Сергей Малицкий - Тени Богов. Избавление [СИ]

— Да, — кивнули обе разом. — Мы нашли ее еще подростками. Лет с семи расспрашивали всех паломников, было ли такое в их селении, чтобы двойня родилась, а потом пропала. Или, что тяжелая беременность рассосалась без остатка. Годам к четырнадцати узнали, что в двух сотнях лиг, в деревеньке под Экинусом одна берканка родила двойню. Двух девочек. Родила после изнасилования, паллийцы напали на ту деревню, ограбили всех поголовно, кого-то и убили. Наша мать выжила, но понесла. Только ей проходу в той деревне не давали. А когда родила нас, выгнали из дома с паллийскими отродьями на руках. Из-за того, что она якобы опозорила их семью. Ее братья, которые прятались в отхожей яме во время нападения паллийцев — не опозорили, а она опозорила. Ее соседи, которые бросили собственных детей и убежали в перелесок, не опозорили, а она — да. И она жила в овине. При живых родителях и братьях. Они ее однажды и убили, когда она отказалась отдавать нас им. А детей отнесли сюда и продали настоятельнице. Пили потом целый месяц. Чуть ли не всей деревней.

— Откуда вы знаете подробности? — спросила Гледа.

— Мы там были, — хмыкнули обе сестрицы. — За месяц до заключения контракта с твоим дядей. Нашли могилу матери. Точнее, ее истлевшие останки, заваленные мусором в придорожной канаве. Ну, узнали ее имя, узнали все, что только могли узнать. Перезахоронили, поставили камень на могиле.

— А те, кто это сделали? — спросила Гледа.

— Легли туда, где лежала она. Всей деревней. Вместе со стариками и детьми, — ответили сестрицы и пошли прочь.

Гледа закрыла глаза.

— Держи, — узнала она минут через пять голос Ло Фенга.

В руках у него была миска супа.

— Тебе нужно есть горячее хотя бы раз в день, — сказал эйконец.

— Почему ты принес еду? — спросила Гледа. — Почему не Ян или… Стайн.

— Подумал, что ты захочешь у меня что-то спросить, — сказал Ло Фенг.

— Да, — кивнула Гледа, втягивая аромат. — Последние припасы истратили на суп?

— В Лейпусе прикупим что-нибудь, — успокоил ее Ло Фенг. — Вопрос ведь должен был быть не об этом.

— Два вопроса, — прошептала Гледа, отхлебывая прямо и миски. — Что значит быть воином покоя?

— Это первый вопрос, — понял эйконец. — Я уже не он, пожалуй.

— И все-таки, — сдвинула брови Гледа.

— Воин покоя, это воин, путь которого не колеблется, даже если он огибает препятствия, — сказал после короткого раздумья Ло Фенг. — Это воин, в груди у которого камень, о который разбиваются сомнения, сожаления, привязанности, склонности, причуды и все остальное. Все, кроме долга, решимости и спокойствия.

— Это невозможно, — засмеялась Гледа.

— Почему? — удивился Ло Фенг.

— Камень не может биться, — объяснила Гледа. — А если сердце не бьется, значит, человека уже нет. Он мертв.

— Второй вопрос? — произнес Ло Фенг.

— Обреченность это ведь не решимость? — спросила Гледа. — И не долг? Не спокойствие?

— Почему же? — удивился Ло Фенг. — А если это осознание того, что ты делаешь то, что должен? Если ты принимаешь свою судьбу спокойно и без сомнений?

— И со всей решимостью? — скривилась Гледа. — Нет, обреченность чем-то похожа на беспомощность. Вот я обречена родить этого ребенка. Конечно, если меня не убьют по дороге. Но если не убьют, то хочу я или не хочу, я его рожу. В райдонском монастыре, в любом из поселков, через которые мы идем, в придорожной канаве — я его рожу. Но это не обреченность. Это данность. Понимаешь? А в тебе мне почудилась обреченность. Почему?

— Иногда… — Ло Фенг замер, как будто прислушивался к чему-то, но через несколько секунд продолжил, — мне кажется, что я иду не своим путем.

— И тебя это беспокоит? — спросила Гледа.

— Меня беспокоит, что тем моим прежним путем, который остается и моим тоже, продолжает идти мой народ, — прошептал Ло Фенг, развернулся и ушел так же, как ушли перед ним сестрицы.

Гледа задумалась. Ночь окутывала стоянку уменьшившегося на одного человека отряда. В воздухе звенела тишина. Не было слышно ни ночной птицы, ни какого-нибудь зверя. Казалось, стоит всхлипнуть, как звук плача разнесется на лиги. У основания полуразрушенной башни помаргивал костер, возле которого сидели Унг, Ашман и Стайн. Ян, кажется, занимался с лошадьми. Ло Фенга и сестриц видно не было.

— Ты чего? — появился из темноты со свечей в кулаке Скур.

— Услышал? — улыбнулась Гледа.

— Ты звала меня? — спросил колдун.

— Без слов, — ответила Гледа. — Пробовала, услышишь ли ты, если я буду думать твое имя. Буду звать тебя, не открывая рта.

— Демон тебя раздери, детка! — прошипел колдун. — Как? Силы все еще нет вокруг. Ни капли! Ни пылинки! Ни облачка! Где ты ее берешь?

— Ее полно, — прошептала Гледа.

— И чего тогда ты хочешь от меня? — не понял Скур.

— Учи меня дальше, — попросила Гледа. — Все, что мы делали в прошлый раз, я запомнила.

— И чему же ты хочешь научиться теперь? — спросил колдун.

— Прятаться, — прошептала Гледа. — Скрываться, таиться, притворяться и казаться не той, кто я есть.

— Этому учатся долгие годы, — вздохнул Скур.

— У меня их нет, — ответила Гледа. — Так что придется поторопиться.

— Я буду держаться рядом, — сказал Гледе на следующее утро Ян. — Скур, конечно, как я понял, необходим и полезен, но тебе нужен еще и воин. А я им когда-то был.

— Ты же дворецкий, — вспомнила Гледа, вглядываясь в освещенные утренним солнцем горные склоны.

— Без дворца, — развел руками Ян.

— Почему ты ничего не спрашиваешь? — спросила Гледа. — Куда я направляюсь, зачем?

— А что это изменит? — спросил Ян. — Тебе зачем-то нужен Райдонский монастырь? Я буду там вместе с тобой. Потом тебе нужно будет еще куда-то — я поеду с тобой. С тобой что-то происходит, ты попала в беду, я буду рядом, пока ты не выберешься из нее. Помогу, чем смогу. И однажды мы доберемся и до какого-нибудь дворца. Или хотя бы до дома. Кстати, они у тебя есть.

— У меня ничего нет, — покачала головой Гледа. — Наш дом в Альбиусе сожжен.

— Слушай, давай пока отложим этот разговор, — предложил Ян. — До того дня, когда я вручу тебе ключ от одного из твоих домов. Хотя нам и придется посетить сначала одалского законника.

Лейпус был уже рядом. Впрочем, тот же Ян заявил об этом еще с вечера, а теперь Гледе оставалось лишь смотреть по сторонам и пытаться угадать, как пережил жатву далекий от родного Альбиуса маленький исанский городок.

Сначала на ее глаза попадались лишь загоны для скота и приземистые овины, потом дорога вывела отряд на горный склон, с которого открылся вид на склон уже следующей горы, занятый как раз Лейпусом. Ло Фенг придержал лошадь, жмурясь от утреннего солнца. Гледа остановилась за ним, и вскоре весь крохотный отряд рассматривал открывшийся им вид, стараясь угадать собственную судьбу.