Глен Кук - Гнев королей [книги 6-8] [сборник litres]

– Да. Собираю вещи. На этот раз ты меня убедил.

– Каким образом? Вчера ты еще сомневалась.

– Стрела, Майкл. И не делай вид, будто не знаешь. Ничто не происходит без твоего ведома и твоего одобрения. По крайней мере, в Воргреберге.

– Ах, Ингер, если бы ты только знала… Проклятье, да ты и так знаешь. Дьявольски многое происходит без всякого моего ведома. Тебе так не кажется? Что там насчет стрелы?

– Иди сюда. Взгляни, а потом солги мне. – Она провела его в другую комнату.

На полу лежал мертвый мужчина. Майкл присел рядом.

– Карл? Как, дьявол его побери…

– Через окно. Стрела предназначалась мне. Карл не вовремя оказался на ее пути.

Подойдя к окну, Майкл посмотрел в сторону башни Фианы. Вряд ли стрела могла предназначаться для кого-то конкретного.

– Мне ничего об этом не известно, Ингер. Точно тебе говорю. Тот, кто убил Карла, был дьявольски искусным лучником.

– Точно так же говорил Хансикер, – раздраженно прошипела Ингер. – Меня это не волнует. Меня волнует моя жизнь и жизнь моих людей. Я привезла их сюда не для того, чтобы всех перебили.

– Я выясню, кто это сделал. Его повесят. Не сомневайся.

– Что, если это Абака? – неуверенно спросила она. – Ты всегда меня предупреждал насчет него.

– Убийства из-за угла не в его стиле. Если бы он хотел твоей смерти, придумал бы повод, чтобы объявить военное положение. А потом ворвался бы сюда и повесил тебя прежде, чем кто-либо успел бы ему помешать. Нечто подобное он и замышлял, именно потому я хотел, чтобы ты уехала. Нет, я не думаю, что это сделал Криденс.

– А та сучка Кристен? – в замешательстве проговорила Ингер. – Она ненавидит меня из-за Фалька.

– Возможно. Так или иначе, нужно тебя отсюда забрать. Как только полностью стемнеет, я отвезу тебя в покинутое поместье к северу от города. Сюда придут мои люди и станут делать вид, будто ты все еще здесь. Как только я все подготовлю, мы отправим тебя на север, через Анстокин и Волстокин.

– Почему на север?

– Потому что те, кто пытается тебя убить, не ожидают, что ты отправишься именно туда. Потому что этого не ожидает Криденс. Я постарался, чтобы ты поняла: я не желаю тебе зла. Не заставляй меня более открыто выражать мои чувства. Вряд ли это подобает тому, кто служит твоему мужу.

Ингер в смятении взглянула на него и села.

– Когда?

Майкл посмотрел в окно.

– Нужно дождаться, пока стемнеет. Скажем, через два часа?

– А все эти люди… они не привлекут ничьего внимания?

– Привлекли бы, если бы все уехали. Но они останутся. Выбери четверых или пятерых, а остальные будут создавать видимость твоего присутствия.

Она резко взглянула на него.

– Ты точно не пытаешься вывезти меня куда-нибудь, где ты мог бы…

– Не говори глупости. Если бы я хотел тебя убить, сделал бы это прямо здесь. Криденс с радостью бы мне помог.

– Тогда зачем оставлять здесь моих людей?

– Чтобы не привлекать внимания. И если говорить прямо – в качестве заложников. Ты слишком многое для меня значишь, госпожа, но не меньше значит и мой долг перед Кавелином.

Ингер помрачнела:

– Долг. Перед Кавелином. Ты хоть понимаешь, насколько меня тошнит от подобных слов?

Майкл пожал плечами:

– Король верит в то, что он пытается делать. И пока он не изменит своего мнения или его самого не сменит другой – или пока я не решу уйти, – мой долг состоит в том, чтобы исполнять его желания.

– Как я понимаю, ты не всегда с ним согласен?

Майкл взглянул на кровавый закат за окном.

– Не всегда. Но он творит политику. Все остальные лишь ей следуют.

– Политику творит Пратаксис. Именно из его фантазий Браги черпает свои безумные идеи.

– Иногда. Иногда.

«Ты ступаешь по тонкому льду, Майкл, – подумал Требилькок. – Будь очень-очень осторожен».

Даль Хаас постучал в дверь дома в Седльмайре. Никто не ответил, и он постучал громче. Наконец дверь открылась, и Хаас проскользнул внутрь.

– Похоже, здесь, – сказал сержант, командовавший отрядом, который шел по следу Хааса. Он собрал солдат. – Вы трое – заходите сзади и проверьте, нет ли другого выхода. Если есть – двоим его прикрывать. Третий возвращается и докладывает мне.

Сержант повернулся лицом к дому, внимательно его разглядывая.

– Мы что, в самом деле должны их всех прикончить? – спросил кто-то из солдат.

– Приказ герцога.

– Но – дети… Сержант, я никогда не убивал ребенка.

– Заткнись и делай свое дело, дьявол тебя побери, – коротко отрезал сержант. Ему все это тоже не нравилось, но приказ есть приказ.

Вернулся один солдат.

– Есть задний выход.

– Двое могут его прикрыть?

– Без проблем.

– Ладно, господа. Пора. И помните: никто не должен уйти живым. Никто. Иначе герцог снимет с нас головы. Пошли.

В живых остался только один. Даль Хаас вырвался из дома через заднюю дверь, выпустив кишки сторожившим ее солдатам, а затем оставил преследователей позади, затерявшись в темных переулках Седльмайра.

Генерал Лиакопулос и четверо его спутников в охотничьей одежде въехали в Воргреберг незамеченными. Поспешив к себе, генерал переоделся в военное обмундирование и разослал множество сообщений.

Первым появился Пратаксис. Вид у него был мрачный.

– Что ты тут делаешь? – спросил он.

– Погоди. Объясню всем сразу. За Требилькоком и Абакой я тоже послал.

Абака прибыл несколько минут спустя, а сразу за ним – Требилькок. Появление здесь Лиакопулоса встревожило обоих.

– Садитесь, – сказал Лиакопулос. – Мне нужна ваша помощь в принятии решения.

– Что случилось? – спросил Пратаксис, его била нервная дрожь.

Абака продолжал стоять. Лицо Требилькока оставалось полностью бесстрастным.

– Король мертв, – объявил Лиакопулос. – Спокойно! – прервал он поток посыпавшихся от всех троих вопросов. – Было сражение. Короля окружили. Лишь пятой части наших удалось уйти, – судя по всему, они бросились бежать, когда их собирались атаковать с тыла. Подробностей я не знаю. Мы во всем разберемся и, если потребуется, накажем виновных. Сейчас это не имеет значения. Суть в том, что бо́льшая часть войска погибла, включая короля, сэра Гьердрума и барона Хардля. Новости начали просачиваться несколько дней назад. Я ждал, пока не стало точно ясно, что это вовсе не чья-то истерика. Командиру гарнизона в Майсаке приказано задержать тех, кто сумел вернуться. Я прервал сигнальную связь, так что никто ничего не узнает. А потом поехал сюда, чтобы посоветоваться с вами.

– Убить ее, пока новость не разошлась, – прорычал Абака.

– Фалька тоже? – спросил Майкл.

– Само собой.

– Я не убиваю младенцев.

– Я сам это сделаю.

– Нет, Криденс, – возразил Лиакопулос. – Это не защита короны. Это убийство. Убийство королевской особы. Фальк стал королем с того мгновения, как умер Рагнарсон.