Гай Кей - Блеск минувших дней [litres]

Жители района Башня уже поставили на ноги своего наездника-южанина и помогали ему пробираться сквозь толпу. Они тоже праздновали, но не несли его на руках. В этом году не несли.

Кардерио Саккетти не вынимал руку из кармана, где лежал билет. Он боялся снова посмотреть на него в этой толпе. Он сделал это позже, в святилище, стоя на коленях перед солнечным диском.

Билет остался зеленым.

Семья Саккетти навсегда запомнила тот день. День, когда женщина, известная городу под именем Коппина, приехавшая из сельской местности неподалеку от Милазии, дочь кавалерийского офицера, сделала то, что она сделала на повороте Фонтена и пришла второй в скачке, выступая за район Сокол.

Они больше никогда ее не видели, и никто из Бискио не видел. Говорили, что она незаметно уехала во второй половине того же дня. Она ведь говорила, что собирается уехать и поселиться в обители, что бы ни произошло. Добродетельная женщина. И такая наездница! Подумать только, что она сделала!

Стоя на коленях в святилище района Гусь, Кардерио Саккетти обещал свою младшую дочь Богу, если она выживет. Он дал это обещание в святом месте, в тот самый день.

Она действительно выжила. У ее матери появилось много молока, как только она сама стала хорошо есть, а целитель, которому заплатили, дал им бальзам для втирания в тело младенца. Девочка расцвела. Вся семья процветала начиная с того дня. Кардерио начал продавать башмаки, сделанные в новом стиле, который сам изобрел – случайно (хоть он никому не рассказывал об этом).

Малышка Леора поступила в обитель Дочерей Джада, когда ей исполнилось десять лет. Вскоре все заметили, какая она умная и набожная. Девочка научилась читать и писать на нескольких языках, разбираться в числах и многому другому. Через много лет она стала Старшей Дочерью, просветленной, чрезвычайно уважаемой личностью в своем монастыре и за его пределами. Она переписывалась с могущественными священнослужителями Джада со всей Батиары и из многих других стран.

Говорили, что к тому времени, когда она умерла, в очень преклонном возрасте и окруженная большой любовью, даже Верховный патриарх знал ее имя, и о ее душе молились при зажженных свечах в самом Родиасе.

Существовала традиция, о которой говорилось открыто и которая заключалась в том, что победитель на скачках в Бискио может провести эту ночь и много следующих ночей почти с любой женщиной (и даже с несколькими одновременно, если пожелает) в том районе, за который он выступал.

Некоторые отказывались от такого волнующего приключения по самым разным причинам; один или два победителя договорились провести ночные встречи с мужчинами, которые им понравились. Об этом говорили сдержаннее, но такое случалось. Победа приносила награды, и не все из них были финансовыми, хотя такое тоже случалось. В конце концов, победивший район весь год возглавлял парады в Бискио, его знамя несли впереди всех остальных.

В какие-то годы положение оказывалось более сложным. Если в скачке побеждал конь без всадника – как случилось только что, – ни район, ни наездник не считали правильным праздновать победу. Наезднику, конечно, платили – было бы позором для района не сделать этого, – но ночные вознаграждения предлагали уже не с таким энтузиазмом.

В данном случае наездник коня от района Башня, который пришел первым, но без всадника, помимо всего прочего просто плохо себя чувствовал.

Серрена ничего не сломал, кроме ребер, но такое с ним и прежде случалось, однако ему было очень больно, и он предпочел отправиться домой, где жена и служанка осторожно помогли ему принять ванну и выйти из нее. Никаких ночных приключений у него некоторое время вообще не было, если не считать приключением успешный переворот на другой бок в постели.

В не менее сложном положении оказался и район Сокол.

Они не победили, хотя их представительница первой из наездников пересекла линию финиша, но, учитывая, что за предыдущие пятьдесят лет они ни разу не достигали такого великолепного результата, жители Сокола праздновали весь остаток дня и всю ночь и еще много дней после. Дети забирались на подоконники и ограждения портиков и демонстрировали, более или менее успешно, удар двумя ногами, с помощью которого был выбит из седла наездник района Башня.

В первую же ночь один человек попытался проделать то же самое на балконе верхнего этажа, упал и сломал ключицу – слишком много вина.

Несомненно, это был тот случай, когда очень много мужчин и несколько женщин из этого района с радостью отпраздновали бы вместе с наездницей, чтобы воздать ей должное, вознаградить ее в тесной компании, если бы она того пожелала.

К сожалению, они не нашли Коппину – свое рослое, рыжеволосое чудо, – после того как она вместе с процессией вернулась на своем коне в святилище района Сокол. Девушка улыбалась и махала рукой приветствующей ее толпе, несмотря на то что явно испытывала чувство неловкости, – под этим предлогом она и удалилась сразу же после процессии.

Разумеется, ей позволили уйти. Это была трудная, физически тяжелая гонка.

Когда же после наступления темноты разные люди приходили в дом, где она жила, и стучались в дверь ее комнаты, чтобы пригласить отужинать вместе со старшинами общины, им никто не ответил.

Утром хозяин дома отпер комнату, и тогда выяснилось, что девушки там нет, а на кровати явно никто не ночевал.

Помимо прочего, это сэкономило району Сокол деньги. Жители собрали некую сумму в качестве награды наезднице, хотя она и не победила формально. После ее исчезновения, обсудив положение, половину этой суммы отдали в святилище, а половину присовокупили в фонд скачек на следующий год.

Ее бегство (через открытые ставни, потом вниз с балкона) было истолковано как проявление благочестия. Коппина ведь говорила, что эти скачки станут ее последним появлением в миру перед тем, как она уйдет в одну из обителей Дочерей Джада.

Видимо, именно так она и поступила. Может быть, раньше, чем ожидали, но…

В Бискио наездница стала чем-то вроде легенды. Девушек, и не только из района Сокол, называли в ее честь, и многих мальчиков называли Коппо, очевидным мужским эквивалентом.

Ее так и не нашли, по крайней мере в Бискио. Позже ходили слухи о том, что, возможно, девушка была не той, за кого себя выдавала. В том числе говорили, что она была благородного происхождения, но никто ничего не знал наверняка, а памятные моменты всегда сопровождаются разными историями. Нас привлекают истории, мы живем ради них.

Адрии было не больно, но она смертельно устала, и в голове все стремительно вертелось от возбуждения. Ей хотелось принять горячую ванну, но с этим приходилось подождать. Она только переменила испачканную одежду. Надела свежее белье и верхнюю рубашку, а потом снова натянула штаны для верховой езды; на то были причины. По-новой заколола волосы на макушке. В комнате стояла тарелка с ломтиками разных видов мяса и сыра, и Адрия задержалась, чтобы поесть – неудивительно, что она проголодалась. Выпила пару глотков вина, не больше. Ей нужно было сохранить ясную голову.