Светлана Графная - Ступени к Храму

– Какие мы логичные! - язвительно фыркнула я.

– Так чего нам-то врать? - скопировала фырканье Лия.

– Да так, - нахмурилась я. - Воспоминания не самые радостные.

– Кто б сомневался! - рассмеялась Тая. - Рассказывай тогда, чтоб нам хоть знать, за что тебя внезапно схватили и сожгли, с нами не посоветовавшись!

– Это я и сама хотела это узнать в прошлый раз, - медленно проговорила я, кроша в пальцах корку черствого хлеба.

– Сожгли что ли? - удивленно-насмешливо фыркнула Лия. - Да плюнь ты и разотри! Со мной этого добра знаешь сколько было!

– Со мной тоже, - неопределенно отозвалась я. - Но никогда - ТАК.

– Как? - нахмурилась Тая.

– А, не хочу вспоминать! - отмахнулась я, кивая подругам за спину, где наконец-то появилась разносчица с нашим заказом.

– Картошка толченая, курица жареная, салат капустный, - равнодушно проговорила девица, шлепнув перед нами три тарелки с едой. - Платить сейчас будете?

– Нет, потом, - мило улыбнулась я. - А кипятка у вас, почтенная, не найдется?

– Два сантэра, - невозмутимо потребовала разносчица, вытирая руки о передник, заляпанный всем подряд - от вчерашнего борща до прошлогодних сосисок.

– Возьмите, - улыбнулась я, протягивая девушке пару монет. Та сгребла деньги в карман фартука и отошла.

Тая подозрительно принюхалась к размазанной по тарелке еде и повернулась ко мне:

– Так о чем мы говорили?

– О пользе склероза, - язвительно усмехнулась я, пододвигая к себе вилку.

Тая несколько минут хмурилась, раздираемая голодом и желанием меня убить, но потом все-таки решила вопрос в пользу еды, невнятно пробурчав:

– Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда!

– То-то и оно, - с обаятельной улыбкой на губах я воткнула вилку в капустный салат.

– Сейчас доем - и прибью, - пообещала Тая, впиваясь в жилистую куриную ляжку. И, разумеется, тут же намертво завязла в ней всеми зубами, жалобно мыча и пытаясь отодрать курицу, желательно - не оставив на ней полный комплект клыков.

– Жажда крови ни к чему хорошему не приводит, - поучительно просветила её я, стряхивая ошметки капусты под стол. Не знаю, кто придумал назвать позапозапозапрошлогоднюю капусту, посыпанную крупными кольцами вышибающего слезу репчатого лука, громким словом "салат", но мой желудок с этим фантазером был категорически не согласен.

Тая наконец-то с треском выдрала то ли курицу, то ли зубы и, обиженно отложив подкинувшую такую гадость ножку в сторону, занялась увлеченным размазыванием картошки по тарелке. Серо-крахмальная застывшая масса не вызвала бы аппетита даже у очень голодного тролля, что уж говорить о ведьме-эстетке?

– Дивный обед, - тоскливо протянула она, со вздохом отставляя тарелку в сторону. - Кстати, а где мы поселимся?

– Полагаю здесь же, только на втором этаже, - пожала плечами я, кладя на салфетку обглоданную кость. В отличие от Таи, попавшееся мне крылышко было вполне съедобным и даже, пожалуй, вкусным. Правда картошка оставляла желать лучшего…

– Нормальные комнаты? - спросила Лия. - Или с клопами, тараканами и соседом-алкоголиком?

– Да уж получше чем сон на целебном свежем воздухе с комарами, сырой землей, дождем за шиворотом и призраками, решившими пожелать приятных сновидений! - фыркнула я.

– Кстати, о призраках, - насторожилась ведьма. - Иньярра, ты же не собираешься его искать, правда? Зачем он нам нужен? Переночуем - и поедем дальше!

– Вот-вот, - тут же вскинулась Тая. - Чтобы никаких ночных битв и хладных трупов, покрытых слезами росы, под утро!

– От призрака трупа не останется! - возмутилась я.

– Вот и можешь сделать вывод, кого я имела ввиду! - язвительно отозвалась подруга. - Иньярра, пообещай, что не будешь искать это чудо по кладбищам и жальникам!

– Призраки на кладбищах не живут! - насмешливо просветила я.

– Не важно! Пообещай мне, что не будешь его искать!

Поглядев на две не обезображенные заботой о моем хрупком здоровье рожи, я поняла, что альтернативы у меня нет, и недовольно проворчала:

– Ладно, если в окно не постучится - то пусть живет себе дальше, как хочет!

– Вот и чудненько! - расплылись в сахарных улыбках ведьмы. - А чем мы займемся до вечера?

Не дождавшись от обиженно сопевшей меня никакого ответа, Хранящие, не растерявшись, решили проблему самостоятельно:

– Пойдем на базарную площадь!!

– Нет! - рыкнула я. Ещё чего не хватало!

– Почему? - удивились ведьмы.

– Потому что я не хочу, - предельно понятно ответила я.

– Брось, Иньярра, тебя все здесь уже давным давно забыли! - твердо сказала Ильянта, беря меня за руку и вытаскивая из-за стола. - Так что нечего весь день сидеть в комнате под лавкой, трясясь, как заячий хвост!

Глаза разносчицы, глядевшей в спину уходящим посетительницам, вспыхнули злым огнем узнавания…

– Пиражки, гарячие пиражки, пиражки гарячие!!! - завывали на все лады торговки, расталкивая народ, народ, неспешно бредущий между лавок со всем на свете, и пачкая недостаточно распоропных горелым маслом, сочившимся из "гарячих пиражков".

Яркие платки перемежались сияющими вычищенными кольчугами и заточенными мечами, самоцветные бусы - настойками для омоложения. Тая раскупорила одну, понюхала, брезгливо скривив нос, и громоподобно прошептала на ухо торговке:

– А вы знаете, что за такое сильное слабительное можно и в лоб получить?

Дородная баба, явно трясущая деньги с недальновидных горожан не первый год, испуганно сглотнула и умоляющими глазами уставилась на Таю:

– А хотите наливки, сливовой, - у меня в погребе припрятано. Вкуснющая!..

Тая чуть прищурилась, раздумывая, а я, ни капли не стесняясь, подошла поближе и брякнула:

– Мало!

– Две бутылки! - не растерялась тетка.

– Пять и зелий впрок!

– Четыре, - привычно стала торговаться тетка.

– Че-е-его?!!! - глаза машинально вспыхнули черным светом.

– Ой! - испуганно присела женщина, с ужасом глядя мне прямо в лицо и суеверно крестясь. Потом присмотрелась повнимательней и, узнав, истошно заголосила: - Да мы ж вас сожгли пять лет назад! Как сейчас помню - и кострище, и столб, и пламя, и волосы черные по ветру! Лю-ю-юди!!!!!!!!! Спасите, Хранящие, это что ж деется-то?!!!!!!!

– Ну спасайте, - мрачно фыркнула я ведьмам, отшатнувшись от голосящей тетки и спеша раствориться в нахлынувшей толпе. - "Тебя здесь уже давным давно забыли!". Ага, трижды!

– Кто ж знал, - неуверенно оправдывалась Лия, - Какие олухи станут помнить ведьму, сожженную пять лет назад?

– Это смотря как сжечь, - качнула головой я.

Тая резко остановилась, развернулась ко мне лицом и, сжав до боли плечи, потребовала:

– Иньярра, признавайся сейчас же!!! Хватит тут в прятки играть!

Посмотрев в потемневшие почти до черноты карие глаза, я поняла, что от ответа мне уйти и вправду не удастся.