Вера Камша - Ветер и вечность. Том 1. Предвещает погоню [litres]

– Она сперва принимала меня, а потом была с… его величеством.

– Вот-вот! Графиня Тристрам только крыльями захлопала, мол, неприлично… его величество не поймет… ее высочество не поймет… милая Мария не пойдет… И тут милая Гизелла заявила, что мы будем слушать концерт, хотя обычно музыка у нас в день пурпурного анемона. Октавия разозлилась, выпалила «кто любит меня – за мной!», чуть не опрокинула графиню Рафиано и помчалась смотреть на, – Айрис хихикнула, – книги из Васспарда.

– И вы с Иолантой, – виконт не удержался и тоже хихикнул, – откликнулись на зов ее высочества.

– Иоланта откликнулась, – педантично уточнила девица Хейл. – Я сперва решила вести себя прилично, но, если бы я не пошла, Иоланте бы в туфли сиропа налили.

– А на вас двоих сиропа не хватит?

– Хватит, но меня слуги любят… Смотри!

– Вижу.

Рапсоделле было еще гудеть и гудеть, но девица Манрик решила конца не дожидаться. Ярко-розовая кубышечка влетела в буфетную, словно за ней гналась страшнейшая из мышей, и ринулась к столу, однако вскакивать на него не стала, а уставилась на пирожные. На радость тут же подскочившему буфетчику. Смотреть на это сидя было неловко, и Арно поднялся. Айрис, прелесть такая, осталась на диванчике, бывают же такие умницы! Ничего, они еще накатаются… Кто-кто, а Франческа побыть патронессой не откажется, и мориска для прогулок у нее своя.

– Сударыня, – оттерев краснобанточного, Арно принял у него бокал и с легким поклоном вручил Иоланте, та взяла и даже процедила нечто, похожее на благодарность.

– Счастлив служить. – Опыт разведчика требовал выглянуть в Анемоновый салон и прояснить дислокацию музыкальной Гизеллы и милой Марии, но если за дверью следят, его появление лишь добавит переполоха. Ладно, обойдемся. – Мы не успели поздороваться, после аудиенции ее высочество так быстро нас покинула.

– Ей достанется, – Иоланта хлебнула чего-то столь же розового, что и ее туалет, на котором алел пропускной анемон. – Всем достанется.

– Даже тем, кто остался… наслаждаться пленительными звуками? – Вредничать при слугах можно в Сэ, а здесь – кто его знает. – Давайте присоединимся к Айрис.

– Я вам мешаю? – осведомилось дивное создание. – Так нечего было подходить…

– Идемте, – Арно ухватил строптивицу за локоток и понизил голос, – мне мешает красный бант. Очень хочется за него дернуть, а это неприлично и неподобающе.

Ответом был смешок, причем симпатичный. Айрис уже успела подвинуться; диванчика хватало ровно на двух подружек с широкими юбками, пришлось подтащить кресло. Это заняло не больше минуты, но Иоланте, чтобы прикончить свое прохладительное, хватило. Подпускать слугу Арно не стал и понес бокал к столу сам, что его и спасло от налетевшей на двух ослушниц графини Тристрам, к которой прилепилась ее Мария, но и это было не все. В буфетную под ручку впорхнули Корнелия с Леони, замыкала же шествие небрежно обмахивавшаяся веером Иоганна. Нужно было что-то делать, причем быстро, и Арно решился. Отвесив подоспевшим девам подсмотренный у Валме поклон, капитан Сэ присоединился к Иоганне.

– Сегодняшний концерт, – заметил он, – горячит кровь не хуже скачки галопом. Сударыня, желаете прохладительного?

Сударыня желала, и Арно подал знак изнывавшему от рвенья буфетчику. Первый шаг к спасенью туфель Иоланты от сиропа был сделан.

1 год К. Вт. 22-й день Зимних Волн

Новости были, мягко говоря, странными, и Жермон решил посоветоваться с Ирэной. Именно посоветоваться, но между решением, даже самым твердым, и его осуществлением зачастую лежит пропасть. Когда маршал открыл дверь, сидевшая в кресле с книгой жена как раз переворачивала страницу, и зрелище было столь прекрасно, что Ариго встал столбом, не отрывая взгляда от склоненной над пухлым томом каштановой головки. Он бы стоял долго, но Ирэна отложила книгу и обернулась.

– Вы не хотите войти? – улыбнулась она.

– Хочу, – не стал скрывать маршал, – очень, но вы читали.

– Я читаю всю жизнь. Что-то случилось?

– Да, но не с нами. Пришли новости, и такие странные, что я бы не поверил, не будь они от Алвы… Подождите!

Ирэна что-то ответила, но Жермон уже несся к себе вряд ли прежде наблюдавшей подобный аллюр анфиладой. Бросая на ходу явно встревоженным, при всей их вышколенности, слугам, что все в порядке и он просто забыл одну вещь, Ариго домчался до своего нового кабинета и извлек из бюро запертую им же самим полчаса назад шкатулку. Меньше всего хотелось по возвращении обнаружить у Ирэны вдову Вейзель, однако обошлось. Жена… дивное все же слово! – была одна. Стояла у камина и поправляла букет хризантем. Новый, вчера в высокой вазе стояли лиловые цветы, сегодня их сменили белые.

– Я ждала, как вы и хотели, – губы вроде бы и не улыбались, но в глазах было столько света! – Вас не было целое мгновенье… Поверьте, это хуже вечности.

– Хуже?

– Да, к вечности привыкаешь, и ужас становится чем-то вроде зимы, в которой живешь, а мгновенье… Это – пуля, она может убить.

– Кого?

– Надеюсь, никого из тех, кто… не сотворил ничего заслуживающего смерти. Создатель, какую чушь я говорю, а вы стоите и слушаете.

– Я не слушаю, – с ходу брякнул Ариго, – я смотрю. На вас!

– На тебя… Мы же решили перейти на ты.

– Мы каждую ночь это решаем, – напомнил Ариго. – Ирэна, Алва пригнал курьера, причем ко мне лично, это от него… тебе.

– Вы… Ты уже видел? – Ирэна спокойно приняла шкатулку. – Это морисская эмаль? Она в самом деле прекрасна.

– Я не заметил. – И вот так всегда! Как только Ирэна его такого приняла? – Алва хочет, чтобы ты это получила, когда… ну, словом, ты понимаешь… нет, он ничего не приказывал, просто написал, что опоздал с подарком к нашей свадьбе.

– Я могу подождать.

– А я нет! Сперва хотел, даже в бюро запер, а потом мы заговорили и тут… на меня как снег с задетой елки рухнул, так захотелось отдать тебе немедленно. Леворукий, я же всех слуг перепугал!

– Не страшно. Я бы тоже не смогла дождаться, если бы речь шла о подарке для тебя. Ты откроешь?

– У шкатулки нет замка, мориски не прячут драгоценности.

– Я хочу, чтобы открыл ты.

Жермон тоже этого хотел. Первый раз он чудом не выронил подарок, но сейчас уже знал, что увидит. В отличие от Ирэны.

– Это… Это ведь ройя?

– Да.

День выдался сереньким, и в комнате было темновато, но в шкатулке полыхнуло, будто в летний полдень.

– Древние говорили, что их нет… Что они невозможны, потом в Талигойе появились кэналлийцы, – Ирэна отвела взгляд от словно бы живой звезды. – Мать писала, что Алва подарил алую ройю Катарине, но ведь это не она?

– Рокэ догадался, что вы спросите.