Гай Кей - Блеск минувших дней [litres]

Ее комнаты находились в задней части дома аптекаря и выходили окнами в переулок. Адрия не сомневалась, что Фолько уже выяснил, где ее поселили, и что ее кто-нибудь ждет.

Не стоило дожидаться ночи. После наступления темноты внизу будет оживленно; в переулках часто убивали. Сидеть в комнате тихо, как мышь, когда к ней явятся люди, тоже не хотелось. Она уже получила несколько предложений и обещаний. Жители района Сокол были счастливы.

Адрия открыла высокие ставни. Вышла на балкон, будто бы для того, чтобы подышать воздухом в предвечернем свете, на тот случай, если кто-то следит за ней. Окинула взглядом переулок и почти сразу же увидела человека Фолько, потому что он позволил ей себя увидеть – шагнул вперед из дверного проема напротив. Это был Джан. Только он один. Девушка ему улыбнулась, но он не ответил на улыбку; он был неулыбчивым человеком. Зато способным – возможно, самым способным из всех людей Фолько, не считая дядиного кузена Альдо.

У Джана через руку был перекинут плащ. Он посмотрел в один конец переулка, потом в другой и кивнул. Адрия, не медля, перелезла через перила и, цепляясь за трещины в дереве, из которого был построен дом, спустилась. Джан подошел и протянул руку, чтобы помочь, но она в этом не нуждалась. Тогда он отдал девушке плащ с капюшоном, и она его надела.

– Он говорит, это было здорово, – сказал Джан.

– А ты что скажешь?

– То же самое. – Большего от Джана нечего было и ожидать. – Ты готова?

– Я же здесь.

Он подал ей меч и пояс, чтобы она надела для маскировки. Адрия была достаточно высокого роста, чтобы сойти за мужчину, а волосы она не только высоко заколола, но и спрятала под капюшон. На ее щеках и лбу засохла грязь, но капюшон все скрывал, да и люди на улицах Бискио в ту ночь были не особенно чистыми.

Когда они, пройдя переулок, вышли на площадь, там уже толпился народ. Звучала музыка. Джан повел ее прочь из города.

Северные городские ворота были открыты. Они проталкивались сквозь толпу, Адрия делала вид, будто беседует со своим спутником, он притворялся, что отвечает, – не очень удачно, но это было неважно. Кто-то протянул ему флягу, и он поступил правильно: глотнул, а потом передал ей, и она тоже отпила плохого вина – оно отлично пошло в тот момент.

В двадцати минутах ходьбы от стен города их ожидал еще один человек Фолько с лошадьми. К тому моменту Адрия почувствовала, что действительно устала; тело словно одеревенело, так что было трудно вскочить на коня, она постаралась не дать Джану это заметить.

Если он и заметил, то не подал виду.

Они ехали по дороге, освещенные вечерним солнцем, мимо редеющей толпы. Большинство людей собиралось остаться в городе допоздна. Адрия не обращала на них внимания. Показалась гостиница, но они проехали мимо, потом приблизились ко второй гостинице, въехали во двор, полный народу, и отдали коней слуге.

Для нее заранее сняли комнату – на имя Джана. Адрия спросила у хозяина, можно ли принести наверх ванну. Ей сказали, что она уже в номере – по-видимому, такое распоряжение было отдано раньше, – и ей немедленно принесут горячую воду. Адрия поднялась наверх, причем к этому времени это превратилось в небольшую проблему, ибо она ощущала боль уже во всем теле, а Джан остался в общем зале.

Она отперла дверь большим ключом и села на просторную кровать, сняла мужской плащ. Почти сразу же в дверь постучали. Она открыла ее и смотрела, как две девушки носили воду в большую лохань, установленную посреди комнаты. Они ходили за водой несколько раз.

В комнате горел очаг. Девушки не выказали никакого удивления, когда увидели, что она женщина. У нее мелькнула мысль, что люди, возможно, встречаются здесь с самыми разными целями. Адрия попыталась снять сапоги, но ей потребовалась помощь одной из служанок. Она отпустила шутку по этому поводу, но девушка не рассмеялась. Она была очень юной.

Когда ванна была готова, Адрия разделась и опустилась в нее. Вода была горяча. Чудо, до чего горяча. Она попросила одну из девушек остаться и помочь ей вымыть голову и спину. Она терла лицо и руки, глядя, как вода становится темной. Снова став чистой, Адрия велела принести еще горячей воды, чтобы подогреть ванну, погрузилась в нее как можно глубже, для чего пришлось согнуть колени, и закрыла глаза. Вероятно, она уснула.

Через какое-то время – она не могла бы сказать, сколько прошло времени, но вода уже остыла, а девушки ушли, – она опять услышала стук в дверь.

– В чем дело? – спросила Адрия. Не было смысла притворяться, будто ее здесь нет.

– Кажется, мне был обещан поцелуй на лестнице в Милазии, – ответил чей-то голос.

Сначала она предположила, что стучит Джан. Но это был не Джан.

После полудня, поев в доме, отведенном Монтиколе, я вместе со всеми остальными собирал выигрыши.

Лучше было сделать это быстро. Мне рассказывали, что однажды «жучок», принимавший ставки, сбежал из Бискио в ночь перед скачками, забрав с собой все деньги. Он не был женат, но его отца и мать убили, а также его сестру, ее мужа и их маленького ребенка, а оба дома городская община конфисковала и продала, чтобы хоть отчасти возместить украденные деньги.

За этим человеком охотились по всей Батиаре. Его нашли в припортовой таверне в Серессе, где он снимал комнату, ожидая отплытия на корабле в Саврадию через два дня. Вора кастрировали и бросили в лагуну, а деньги, найденные в его номере, привезли обратно.

Вроде бы с тех пор больше никто не пытался удрать вместе с принятыми ставками. Но даже если владельцы лавок, где принимали ставки, и потеряли желание сбежать вместе с деньгами, у них могли закончиться наличные, если им не повезло… разумнее было поскорее забрать свой выигрыш, тем более, что Монтикола не планировал здесь задерживаться.

Сегодня его солдаты надели свою форму со знаком волка. Я не был одним из его наемников, но ходил по Бискио вместе с четырьмя вооруженными солдатами. Мы собирали и несли с собой большие суммы денег по улицам, полным пьяных людей. Полезно было, чтобы все знали, кто мы такие.

Мы регулярно возвращались в дом, оставляли там деньги и снова шли в город. Это заняло некоторое время. Попутно я обналичивал свои собственные полоски бумаги там, где делал ставки. Нельзя сказать, чтобы хоть один из владельцев этих лавок был особенно рад нас видеть.

Они бы радовались еще меньше, думал я, если бы Адрия выиграла скачки и Монтикола получил свой огромный выигрыш по невероятным ставкам. Он бы многих из них разорил.

Я по-прежнему был уверен, что она придержала коня, делая вид, будто погоняет его изо всех сил. Адрия не хотела победить, она хотела при первой же возможности уехать, вернуться в Акорси неузнанной и…

Это навело меня на одну мысль.