал взлететь выше десяти футов над землей. Мы ничего не понимали и долго ждали под стенами, пока вся эта нелепица как-то разрешится, но так ничего и не дождались.

— А управители?

— Они… полагаю, что они до сих пор держат этот свой совет. — Хазактофем сказал это со злой насмешкой. — Вот что произошло, магистр. Наставники развезли неофитов по своим жилищам, самые успешные и богатые маги приютили их у себя, остальные разошлись по своим уделам, в свои города и деревни, но многие остались здесь. Такие, как я. Мы все еще ждем, когда нам скажут, что делать.

— И все? Вы просто ждете? Никто не помогает армии?

— Немногие, — ответил он. — Самые нетерпеливые и буйные не стали ничего ждать. Атурин Патока и Ашарий Задира помогают армии добровольно, сражаются где-то под Удцуном, наверное. А Талбот Гневливый вообще не прибыл на Зов Академии. Он маг Тефраска, это его город, и все герцогство Каребекланд на его попечении. Он помогает герцогу в столице, и, видимо, плевать ему на остальных.

— Вот как…

— Еще не все потеряно! Еще нет! Тефраск не взять!

— Я видел его стены, — согласился Тобиус. — Цитадель глубокой древности, ее строили люди и маги Грогана, а еще гномы, с их пониманием сути фортификационной науки.

— Да! Еще есть Уддун, я же говорю! Его тоже строили гномы еще в те времена, когда они соглашались делиться своими секретами с людьми! Пока они стоят и держат напор, основная масса вражеской орды не спешит идти в Фаэронхилл и Энвериген. А еще так случилось, подери меня ахог, что у нас есть армия! Большая! Внезапно все эти новые полки, которые узурпатор так упорно собирал, оказались нужны Ривену как воздух! — Слова рвались из Хазактофема тугим потоком, он постоянно взмахивал руками и говорил довольно громко то ли от переизбытка чувств, то ли просто теряя над собой контроль. — Пусть солдаты еще неопытны, но они отлично экипированы, отлично вымуштрованы, их много, и если великие лорды помогут, и артиллерия, и… у Вольферина есть маги.

Они некоторое время сидели молча, пока Дыба исследовал бутылки, а Тобиус наносил дополнительные мазки на картину происходящего, которую писал у себя в голове.

— Алые ленты, — сказал серый наконец.

— Да! Цепные псы Шивариуса сражаются в армии узурпатора, им не нужен приказ Академии, они дали присягу и теперь поддерживают войска на границах великих уделов! Может быть, они — не лучшие из нас, но они хотя бы что-то делают!

Брови Тобиуса взлетели на лоб, глаза загорелись ярче.

— Если тебя это так тревожит, Дыба, то почему ты сам не отправляешься на фронт? Задира и Патока не носят алых лент, но они при деле. Почему ты пропиваешь свою суть здесь, а не защищаешь Ривен там?

Дыба замер на миг, дрогнул всем телом и с трудом проглотил вязкую слюну.

— Я боюсь.

— Э?

— Я боюсь идти туда, магистр.

— Что?

— Ты все слышал.

— Ты волшебник или кто?!

— Я волшебник, и я смертен! И… ах… ты же не знаешь!

— Чего? — насторожился Тобиус. — Чего еще я не знаю, ахог побери?

Хазактофем долго молчал, собираясь с силами.

— Враг пришел не один, — заговорил наконец волшебник. — Он привел с собой и иных чудовищ, огромных рогатых ящеров, быстрых и юрких скакунов, покрытых чешуей, летучих… Но все это прах! Хуже всего то, что они сделали с магией! До нас долетели лишь обрывки, мы стали терять возможность говорить с теми волшебниками, кто ринулся на передовую. Что-то творится с магией, чар, она тает! Она рассеивается там, где идут враги. Мы теряем свои силы, а враг тем временем крепнет. Я не воин, а палач… палачи не сражаются в первых рядах!

Тобиус пожевал нижнюю губу, встал со скрипнувшего стула и пошел прочь.

— Куда ты?

— Нить ведет меня на запад, к армии, в Тефраск.

— Дурак! Послушай…

— Нет!

Тобиус резко развернулся на каблуках и выбросил вперед левую руку, призывая посох Хазактофема. Он едва не ухватился за артефакт ладонью, но вовремя отдернул руку, опасаясь вплетенных в посох защитных чар. Перебросив чужой инструмент за спину, Тобиус схватил Дыбу за грудки и выдернул из-за стола, тот был заметно выше и шире в плечах, но серого магистра это не смутило.

— Слушай меня внимательно, ничтожный! — продолжил он, глядя в красные глаза недовампира. — Я не знаю, что происходит в башне, но, пока ты надираешься здесь, пока Академия бездействует, церковники не спят! Мы теряем авторитет! Люди разочаровываются в нас! Кому нужны бессильные волшебники? Никому! Поэтому сейчас ты примешь подобающий вид и выйдешь со мной в город! Это приказ! Попробуй не подчиниться, и я испепелю тебя немедленно!

Он отшвырнул пьяного волшебника обратно, и в руке его появилось Перламутровое Шило.

— Я буду! Я п-пойду! — закричал Хазактофем, глупо пытаясь закрыться от заклинания руками.

Вместе они вскоре покинули дрянное заведение и отправились с визитом к ближайшему из столичных магов. К следующему утру Тобиус собрал вокруг себя шестнадцать волшебников, среди которых лишь четверо были магистрами, считая Хазактофема. Еще тридцать два мага просто отказались помочь им, и Тобиус не стал настаивать. Среди тех, кто присоединился, виднелись и знакомые лица, например бледное бесстрастное лицо Алестана, который покинул своего наставника и прибыл в Ордерзее на Зов Академии, да так и остался.

— Итак, вы все поняли? — спросил Тобиус.

— Да.

— Мы поняли.