Павел Данилов - Срединные силы. Черное пламя

Камень больно ударил в грудь, а заплечный мешок хорошенько поддал по затылку. Роман, шокированный болью от укуса и падения, медленно встал на колени и развернулся. Волки в склепе пропали.

Факелов почувствовал, как рука под одеждой быстро намокает, и поторопился снять рюкзак и куртку. Нижняя часть рукава рубашки покраснела. Роман снял и ее. От зрелища льющейся крови из собственной разорванной клыками руки, Факелова замутило. Отпоров от рубашки чистый рукав и, разрезав его в конце на две ленты, Роман принялся туго наматывать тряпицу на рану. Помогая зубами, Факелов наложил повязку и с трудом завязал узел. «Надеюсь, заражения не будет», – подумал он.

«– Почему кольцо не сработало?» – спросил Роман.

«– Наверное, не считает это опасностью. Или решило, что ты сам виноват, и нечего тебе помогать», – ворчливо ответил ворон.

Факелов вздохнул и лег на пол, положив голову на рюкзак. Ныла рана; адреналин перестал будоражить кровь, и тело погружалось в свинцовые оковы усталости.

«– Размялся после отдыха?» – с насмешкой спросил Чет. – Я предупреждал…»

«– Отстань», – вяло отозвался Факелов и приложился к фляжке.

Вскоре Роман с трудом зажег лучину и побрел по тоннелю обратно. Покалеченную руку он старался не беспокоить, потому кинжал и щепу держал в правой. Факелов кое-как спустился обратно в небольшую пещеру и двинулся к выходу.

Редко капала вода. Тоннель шел с едва заметным подъемом. Развилка появилась спустя долгое время, и Роман без колебаний шагнул в средний проход. Послышалось журчание. Тоннель изгибался, и текущая по нему вода стекала в небольшую расщелину в нескольких метрах от Романа. Факелов отложил кинжал с лучиной в сторону и с наслаждением умылся. Затем, подобрав занемевшими от холода пальцами оружие и щепу, двинулся по тоннелю.

Хотя поток и был глубиной не больше сантиметра, спустя четверть часа в ботинках хлюпало, а ноги закоченели. Роман мечтал о развилке, но тоннель шел прямо и вверх, а вода с каждой минутой поднималась. Стуча зубами и почти не чувствуя ног, Факелов побежал. Вокруг взлетали ледяные брызги, холод понемногу подбирался к паху.

При каждом шаге ботинки скрывались под водой, идти становилось труднее. На стенах появились первые блики, мрак отступал. Когда же впереди появился яркий дневной свет, Роман рванул из последних сил. Иногда по ногам били мелкие льдины и камни, но Факелов этого уже не чувствовал.

Роман выбежал в день посреди горной реки. Выскочив на голый каменистый берег, он высыпал из рюкзака охапку лучин и поджег ее. Факелов стянул непослушными руками ботинки, выжал носки и положил все сушиться около огня. Затем сам, отбивая зубами дробь, склонился над огнем.

Каждая клеточка организма жаждала тепла, и Роман впитывал в себя весь жар пламени. Только согревшись, Факелов внимательней осмотрел местность. От тоннеля и до вершины ландшафт шел с подъемом. Уже через сотню метров от Романа горы были покрыты ярко-белым одеялом снега. Темная змейка реки, словно неровный шов, терялась в нетающих снегах вершины.

«– Ты молодец, – сказал Чет. – Но здесь нам придется туго».

«– А до этого было легко, – в тон ему ответил Роман. – Сколько до дворца Наставника?»

«– Сутки ходьбы точно».

Факелов глянул на десяток тонких щепок в рюкзаке и, словно приговор, произнес:

«– Ночью мы замерзнем».

Ноги увязали в снегу почти по колено. Роман не останавливался ни на минуту, боясь замерзнуть. Мяса осталось много, и Факелов почти каждый час съедал на ходу тушку пищухи.

«– На обратный путь оставь», – посоветовал Чет.

Роман застонал, на миг представив, что весь путь придется повторить. Лишь вера в то, что он пройдет срединный Путь и станет богом, гнала вперед и убивала страх трудностей.

«– Умеешь поддержать», – буркнул Факелов, но запасы мысленно распределил. Чтобы впроголодь, но все-таки можно было вернуться. О темноте тоннелей в тот момент он не думал.

На горы накатили сумерки, а идти до вершины оставалось еще километров десять по глубокому снегу. Болела голова и замученное тело, саднила раненая рука. Как пережить предстоящую ночь Роман не знал.

Иногда попадались звериные следы, и это было еще одним «подарком» к холоду и отсутствию теплой одежды и дров. Факелов продолжал брести, трамбуя девственный снег. Роман понимал, что будет идти, пока не упадет от усталости. Смерть будет легкой – он просто уснет. Умирать было не страшно, а обидно. Обидно было сознавать, что он такой же как и сотни слабых людей, пытавшихся пройти Путь. А ведь некоторые проходили десять испытаний. Каково им, застывшим в метре от финиша?

«– Плохо дело», – заметил Чет, чтобы хоть как-то начать разговор, но Факелов молчал.

Мысли двигались неохотно, тягуче. На темной душе Романа было горько. Неужели вся эта вера в себя, в свое предназначение, гордыня, что он смог разглядеть небывалое в сером мире оказались пустым звуком? Неужели все это бред?

Факелов замер со счастливой улыбкой. Полетел с плеч рюкзак, и Роман принялся утаптывать небольшую площадку – метр на метр.

«– Что ты делаешь?» – с надеждой спросил ворон.

«– Топчу снег», – засмеявшись, ответил Факелов.

«– Сумасшедший», – буркнул Чет.

Роман положил на утрамбованный снег раскрытый рюкзак и опустился на колени. Он сдвинул внутри мешка все припасы к левой боковой стенке и поставил по углам лучины, словно подпорки. Затем Роман застегнул замок до середины молнии и начал раздеваться. Сверху на рюкзак он положил белье, рубашку и штаны, ботинки приткнулись рядом.

«– Я, кажется, догадываюсь», – сказал Чет с довольными нотками.

Мороз пробирал до костей, но в состоянии эйфории от пришедшей мысли, Факелов его почти не замечал. Накрыв рюкзак курткой, и забросав сооружение небольшим слоем снега, Роман сосредоточился. Он представил, как уменьшается и трансформируется. На миг стало еще холоднее, затем стало неожиданно тепло, а мир резко изменился. Факелов стоял среди высоких снежных стен, а перед ним возвышалось странное сооружение.

Приподняв клювом край куртки, Роман аккуратно забрался в рюкзак. Пахло мясом и деревом. Было слегка тесновато, но уютно, и, самое главное, тепло. Факелов оставил маленькую щель для воздуха и, пригнув голову, дошел до дна рюкзака – в конец импровизированной палатки.

«– Хорошо придумал», – неловко похвалил Чет.

Роман промолчал. Он знал это и без ворона. Мысли его занимало кольцо, уменьшившееся, как и медальон, вместе с хозяином. Оно оказалось на лапе и охватывало крошечным обручем самый маленький палец. Видимо, кольцо стало частью Факелова и тоже участвовало в метаморфозе. «По крайней мере, я хоть под какой-то защитой», – подумал Роман. Поклевав немного мяса, он провалился в мягкий птичий сон.