Шевченко Ирина - Осторожно, женское фэнтези

- Были, - признал Оливер. - Но это не повод...

Дверь снова отворилась.

- Простите, милорд Райхон, - извинился вернувшийся боевик, - но у мистера Адамса программы нет, и он не знает где она.

- Как не знает? - недоуменно нахмурился ректор. - Я же сам ему ее отдал. Хотя... Точно! - он поднялся и пошел к двери. - Вы забыли согласовать ее с проректором по воспитательной работе. Я положил ее в почту мистера Крафта. Подождите минутку, узнаю, подписал ли он...

Конец фразы мы с Саймоном не расслышали, так как Оливер уже исчез в портале. Сейчас так же внезапно окажется рядом со столом мистера Крафта. У старика, должно быть, нервы уже ни к черту.

- Что у милорда Райхона с рукой? - нарушил Саймон повисшую с исчезновением ректора тишину.

Я собиралась сказать, что понятия не имею, но вместо этого глупо хихикнула.

- Что смешного в моем вопросе? - не понял боевик.

- Ничего, - хихикнула снова.

- Вы это о чем? - насторожился Саймон.

- Ни о чем, - пискнула я и зажала рот ладонью.

- О, нет, - медленно покачал головой мой бывший куратор. - Только не говорите...

- Я не говорю, - выдавила я, с трудом сдержав смех. - Молчу. Совсем.

- Ну, знаете ли...

- Знаю, - закивала я.

- А... он?

- Нет, конечно. И не узнает. Не от меня.

- Спасибо.

"Спасибо" Саймона было не то, чтобы "спасибо", а такое обиженное "ну, спасибо", будто это я виновата, что он травмировал непосредственного начальника. Лучше удар рассчитывать нужно!

- Вот ваша программа, - Оливер вынырнул из портала и протянул боевику бумаги.

- Благодарю, - немного отрешенно кивнул Вульф.

- Я помешал разговору? - подозрительно поинтересовался ректор, глядя то на него, то на меня.

- Немного, - не стала скрывать я. - Я спросила мистера Вульфа, не сможет ли он проводить со мной индивидуальные тренировки по боевым искусствам. Он не против, но не может определиться с днями занятий.

- Зайдите ко мне завтра после трех, - сказал Саймон, принимая мою версию разговора. - Я посмотрю расписание и выберу время.

- Хорошо. До свидания, мистер Вульф.

- До свидания, мисс Аштон. Милорд Райхон... скорейшего выздоровления.

- Значит, ничего фривольного? - спросил у меня ректор после его ухода.

- Ничего, - улыбнулась я: почудились в его вопросе ревнивые нотки.

Но, может быть, просто почудились. Потому что новых вопросов не последовало. Да и вообще, хоть я и пробыла у Оливера до позднего вечера, мы почти не говорили. Я переписывала полицейские отчеты. Он разбирал рабочие документы, из живого раскрепощенного человека, с которым накануне я провела замечательный вечер, превратившись опять в роботоподобного главу академии.

Только под конец, когда пришло время прощаться, он стал на миг тем, вчерашним.

- Меня не будет всего неделю, Элизабет. Постарайтесь держаться подальше от неприятностей. Пожалуйста. Мне бы очень не хотелось, чтобы с вами что-нибудь случилось.

Глава 39

Кошки-мышки

Если день накануне отъезда Оливера был днем поломанных планов, то со следующее утро ознаменовалось чередой внезапно исполнившихся желаний. Надо ли говорить, что исполнялись они самым неожиданным и далеко не самым подходящим образом?

Например, по дороге в лечебницу, я вспомнила, что, провозившись допоздна с полицейскими отчетами (в которых, к слову, не нашлось почти ничего интересного или нового для меня), забыла о том, что хотела увидеться с медиумом Владисом и, желательно, в отсутствие у того "гостей". И что же? Я его увидела! Парня занесли в приемный покой на носилках: ходил, будучи в трансе, и упал с лестницы. Сотрясение мозга, пара переломов, а главное - вывих челюсти, который как минимум неделю не позволит ему говорить.

Затем я мысленно посетовала на то, что катастрофически не успеваю должным образом подготовиться к экзамену по анатомии, и леди Пенелопа внезапно вспомнила о том, что доктор Кленси проводит сегодня показательное вскрытие для группы первокурсников, и откомандировала меня в морг. Все бы ничего, но какую-то девицу стошнило на подол моего платья.

Пожелала отдохнуть от всего и хотя бы полчаса не думать о проблемах, и щедрое мироздание послало мне Белинду, рядом с которой думать было невозможно в принципе. Летом девушка получила диплом и всеми правдами и неправдами выхлопотала себе прохождение последипломной специализации в "нашей чудесной лечебнице", тогда как все, с кем она дружила и общалась на протяжении семи лет, разъехались кто куда. Белинда осталась без друзей и подруг, в больнице за полгода ни с кем отчего-то не сошлась, а во мне какого-то демона углядела родственную душу. Мне жаль было рыжую, которой и поговорить не с кем... Но если бы она говорила о чем-нибудь помимо расчудесного доктора Грина! И дело даже не в том, что доктор был мне неприятен. После того, как мое отношение к нему получило научное объяснение, я старалась абстрагироваться от беспричинной антипатии, и оценивать Грина отстраненно... Но слушать Белинду было чистейшей мукой. Из ее рта лились не слова, а сироп. Приторно-сладкий, вязкий сироп, которым она поливала душку-доктора, а после сама этот сироп с упоением слизывала...

Не думаю, что она была влюблена в Грина или настолько преклонялась перед его гением. Я бы сказала, она фанатела от него, как девочки-подростки в моем мире фанатеют от артистов, поп-певцов и смазливых мускулистых спортсменов, ничего толком не зная о своих кумирах и компенсируя это незнание обильной фантазией, наделявшей далеких идолов лучшими чертами. Если бы Трайс сейчас был бы на том же уровне развития (или деградации) нравов, что и Земля, Белинда Лемон создала бы фан-клуб бесподобного доктора, вытатуировала бы у себя на груди его имя и каждое утро караулила под кабинетом с плакатом "Эдвард, я хочу от тебя ребенка!".

И это было бы чудесно. Потому что тогда я смотрела бы все это со стороны и посмеивалась, а не выслушивала бы слащавые сюсюканья.

После такого бодрого утра на встречу с Саймоном Вульфом я шла с некоторой опаской и старалась ничего не загадывать. Возможно, именно ввиду отсутствия у меня определенных ожиданий, встреча не сорвалась и не обернулась курьезом. Если забыть о том, что я явилась в платье.

- И как вы собираетесь заниматься? - поинтересовался мой бывший куратор, ждавший меня в тренажерном зале отделения боевой магии.

- Сегодня - никак, - нашлась я. - Мы ведь еще не обговорили условия и не согласовали расписание занятий.

Не знаю, следили ли за мной, я по-прежнему не видела "сопровождения", но если и следили, главное, чтобы не подслушивали. Сидят себе на скамейке под стенкой преподаватель и студентка, обсуждают будущие тренировки.

- В чем проявляется изменение реальности помимо того, что все забывают о пропавших? - с ходу спросил Саймон.