Роман Мискин - Амулет Святовита. Вторая часть

Проносится мимо отравленная стрела, вонзается в стену - и разбивается на осколки.

- Айя!!! - кричит в неистовстве мерзкий злыдень, выскакивая из своего подлого укрытия.

Еще миг - и падает, пригвожденный к земле полусотней стальных болтов из самострелов крепостной стражи.

Все как будто очнулись от колдовского наваждения - забегали, засуетились, закричали...

Рыдала над грудью короля огненнокудрая дева, держа того за руку. А рядом склонились Тарус, Горгота, Лиго, Мартин... Спешат и спешат к властелину его старые боевые товарищи, образуя вокруг молчаливое суровое коло.

- Расступись! - кричит кто-то страшным голосом.

- Жив ли?.. - с затаившейся в голосе надеждой спрашивают из толпы.

- Король жив!!! - кричит тот же голос и добавляет: - Дорогу владыке!!!

И несут в замок воины в скорбном молчании дубовый щит, на котором лежит король Свидегер. Потемнело лицо подгорного правителя, осунулось от боли и яда. А в его плече торчит та самая погибельная стрела, и вся еще дрожит, будто от злобы и ненависти.

-----------------------------

ГЛАВА 21

ДРЕВНЕЕ ПРЕДАНИЕ

Третий день шла осада подземной крепости. Третий день волна за волной накатывали на неприступные стены полчища злыдней, песьеголовцев и волколаков. Третий день берендеи умело и мужественно отбивали все наскоки нечисти, не допуская врага более к своим воротам и уж тем более внутрь цитадели. И третий день лежал на грани жизни и смерти в дальних чертогах владыка Свидегер.

День и ночь не отходила от него заплаканная Хильда, не смыкая глаз. А вокруг третий день хлопотали лекари и знахари подземного племени. И в их числе - Прок Пеколс, которого берендеи приняли за равного, а в чем-то даже более искусного знатока, чем они. Разрывался старый земник между пещерами, куда непрерывно приносили и приводили раненых - и тронным залом, где на своем царственном одре лежал владыка Подгорного Царства.

- Эх, сюда бы владыку Куреяса - ну или Мамая, - сокрушался про себя старый барздук. - А что уж тут я со своими скромными познаниями?

Но чародей как в воду сгинул - ни весточки, ни слуху, ничего. Но, тем не менее, ни один берендей почему-то не сомневался в том, что он объявится вновь. Ибо эта надежда придавала сил в неравной борьбе - а по-иному и быть не могло. Ждали берендеи подмоги, которую должен с собой привести южный витязь Майсур - ждали свою родню из далеких, разбросанных под Лесистыми горами в скрытых от посторонних пустошах и пещерах, колен подземной чуди. Ждали третий день.

Надеялся на возвращение Мамая и сам владыка Свидегер. Это случайно услышала Хильда, наклонившись к своему смертельно раненому отцу, когда он, забывшись в горячке, вдруг несколько раз прошептал: "Майсур! Майсур! Где ты, старый друг? Прости меня..." И снова забормотал нечто несуразное в бреду, заметался на скомканной постели.

И не меньше, чем сами берендеи, ожидали скорого прихода Мамая и земники, проводившие в дежурстве на крепостной стене тревожные бессонные ночи. Хотя здесь, в подземелье, освещенном лишь призрачными отблесками волшебного лунного камня, день от ночи не сильно отличались. Полный мрак никогда не наступал - просто свет становился слабее, будто кто притушил неведомую лампаду в вышине каменных сводов, и всё вокруг погружалось в плотную густую мглу. А утром - или то, что берендеи называли утром - начинало немного светлеть и развидняться, и вскоре ночная пелена таяла и расползалась, улетучиваясь невесть куда. Серая, мерцающая, полупрозрачная дымка заполняла всё пространство огромной пещеры, края которой скрывались за белесым туманом. Но приходивший тусклый рассвет не приносил ничего радостного - с высоты крепостной стены был виден мост со снующей туда-сюда нечистью, скачущие через спины друг друга волколаки, да треклятые псоглавцы, опасавшиеся близко подбираться к воротам и валу, чтобы не угодить под кипящую смолу или умело сброшенную глыбу. Иной раз меткий глаз из берендеев, выцелив из самострела оборотня, ловко скашивал его стальным болтом. И сразу же прятался - ибо в ответ тут же получал тучу черных стрел, выпущенных мерзкими злыднями.

- Измором пытаются взять, твари, - говаривал ратникам помоложе старый Кром, который уговорил-таки Пеколса отпустить его снова на стену.

И смачно сплюнул вниз.

Рядом тут же тонко пискнула въедливым комаром стрела - и, угодив в каменный зубец, за которым укрывался старый мечник, разлетелась на мелкие куски.

- Ишь ты, - рассмеялся Кром. - А вот на тебе, сволочь!

И показал из-за укрытия кукиш.

Берендеи захохотали, заулюлюкали, засвистели, дразня врага. А снизу в ответ донесся бессильный яростный вой волколаков - и ругань на мерзком наречии злыдней.

- Развлекаемся, господа? - раздался веселый голос, и на стене с новым разводом показался начальник крепостной стражи. - Смена пришла!

Дежурные вытянулись по стойке, отдав честь клинками.

- Господин Кром, как прошла ночь? Спокойно? - спросил Тарус, осторожно выглядывая из-за каменного зубца.

- Как видите, сударь! - гаркнул старший мечник. - Только вот стреляют, заразы...

И тут же спохватился, прикусив язык. Дежурные еле сдержались от смеха.

Тарус окинул их лукавым взглядом и сказал:

- Вольно!

И от себя добавил:

- Ступайте вниз отдыхать, ребята...

А затем, увидав двух земников, кивнул им и пошел на встречу, слегка пригибаясь за укрытием.

- Как ваша грудь, сударь Лиго? - спросил начальник крепостной стражи, подойдя поближе.

- Хвала богам, всё в порядке, - ответил Лиго и тут же спросил сам: - А как его величество владыка Свидегер?

Тарус помрачнел.

- Король жив... - сказал он тихо, отведя в сторону глаза.

И земники поняли, что дела плохи.

- Ваш друг Пеколс прохлопотал возле него всю ночь, - хмуро продолжал Тарус. - Яд проник уже очень глубоко - и здесь без волшбы никак не обойтись, одними зельем и травами не поможешь. Буду честен с вами, господа - боюсь непоправимого...

И замолчал, глядя невидящим взглядом куда-то вбок.

Барздуки также помрачнели.

А спустя какое-то время Мартин осторожно спросил:

- Прошу простить меня, господин Тарус - а что с госпожой Хильдой?

Тарус поднял на земника глаза и слабо, самыми краешками губ улыбнулся, отчего его обвисшие от трехдневных хлопот и усталости усы слегка шевельнулись.

- Её светлость велели вам кланяться и просили передать, сударь, что как только владыка Свидегер придет в себя, он желает вас видеть!

И, замешкавшись, тут же поправился:

- Вас двоих, судари!

Земники переглянулись.

- Так что у меня к вам просьба, господа, - сказал напоследок начальник стражи. - Будьте недалеко от королевских чертогов - вас сразу позовут!

И, кивнув на прощание, прошел дальше, осматривая крепостную стену и часовых на ней.