Наталья Резанова - Рассказчица историй
- Название:Рассказчица историй
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:«ОЛМА-ПРЕСС Звездный мир»
- Год:2004
- Город:М.
- ISBN:5- 94850-322-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Наталья Резанова - Рассказчица историй краткое содержание
«Рассказчица историй» и «Ветер и меч» — повествования о невероятных похождениях девы-воительницы Мирины, рассказанные ею самой. После падения Трои она во главе небольшого отряда амазонок ведет войны на море и на суше: с пиратами, атлантами, Горгонами… Она пробует создать свое справедливое государство, где не будет места ни религиозной, ни социальной дискриминации. И всегда и везде Мирина пытается постичь души окружающих, разгадать их мысли и чаяния…
Рассказчица историй - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Я смотрела на нее, ничего не понимая. Она была в ярости, я впервые видела ее такой. На лбу выступил пот, губы побелели. И все из-за такой мелочи, как бегство Диокла и его возвращение?
— Ненавижу! — продолжала она. — Когда рождается мальчик, с ним нянчатся, его холят, как будущего племенного жеребца. А дочерей они не хотят иметь. Женщина — не человек, девочка — не человеческое дитя. Новорожденных девочек зачастую просто выбрасывают. Подбирай, кому не лень, если свиньи не сожрут, бери ее любой — разбойник, сводник, работорговец! Правда, на нашем острове, в отличие от других, закон запрещает обращать в рабство найденных детей. Поэтому, хоть меня и выбросили, я выросла как свободнорожденная, пусть мне не уставали повторять, что я — найденыш. Но это не спасло меня от рабства… впоследствии. И когда я дралась там, на Самофракии, когда буря выбросила вас на берег, то, глядя на какую-нибудь бородатую рожу, я думала: «Этот мог быть моим отцом», и била по ней с особым удовольствием!
— Послушай, — я коснулась ее плеча.
Митилена вздрогнула, как вспугнутая лошадь.
— От нас всех отказались отцы, по тем или иным причинам. И, возможно, кто-то из нас — впоследствии — действительно убил своего отца. Ничего не поделаешь. Надо не терзать себя, а строить жизнь. И вообще, — я слегка изменила тон, видя, что она успокаивается, — все, что ты говоришь о мужчинах — верно. Но раз Богиня допустила их существование, значит, зачем-то это нужно? Допускает же она, чтобы в мире были чума, наводнения и землетрясения. А то, пожалуй, люди жили бы вечно, и не было бы перерождения душ.
— Сейчас начнется проповедь Пути, — буркнула она и отошла. Но ярость ее улеглась.
Потом я выслушала сообщение Хтонии. Беседовать с ней, может, было не так интересно, как с Митиленой — ведь ей с детства были известны все истины, о которых я толковала — но необходимо. Хотя бы потому, что она, как никто, разбиралась в насущных вопросах. Вообще-то было уже достаточно молотить языком, как мужчины. Но впереди у меня был еще один разговор — именно с мужчиной, и, увы, наверняка самый длинный из всех.
Я пошла по воде к «Змее», предварительно стянув сапоги. Становилось очень жарко, и по берегу ходить лучше обутой. Однако купаться никто не лез — все-таки вчера у берега захоронили три сотни мертвецов. И, хотя большинство самофракийцев не слишком брезгливы, да и камнями покойников завалили старательно, все же желающих плескаться в волнах не находилось.
С борта «Змеи» мне кинули веревку, и я подтянулась наверх. На корабле все было в порядке, вахтенные заняты делом. И я с удовольствием подумала, что Келей — человек на своем месте. Чем бы ни была «Змея» раньше — сейчас это чистый и свободный корабль. Но, к сожалению, придется сейчас отвлечь Келея от дела.
Он уже стоял радом со мной.
— Допрашивать пришла?
— Да. Веди его сюда. Можешь присутствовать.
Он не огорчился приказом. Напротив. Посмотрел на меня. И ухмылка прорезала его бороду. Стало быть, предположил, что пытки, запрещенные вчера, перенесены на сегодня.
«Митилену бы сюда, — подумала я. — Вот бы они, наконец, нашли общий язык».
Я уселась под навесом на бухте каната.
Вернулся Келей, подталкивая пленника. Несмотря на подобное обращение, никаких побоев на этом Аглиболе не было заметно.
— Развяжи ему руки.
— Ведь удрать попытается.
— Пусть пытается.
Келей достал нож, но веревку резать не стал, а ловко распутал сложный узел («Еще пригодится веревка-то», — сообщил он при этом) и нож демонстративно не убрал.
Аглибол брезгливо огляделся, посмотрел с отвращением на палубу (начисто отдраенную) и сел, не дожидаясь дозволения.
А я ничего другого и не ожидала.
— Ты его кормил? — обратилась я к Келею. И по выражению его лица поняла, что нет. — Слушай, я знаю, что ты умный, и, коли я велела его не резать, ты придумаешь взамен что-нибудь другое. Но не надо этого делать.
Келей фыркнул и распорядился, чтобы «этому уроду принесли пожрать».
Матрос принес плошку с тем, что осталось от вчерашнего пиршества, — не мякоть, конечно, но и не голые мослы.
Аглибол не выразил признаков голода и лишь презрительно покривился.
— Хочешь подкупить меня своими жалкими подачками?
— Вовсе нет. Просто мертвый — от ножа ли, от голода — ты мне бесполезен.
— Я тебе бесполезен в любом случае. Я тебе сказал и повторяю вновь — я тебе ничего не выдам.
— А я пока ни о чем тебя не спрашивала.
— Снова бабьи хитрости. Ты уверена, что сможешь меня обмануть. Потому что женщины не могут не обманывать и не лгать. Это в природе женщины, природе рабской и животной. Но лжет она так тупо, и нелепо, что обмануть никого не может. А потому в присутствии господина она должна молчать. Почему ты улыбаешься? Думаешь таким образом меня обольстить? Ошибаешься, с таким лицом и таким телом ты годишься только для рабов, вроде этого чернявого.
«Чернявым» он, вероятно, определил Келея. Это меня несколько удивило. Кормчий был волосом несколько потемнее, чем я, но вовсе не черным.
Сам же Келей отозвался следующим образом:
— Так же всегда говорят те, кому приходится довольствоваться рабынями. Потому что ни одна свободная не то что не попытается его никогда обольстить, но и не пойдет с ним по своей воле ни за какие подарки. А может, он из тех, кто предпочитает спать с мужчинами? Так на наших ему рассчитывать нечего. Они у нас разборчивые.
— Заткнись, раб!
— Мирина…
— Ничего. Дай ему поесть. А не то ослабеет, не дай, Богиня…
Аглибол, наконец, принялся за еду.
Не знаю, что его на это подтолкнуло. Но, несомненно, чтобы скрыть, как он проголодался, говорить он не перестал. Давясь, продолжал:
— Вот что происходит, когда рабыня забывает, кто ее господин, и перестает бояться. Ей надо напоминать об этом постоянно, потому что память у нее — у тебя — так же коротка, как ум. Плеть и раскаленное железо — вот единственный верный язык для разговора с ней. Если ты успела забыть, то вспомнить придется очень скоро. И нечего скалить зубы. Почему ты молчишь? Возразить нечего?
— Вот мужская непоследовательность — то «молчи», то «почему ты молчишь».
— Ты, кажется, подвергаешь сомнению мое мужество?
И тут меня прорвало. Как он сдерживал голод, так я сдерживала свою прирожденную смешливость. Но сейчас она взяла верх, и я расхохоталась. И, давясь, как он за едой, произнесла:
— Напротив, Аглибол из Атлат, я считаю тебя воплощением мужества…
— Не пытайся ко мне подольститься! — гордо произнес он.
Он принял это за лесть! Только великим усилием воли я заставила себя подавить новый приступ хохота. Нет, жаль, здесь не было Митилены — посмотреть на это представление. Или, скорее, хорошо, что ее здесь не было. Непривыкшая к Темискирской дисциплине, она способна была нарушить мой приказ и убить пленного. А это могло дать дурной пример.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: