Серж Неграш - Талисман

— Ну что? Ты готова? Поехали!

Супруга Туорга была возбуждена, глаза лихорадочно сверкали. Она всю дорогу хохотала как безумная, и трещала без умолку, так что Ника поняла, что ее спутница пьяней вина, хотя никакого характерного запаха от нее не ощущалось. Тут Ликенион ловко закинула себе в рот какой-то маленький темно-серый шарик и предложила Нике такой же.

— Что это ты такая мрачная? На, пожуй, сразу развеселишься! Да не бойся, я их ем, как обычные сласти.

Ника сообразила, о чем речь — ей уже доводилось сталкиваться с растениями, вызывающими такое состояние, несравнимое ни с каким опьянением, но она еще не свихнулась, чтобы пользоваться подобными штучками. И хотя вежливо приняла дар Ликенион, тут же незаметно выплюнула шарик.

Доехали они очень быстро. Но Ника постаралась запомнить каждый поворот дороги, справедливо опасаясь того, что с Ликенион станется заманить ее в какую-нибудь ловушку. В конце концов, они достигли самой дальней окраины Рима, и Ликенион остановила лошадей.

Заведение, в котором они очутились, было действительно местом доступной любви, но отличалось странным и тревожным сходством с хорошо укрепленным казематом. Здесь даже имелись решетки на окнах, хоть и выполненные в виде красивых завитков и орнаментов, причем металл казался необычным, слишком светлым, что ли. Явно не сталь и не чугун. Тогда что же? Серебро? Но зачем?.. Впрочем, мало ли какие прихоти у местных завсегдатаев, вдруг они дорожки мостят золотыми слитками, а дверные ручки украшают бриллиантами?..

Изнутри каземат выглядел уютно, с непременными барельефами, изображающими откровенные сцены, и фонтаном в центре просторного холла.

Слуга-евнух бросился ко вновь прибывшим, кланяясь и интересуясь их желаниями.

— Это моя подруга из Англии, — указала Ликенион на Нику. — Для нее — все самое лучшее. Имей в виду, Хевсур, — если она останется недовольна, вам всем несдобровать!

— Мне обещали русского князя, — капризно проговорила Ника.

Ликенион переглянулась со слугой. Значения этого Ника не поняла.

— У меня есть товар и получше, — попыталась изменить ее планы жена Туорга. — Русский сегодня не в лучшей форме. Что если он тебе не понравится? Как насчет того, чтобы в другой раз?

— Нет, немедленно, — потребовала Ника с присущим ей напором. — Ты, что, обманула меня? Тогда я ухожу! Ты же обещала! Думаешь подсунуть мне какую-нибудь дешевку?

— Будь по-твоему, — сдалась Ликенион, уразумев, что упрямства Ники ей все равно не переломить. — Но если что-то пойдет не так, сразу позови Хевсура.

В помещении были только огромная постель и столик, сервированный блюдом с фруктами и парой кувшинов вина. Навстречу Нике поднялся привлекательный темноволосый мужчина в одной лишь золотистой набедренной повязке. Хоть Нику и не прельщала мысль поразвлечься с ним, она не без интереса смотрела на него. Ее поразило его тело — с такой белой кожей, что казалось светящимся, и совершенным, точно скульптура. Серо-голубые, как две льдинки, глаза контрастировали с почти черными волосами.

— Привет, — сказала Ника. — Сразу проясню ситуацию — я не собираюсь с тобой спать. У меня есть друг, с которым я и так получаю все, чего желаю. Как твое имя?

— Огден, — представился он, поклонившись, но, вопреки ее ожиданиям, не спросил, а что же, исходя из вышесказанного, она тут забыла.

— Ты — русский князь? Что-то слабо верится. Если это правда, неужели ты больше ни на что не годен, кроме как ублажать богатых итальянских шлюх? Мне тут говорили, что ты якобы не в лучшей форме. Но вроде ты вполне здоров и силен как бык. Кстати, я тоже русская — по матери, но родилась в другой стране. Многие полжизни отдали бы, чтобы превратить меня в рабыню, но до сих пор их мечты остаются только мечтами: меня проще убить, чем подчинить чужой воле.

Огден молчал. Ника уселась на постель и потянулась.

— Тебе нечего мне ответить?

— А что ты хочешь услышать? — он смотрел на нее как-то настолько странно, что Нике стало не по себе; по коже побежали мурашки под этим тяжелым взором. В здравом уме она бы ни за что не согласилась на объятия и ласки Огдена — он не в ее вкусе. Да и вообще Ника слишком презирала продажную любовь, чтобы прельститься таким человеком, и уже жалела, что заявилась сюда: приятнее в этот миг было бы очутиться рядом с Эльбером!

Боже! Почему этот раб кажется ей словно изваянным изо льда? Ника коснулась его руки, пытаясь избавиться от наваждения. Кожа Огдена на ощупь неестественно прохладна…

— Если тебе холодно, оденься, — предложила она, стараясь преодолеть необъяснимую дрожь, охватившую ее саму. — Ты что, еще не понял? Работать тебе сегодня не придется. Не со мной, — при последних словах голос ее, однако, звучал совсем не так уверенно.

Огден не сводил застывших, немигающих глаз с лица Ники. Вдруг ее охватила невероятная слабость. Руки и ноги словно налились свинцом. А главное, тот, кто стоял перед ней, был вовсе не Огденом! Это же Муонг… Ника протянула к нему руки, краешком угасающего сознания продолжала противиться — не может быть, это не он, не… конечно…

Он обнял ее. Его губы скользнули по ее шее. Он был лучшим, средоточием всего самого желанного, что заключалось в каждом из тех, с кем Ника когда-либо бывала прежде. Соки вожделения напитывали каждый мускул, жар тлел в животе, поднимаясь вверх, к сердцу, и опускаясь вниз, как пламенеющие лианы.

Блаженство стало настолько сильным, что это было даже больно. Она ощущала себя такой до головокружения счастливой, что не испугалась той легкой резкой боли, когда поцелуй превратился в… Но другая боль разом выдернула ее из блаженного транса: камея Элгона вдруг обожгла ей грудь. И Ника с воплем очнулась, изо всех сил оттолкнув Огдена.

— Ты что творишь, мразь?!

На его губах, уголки которых злобно и разочарованно подрагивали, была кровь. Ника провела ладонью по собственной шее: так и есть, этот ублюдок укусил ее! Его зубы совсем рядом с самой крупной веной, еще бы чуть-чуть, и… Ну, Ликенион, гадина, наверняка знала, к кому и куда ее привела! Вот тебе и русский князь — псих, убийца, может быть, даже инкуб! Настоящая нечисть!..

Девушка выхватила нож, с которым никогда не расставалась, выставив блестящее, на совесть отточенное лезвие вперед. — В сторону. Выпусти меня, — резко скомандовала Ника, — или я тебя прикончу.

Она, не ожидая, что он добровольно подчинится, приготовилась к отчаянной битве.

Искательницу приключений трясло, но она умело скрывала свое смятение, намереваясь сражаться до конца. Он крупный, сильный. Скорей всего, полагает, что легко справится с женщиной в драке один на один. Придется ему доказать, что это — заблуждение! Но нет, он даже не попытался возразить, а повернулся к Нике спиной и отпер дверь.