Юлия Григорьева - Искупление (СИ)

— У меня два брата и сестра, — заговорил мой спутник, когда мы проехали уже достаточное расстояние после развилки. — Оба брата старшие, сестра младше меня. Отец погиб, когда она была еще маленькой, мы с братьями заменили его.

— Как он погиб? — спросила я, потому что Флэй замолчал.

— В схватке с альенами, — ответил дикарь. — Чужаки, пришельцы.

— Таргарцы? — тихо спросила я.

— Нет, — Флэй улыбнулся. — В тот раз не таргары. Его тело принесли воины, положили перед порогом нашего дома. Мать долго выла над ним, сестра плакала, мы с братьями стояли в стороне, ожидая, когда можно будет внести тело отца в дом, чтобы обмыть его и обрядить для погребального костра, на котором вечером его и других павших Волгар отправил по огненной реке в сады Пращуров.

— Волгар?

— Имя шамана моего поселения, — пояснил мужчина. — Все обряды проводит он, традиции хранит, раны заговаривает, по звездам читает. Есть еще знахарки, которые лечат больных и раненных.

— А кто правит в племени? — я с интересом посмотрела на него.

— Совет старейшин. Племя Белой Рыси не ограничивается только моим поселением. Мы занимаем определенную территорию, где расположены и другие деревни и поселения. В каждом свой старейшина. Есть Глава, его избирают на вече. Он призывает старейшин на совет, созывает воинов, если на наши земли нападают. Глава ведет переговоры с другими племенами.

— А почему племя Белой Рыси, если вы поклоняетесь не животному?

— Считай, это нашим гербом, тарганночка, — хмыкнул дикарь. — Говорят, что Белая Рысь подарила свою силу первому воину, и его потомки могли превращаться в огромных рысей. Нам близки повадки рыси. Наши воины умеют ждать и молниеносно нападать, редко поддаются панике, не теряют разум.

Он ненадолго замолчал, а я подумала, что жить на Свободных землях может быть и не так уж и плохо. Но…

— Теперь твоя очередь, — сказал Флэй, обернувшись ко мне.

— Что? — я недоуменно посмотрела на него.

— Расскажи мне свою тайну, Сафи, — мужчина совершенно серьезно смотрел на меня. — Что ты так упорно перевариваешь в себе?

— Не понимаю, — я пожала плечами и независимо посмотрела на него.

— Тебя что-то гнетет, и это не герцог, можешь не врать. Сомнения, подозрения, обвинения? Ну, расскажи же мне, я хочу знать, в чем опять провинился, — на губах дикаря появилась насмешливая улыбка.

Неуверенно улыбнувшись в ответ, я отвернулась от него, скользнула взглядом по краю дороги и заметила кусты орешника. Я съехала с дороги, а Флэй остановился, ожидая, пока я наберу себе орехов. Но я не спешила. Отвечать на его вопрос не хотелось. Какое право я имею обсуждать память о его собственной жене, которую убил мой любовник? К тому же я сама была замужем, любила своего мужа, и забывать не стремилась. Тогда какие у меня могут быть претензии к человеку, который был добр ко мне, никаких. И все же постоянно помнить, что я просто устраиваю его, не хотелось. И ревновать к мертвой тоже. А я уже знала, что, выбери я Флэя, буду ревновать. Это только испортит наши с ним отношения, превращая жизнь в Преисподнюю для обоих.

— Сафи, — позвал меня мой спутник.

— Сейчас, я выбираю, — ответила я, продолжая таращиться на куст орешника.

Мужчина подъехал ко мне, быстро набрал орехов в мой берет, который вытащил из сумы, где лежал мой мужской костюм, и вручил мне. Неодобрительно покосившись на него, я тронула поводья, возвращаясь на дорогу. Флэй догнал меня, взял из берета несколько орехов, громко хрустнул, разгрызая скорлупу, и перевел на меня взгляд своих пронзительных темно-карих глаз.

— Ты невыносим, — поморщилась я. — Что ты хочешь услышать?

— То, что ты себе надумала, — спокойно ответил мужчина. — А то, что надумала, я точно знаю. — Я все еще молчала. — Тарганночка, поверь, мне хватило нескольких дней, чтобы выучить этот унылый взгляд, когда в твоей головке начинают бродить вредные мыслишки. Ну, кинь мне в физиономию свои несчастья, я выдержу. Если нет, то готов снова пробежаться с твоей тушкой по лестнице Звездной башни.

— Наглец, — усмехнулась я.

— Не могу не согласиться, — подмигнул Флэй.

Однако отвечать на вопрос я по-прежнему не спешила. Мой спутник неожиданно свернул в сторону от дороги, поманив меня за собой. Я послушно последовала за ним, остановила лошадь, когда остановил дикарь, и теперь наблюдала, как он спешивается и подходит ко мне.

— Ай! — вскрикнула я, когда он меня стянул с седла.

Берет выпал из рук, и орехи рассыпались по траве.

— Ты что?! — возмущенно воскликнула я, оказавшись на земле.

— Сама напросилась, — деловито напугал меня мужчина и, сделав подсечку, завалил на землю.

Перехватил за головой оба запястья одной рукой, оседлал и сорвал травинку.

— Я сейчас буду тебя пытать, — сообщил мне изверг, и травинка поползла по моей шее.

Сначала я терпела, потом дернулась, пытаясь избавиться от щекотавшей меня растительности. Флэй, сохраняя на лице сосредоточенное серьезное выражение, провел своим «пыточным инструментом» по моему уху, снова перебрался на шею, я вновь дернулась и хихикнула. Травинка пощекотала меня под носом, и я чихнула, рассмешив этим дикаря.

— Тарганночка, рассказывай, я могу так продолжать бесконечно. Даже если один волк будет мне откусывать голову, второй ногу, а герцог снова пичкать стрелами. Я с тебя не слезу, заметь, в прямом смысле этого слова, — и он продолжил.

Я извивалась, но травинка только меняла свое местоположение.

— Флэй, хватит, — взмолилась я. — Щекотно.

— Знаю, — кивнул он. — Меняем метод воздействия, — возвестил мужчина, и травинка была отброшена, зато по моим ребрам пробежались проворные пальцы.

— Ай, — взвизгнула я и уже совсем неприлично расхохоталась.

— Говори, таргарка, — сурово потребовал дикарь из Ледигьорда.

— Таргарцы не сдаются, — гордо возвестила я, сквозь хохот, от которого уже болел живот.

— Сыны Белой Рыси тоже, — хмыкнул Флэй, и я изогнулась, повизгивая и скуля от невозможности толком вздохнуть. — Говори, женщина.

— Твоя жена! — выкрикнула я, и все прекратилось.

— Причем здесь моя жена? — немного напряженно спросил он.

Флэй слез с меня и уселся рядом, подтянув колено к груди. Я закрыла лицо двумя руками, чтобы скрыть пылающие от стыда щеки и вздрогнула, когда новая травинка вновь поползла по моей шее. Убрав руки от лица, я увидела серьезный взгляд моего дикаря.

— Говори, — практически велел он.

Я рывком села и посмотрела в сторону.

— Я никогда не займу место твоей Золи, — нехотя, произнесла я. — Меньше всего мне хочется бороться с призраками. Ты добр ко мне, но от мужчины, с которым меня сведет судьба, мне хотелось бы чувствовать больше, чем просто доброта и уважение. Все, сказала.