Изабель Ибаньез - Лунная нить [litres]

С каждым шагом трещина в моем сердце расширяется и превращается в зияющую дыру. Мои пальцы в его ладони немеют, но я не отпускаю его: возможно, мы держимся за руки в последний раз. Эта мысль душит меня. Сжимаю свободную руку в кулак. Я не могу позволить нам зайти еще дальше, пока он не узнает обо всем.

– Руми, я должна тебе кое-что сказать.

– Звучит серьезно, – говорит он, немного помедлив. – Это срочно?

Я киваю.

– Ты должен это знать.

Его темно-карие глаза не выражают никаких эмоций, но я подмечаю, как сильно напряжены его плечи.

– Скажи, Каталина.

Я делаю глубокий вдох и выпаливаю:

– Это не мое имя. Меня зовут Химена. Я – двойник кондесы.

Руми отшатывается, будто я ударила его.

– Что?!

– Я не та, за кого ты меня принимаешь.

Несколько секунд он стоит в полном оцепенении, но потом резко ссутуливается, словно пытаясь защитить себя от следующего удара. Я протягиваю к нему руку, но он отшатывается. Молчание растягивается в бесконечность; я стараюсь дышать глубоко и ровно, чтобы удержать нарастающую панику. Сердце отчаянно колотится о ребра.

Руми неотрывно смотрит в землю.

– Объяснись.

– Руми, посмотри на меня.

Он медленно поднимает голову. Я сжимаюсь под его холодным, разочарованным взглядом. Хочется бежать, но я не сдвинусь с места. Он заслуживает знать всю правду.

– Я двойник Каталины, – говорю я. – С восьми лет. Когда Аток потребовал ее к себе во дворец, мне ничего не оставалось, кроме как пойти вместо нее.

Руми прищуривается.

– Зачем? Чтобы убить короля?

Я закусываю губу.

– Чтобы найти Эстрейю. Но если это будет невозможно, то да. Я собиралась убить короля. Сама.

– Это не все, – вкрадчиво замечает Руми. – Иначе ты бы уже сделала это. Тебя отправили шпионить.

И снова в голове звучат слова Каталины. Предательница. Крыса. Значит, это моя истинная сущность? Я постоянно делаю больно людям, которых люблю.

– Ты не отрицаешь этого, – говорит он. – И тебе удалось заманить Эль Лобо в ловушку. Это твоя большая победа, да, иллюстрийка?

В венах вскипает кровь.

– Пожалуйста, не надо так.

– Надо.

– Руми, – начинаю я, стараясь держать себя в руках. – Я многое переосмыслила. Но я не тот человек, которого вам следовало переубеждать. Каталина ни за что не откажется от прав на трон. Она соберет остатки своей армии к Карнавалу и… Я знаю, ты все равно не поверишь…

– Еще бы, – с демонстративным равнодушием перебивает Руми.

– Руми, послушай меня.

Я снова тянусь к нему, но он отшатывается, и я теряю всякую надежду.

– Я сообщила тебе местонахождение Эстрейи. Тебе, а не ей!

– Ты могла солгать. Возможно, это тоже часть твоего плана.

– Я не лгу тебе, – гневно отвечаю я. – Ты тоже скрывал свою личность.

– Как ты можешь сравнивать свое поведение с моим? Мы оба сняли маски, и я решил, что мы раскрыли все карты, но у тебя все равно был еще один козырь в рукаве! – Он горько усмехается. – Ладно. Это справедливо. Мы оба лжецы. И ты, и я. Поэтому у меня еще меньше оснований доверять тебе. – Он останавливается и добавляет: – И себе.

Только не это: внутри меня вспыхивает яркая, согревающая надежда. А вдруг ему не все равно?

– А знаешь, ты была права, – тихо говорит он. – У нас бы ничего не получилось. Слишком много тайн.

Словно удар под дых. Хочется сложиться пополам, но я усилием воли заставляю себя стоять. Так больно слышать в его словах горечь и разочарование. Больно слышать, что все закончилось, хотя это было неизбежно.

Глаза горят, но я из последних сил сдерживаю слезы и спрашиваю сдавленным голосом:

– Что теперь будет?

– Ты знаешь все, – шепчет он. – О принцессе, о местонахождении Эстрейи. О том, кто я такой. Все. Ты можешь нас уничтожить. Разрушить все, к чему мы так долго шли.

Я мотаю головой.

– Я не сделаю этого.

– Правда? – Руми наклоняется, вглядываясь в мое лицо. – Даже если бы это спасло твой народ?

– Это было бы нечестно.

– О да, – мягко говорит Руми.

Его голос, почти нежный, наполнен невыносимой грустью. Сглотнув, он достает меч из ножен.

– Ты представляешь опасность. Я не могу… Я не позволю тебе уйти.

Я цепенею. Пути назад нет. Пальцы нащупывают рукоять меча. Несколько секунд я раздумываю, но потом безнадежно опускаю руку. Я не буду с ним бороться. Последствия могут быть необратимыми. Но я все еще цепляюсь за наивную надежду: может, он сможет мне поверить? Не причинит вреда и не выдаст.

– Ты слишком много знаешь, – говорит он, будто убеждая самого себя.

Он выглядит как человек, который готовится к выполнению долга, но совсем не хочет делать того, что должен. Сейчас я вижу в нем сразу двух знакомых мужчин – лекаря Руми и разбойника Эль Лобо. И я не знаю, кто из них победит.

Руми поднимает меч и направляет на меня. Он приближается, пока я не упираюсь спиной в стену. Лезвие меча касается кожи в районе сердца. Кончик впивается в мою плоть, и я крепко зажмуриваюсь.

– Я не сообщала ничего Каталине. Она не знает о местоположении Эстрейи. Я говорила с ней лично. Отправляйся к озеру Яку, и ты увидишь, что я не лгу.

Руми едва владеет собой; меч в его руке дрожит. От соприкосновения холодной стали с кожей по спине пробегают мурашки.

– Когда ты говорила с ней?

– В день, когда Хуан Карлос отвел меня в Эль Меркадо за салтеньяс.

– В день, когда ты улизнула от него, – сухо поправляет Руми. – А мы все гадали, куда ты тогда подевалась.

– Я пыталась убедить ее отказаться от трона. Позволить Тамайе управлять Инкасисой. Она отказалась, и я сделала свой выбор: сообщила местонахождение Эстрейи тебе. А не ей. Это правда, Руми.

– С какой стати я должен верить тебе?

Пульс зашкаливает. Чувства обострены до предела, и я не могу подобрать слов. Его меч упирается мне в грудь, но он хочет, чтобы я открылась еще больше, полностью обнажив сердце. Но даже если я скажу ему все, этого может оказаться недостаточно. Мы не сможем спасти то, что есть между нами.

– Мне нужны доказательства, – говорит он, почти умоляя. – Дай мне хотя бы одну убедительную причину, почему мне не следует убивать тебя прямо здесь и сейчас.

Сердце трепещет от волнения. Руми мрачнее грозовой тучи; его ноздри раздуваются от гнева. Наши взгляды сцепляются.

– Да, я обманывала тебя. Да, я сделала тебе больно. Мне очень, очень жаль. Но мне теперь тоже небезразличны те, кто тебе дорог. Я готова бороться плечом к плечу со всеми вами. Говоришь, тебе нужны доказательства? Я не могу предложить ничего конкретного, но хочу, чтобы ты знал: если бы я лгала, я не открыла бы тебе свою тайну. Если бы я лгала, я бы ни за что не села за один стол с человеком, который пытал меня и убил мою подругу. Я правда поверила в то, что вы боретесь за благое дело.