Егор Вакула - Танец со змеей

– Дамы и господа, – он поклонился им в ответ, – сразу к делу: нам надо быстро приодеть вот эту девушку. – Он поддернул спутницу за руку, та безвольно встала в центре прихожей. – Показывай, не стесняйся.

Октис сняла плащ с ощущением, будто прямо сейчас уже надо танцевать, и при том абсолютно голой.

– Понятно. – С ног до головы осмотрел клиентку портной. – Начинаете новую жизнь. – Понял он, не уточняя, какой именно была старая. И уж точно не зная, какой будет новая.

Женщины отвели ее в другую комнату. В центре там стоял небольшой круглый постамент, и в этом было что-то привычно зловещее для Октис Слезы. Ей помогли раздеться, сокрушаясь при виде каждого нового шрама. Эти женщины считали ее, скорее всего, дикой хуторянкой, носящей на себе следы крутого нрава ее отца. Но ни в коем случае не мужа: ведь муж, ясное дело, ей попался заботливый . Конфуз вышел с нижним бельем, которое Октис не носила даже в детстве. Чтобы не перечить приличию и не смущать клиентку – вместе с главным мужчиной-портным, ждущим их в прихожей, женщины наскоро перемотали тело от груди до бедер широким бинтом из дешевой ткани. Конструкцию закрепили булавками. Когда портной вошел и увидел это, он на мгновение застыл, но не стал переспрашивать или уточнять.

Октис заметила, что хоть и была проявлена забота о ее внешнем виде, но с телом ее портной особо не церемонился. Замеры он проводил словно на манекене, совершенно не считаясь с желанием девушки не допускать прикосновений к себе в большинстве мест.

Пока она раздевалась, Вороней договорился обо всем гардеробе, которым любая горожанка могла обзавестись мгновенно, стоило только ее мужу потерять бдительность. Первым в списке стоял полный комплект женского городского платья. Намеренно безликого, лишенного колорита и отличительных деталей княжества, в котором оно было пошито. Торговец смертью заботился лишь об их непримечательности, но это еще уменьшало стоимость и время производства. Почти готовое платье еще до конца обмерки лежало в примерочной, ожидая лишь пока его подгонят и прошьют. Рядом уже были уложены комплекты нижнего платья – белья, которое для удобства и комфорта поддевалось под основной костюм.

Так же для клиентки готовился комплект женского дорожного костюма – вещи сомнительной с точки зрения этикета. Он был подобен городскому, но заканчивался куда выше. Имел нескромный разрез вдоль ноги на юбке, что делало ее похожей на полуюбку Змей. Поддевать под нее требовалось широкие штаны, а штанины заворачивать в тряпичные сапоги. Так приличная девушка, лишь слегка скрипя принципами, могла восседать верхом, подобно мужчине на ездовой скотине. Иначе в обычном платье ей бы в любом случае не пришлось перечить этикету и ехать, только усевшись боком. Такая одежда была редкостью, ведь приличные горожанки если и путешествовали, то предпочитали делать это не верхом, а хотя бы в удобной телеге.

Вороней дал на все небольшой кошель жести и один золотой, что достался ему за мед. От того, мастерская отставила остальные заказы, обещая отработать в максимально быстрые сроки, но пошить непопулярный женский костюм без второй примерки и суток на работу все равно не получалось.

Заказ завершали сапоги на твердой подошве, которые мастерская обещала предоставить вместе с походным платьем. Комплекты перчаток. И в довершение всего – несколько больших загорских цветастых платков разной толщины. Побоявшись вкуса Октис, Вороней выбирал их сам.

***

Сначала в прихожую вошел мастер-портной, затем, погодя, вышла сама Октис. Уже в городском костюме, в перчатках и поддетом нижнем платье. Чувствовала она себя некомфортно, пытаясь плечами подвинуть дорогую ткань, которой была обмотана в качестве верхней одежды. Октис надеялась, что после примерки снимет эти тряпки и наденет привычный костюм. Но Вороней, увидев ее, довольно улыбнулся и вывалил на пол купленные в другой мастерской женские городские сандалии. Она поняла, что добровольно попала в цепкие лапы разрастающегося издевательства над ней, и, сдаваясь, опустила плечи.

***

На улице уже стемнело. Свет давала только Мать, да и то, не собираясь делать это долго. Октис семенила за своим «богатым покровителем», еще не привыкшим к ее новой скорости передвижения. В одной руке он нес завернутые платки и перчатки, в другой – сложенное в сумки змеиное обмундирование.

– Ты хоть представляешь, как это тяжело? – Спросила она, пытаясь при каждом новом шаге справиться с гладкой неровностью каменной мостовой.

– Да ладно, у тебя хорошо получается. Ты умеешь быть грациозной, когда надо. И это при том, что обычно топаешь, как солдат.

– Я и есть солдат … – Простонала она.

– Приличная девушка в городском платье – и солдат?! Нет, не верю.

Она устало, но вполне искренне улыбнулась. Вороней вернулся за ней, переложил в одну руку всю поклажу и предложил свободную в качестве опоры. Октис взялась за нее без притворства. Теперь она меньше боялась оступиться, они пошли быстрее и выглядели со стороны, как обычная городская пара.

Водоворот ощущений и мыслей бурлил в голове и теле Октис.

Ее будоражила эта непривычная свобода: от обязанностей, от суточного распорядка, от мастеров и прочих начальников с их хитрой игрой, в которой так просто решались жизни ее близких и ее самой.

Этот почти уютный город – апогей цивилизации богоподобных землепашцев. Не лес, не дорога, не казарма или походный лагерь. Даже не царская стена.

Этот вечер – слегка прохладный, но настолько, что до полного комфорта не хватало только немного тепла человека рядом.

Ее легкая одежда, вызывающая чувство тревожной незащищенности. Оно растолкало остальные мысли, но в какой-то момент просто сдалось и смирилось с неизбежностью. Оставило после лишь гудящую пустоту, сродни результату действия гадкого меда.

И сам Вороней – словно и действительно посланный ей Творцами. Резкий, насмешливый, настойчивый и грубый. – Да еще и торговец смертью . – Но, видимо, единственно подходящий ей. По стечению обстоятельств, преследующий желанную для нее цель. Она держалась за его руку. Прижималась к нему, когда совершала новый ненадежный шаг. В этот раз она не могла и не хотела разорвать их контакт. Ощущение его близости, непрерывное нарушение самозапрета прикасаться к этому человеку безнаказанно владело Октис.

Ей показалось, что сейчас, вместе со змеиной кожей, от нее отслоилась Октис Слеза – перволинейный отрядный ведущий Змеиного Полка. Осталась только выросшая девочка – уроженка Змеевой долины. Иногда ее посещало это ощущение. Когда приходило осознание, что все, сделанное Октис Слезой, совершила именно она – тогда-то, вопреки логике, какое-то время ей приходилось сопоставлять события, находить в них крупицу себя и вновь примерять на себе образ Октис Слезы. Но теперь это ощущение вспыхнуло в ней с новой силой. Она словно наяву видела идущего рядом с ними по улочке, испачканного грязью полей, своей и чужой кровью, гордого, якобы бесстрашного и беспощадного солдата царской армии. Она привычно потянулась к нему, но тут же одернула себя, пытаясь хоть на время отгородиться от всего, что разжигало в ней кровь. От не самых приятных воспоминаний, к несчастью, всегда более живучих, чем остальные.