Юлия Григорьева - Искупление (СИ)

Сколько ему тогда было? Лет семь, да, семь. Отец отправил их с матушкой в замок у моря. Неил и Найяр наслушались сказок няньки, которая сказала, что в этом замке бродит призрак девочки, их родственницы, утонувшей в море, когда ей было пять лет. Старуха тогда сказала, что девочка выходит по ночам из моря, пробирается в замок и бродит по закрытому крылу. Плачет, зовет свою мать и все просит взять ее на руки, потому что ей страшно и холодно.

И ночью они с Неилом сбежали из своих опочивален, чтобы посмотреть на девочку-приведение. Пробрались в закрытое крыло и долго прислушивались к звукам. Даже, кажется, не дышали толком. Затем брат взял маленького Ная за руку, они прокрались на цыпочках выше и припали лицами к окну, которое выходило на море.

— Может, сейчас появится, — прошептал Неил, положив руку Наю на плечо.

— А призраки страшные? — спросил будущий правитель Таргара, глядя на старшего брата большими испуганными глазами.

— Не знаю, брат, я их не видел, — пожал плечами Неил.

А потом снова была жуткая тишина, к которой прислушивались мальчики. Устав стоять на одном месте, они вновь пошли по коридору, иногда заглядывая в старые покои. Везде царило запустение, лежал толстый слой пыли, висела паутина. Истлевшие пологи над кроватями навевали страх уже одним своим видом. Лунный свет, проникавший в окна придавал окружающей обстановке вовсе уж жутковатый ореол таинственности. И вдруг раздался шорох, а потом тоненький голосочек…

— Ма, — Найяр так четко это услышал.

Мальчик закричал, вцепился в руку брата и все кричал и кричал, боясь открыть глаза и выпустить живую теплую ладонь Неила.

— Най, это крыса! — пытался докричаться до него старший брат. — Это всего лишь крыса, брат.

— Это она! — рыдал маленький Найяр. — Это мертвая девочка.

— Это пищала крыса, — доказывал Неил.

Но успокоился Найяр только, когда брат утащил его из этого жуткого места. Он еще долго всхлипывал и не отпускал от себя Неила. Они так и заснули в одной постели, прижавшись друг к другу. И после Найяр долго не мог спокойно слушать истории про привидений. Но, чем старше он становился, тем больше забывался этот неконтролируемый страх перед гостями из потустороннего мира. А на постоялом дворе, когда он услышал жуткий смешок за плечом… Он словно вновь стал тем семилетним мальчиком, который до истерики испугался призрак утопленницы.

Грозный и беспощадный герцог был неприятно шокирован проклятьем, посланным ему Руэри Тиганом. Всем известно, слова того, кто одной ногой уже в могиле, являются вещими. Он тогда гнал от себя мыли об этом проклятье, а вот сейчас… Сейчас герцог снова переживал минуты, когда слабак Тиган вдруг стал сильней него, Найяра, и бросил в воздух над центральной площадью свои жуткие слова. Найяр Таргарский не боялся ничего, кроме двух вещей: потерять свое сокровище и призраков. И Тиган ударил сразу по этим двум страхам, словно видел слабое место своего ненавистного господина.

— Надо было его удавить по-тихому, — пробурчал его сиятельство.

Но так хотелось посмотреть на унижение того, кто посмел обладать его женщиной, того, кто посмел заполнить ее чрево своим семенем…

— Ваше сиятельство, — Найяр вздрогнул и посмотрел на одного из следопытов. — Смотрите.

Герцог посмотрел на то, что ему протягивал воин и застыл. Это была сорочка Сафи. Он так хорошо знал ее белье. По его приказу, на всем ее нижнем белье, словно клеймо, имелись вышитые золотой нитью инициалы «Н.Г.» — Найяр Грэим. Вот и на сорочке имелись знакомые буквы.

— Где нашли? — глухо спросил он.

— В двадцати шагах отсюда, — ответил следопыт, указывая направление.

— Едем туда, — решил его сиятельство.

Его вдруг захватило знакомое чувство — предвкушение скорого окончания погони. Ему не зря оставили эту подсказку, герцог даже не сомневался. Азарт зажег кровь, изгоняя всякие прочие мысли.

— Вперед! — зычно крикнул Найяр, и отряд сорвался в галоп…

— Доброе утро, соня.

Я открыла глаза и сразу встретилась с лучистым взглядом Флэя, который лежал рядом, подперев щеку кулаком, и с улыбкой смотрел на меня.

— Доброе утро, — немного хриплым со сна голосом, ответила я и зажмурилась, сладко потянувшись. — Я выспалась.

— Рад за тебя, — усмехнулся мой дикарь. — На удивление, я тоже.

— Ты спал? — изумилась я.

Просто я уснула раньше, чем Флэй вернулся, и что он делал, мне было неизвестно.

— Тебя это огорчает? — одна черная бровь насмешливо изломилась. — Да, тарганночка, твои происки не увенчались успехом. Я тоже выспался, даже рядом с тобой, — как-то мстительно добавил Флэй.

Я фыркнула и встала. Мужчина вежливо отвернулся, пока я одевалась. После полил на руки, помогая умыться, протянул гребень и отошел к окну.

— Уже за полдень, — сказал Флэй. — Разрыв между нами и герцогом должен сильно сократиться. Надоели мне эти игры, будем заканчивать. Сегодня свернем в сторону побережья.

Я заплела косу и обернулась в его сторону.

— Уже? — невольно вырвалось у меня. — Значит, скоро ты уедешь?

Флэй отвернулся от окна и скользнул по мне взглядом.

— Ты твердо решила остаться? — спросил он вместо ответа.

Не дождавшись моего ответа, мужчина подхватил наши вещи и направился к двери. Я последовала за ним, в дверях обернулась и окинула последним взглядом комнату. Усмехнулась, глядя на лохань, на постель, хранившую следы наших тел, затем закрыла дверь и поспешила за Флэем. Перед отъездом нас накормили сытным завтраком, больше напоминавшим обед. Мы сердечно попрощались с улыбчивой хозяйкой, пожелали удачи и дальнейшего процветания хозяину постоялого двора, и, наконец, покинули Арли.

До развилки, которую мы достигли спустя два часа, ни Флэй, ни я практически не произнесли ни слова. Время от времени мы ловили взгляды друг друга, улыбались и отворачивались, чтобы через некоторое время снова осторожно посмотреть на того, кто едет рядом. А возле дорожного указателя остановились.

— Нам налево, — сказал мой дикарь и вытащил из своей сумки мою сорочку, в которой я покинула в последний раз дворец.

Удивленно взглянув на мужчина, я указала на предмет собственного гардероба:

— Зачем?

— Дорога достаточно оживленная, чтобы след не потерял, — ответил Флэй. — Найяр не дурак, поймет, что это приглашение, а не попытка сбить со следа. Не знаю как, но он нутром чувствует изменения в поведении того, кого допрашивает, кого ищет и преследует. Сам пару раз наблюдал. Мне иногда кажется, что ему сам ваш Черный бог в уши шепчет.

— Они родные братья, — криво усмехнулась я. — Кстати, ты мне так и не рассказал о своих родных.

Мы немного проехали по дороге, Флэй велел мне ждать, сам же съехал к кустам и там бросил мою сорочку, так, что она с дороги была не видна, но следопыты герцога не могли не найти. После этого вернулся ко мне, и мы пустили лошадей рысью, направляясь в сторону побережья.