Виктор Кораблев - Королевства изгоев

— Похоже, любой уважающий себя гном обходит его дом стороной, — весело пропыхтел трубкой лавочник.

— Этому атласу прорва лет, он что там так и живет?

— Если меня не подводят глаза или память, то — да.

— Занятно.

— А зачем тебе?

— Посылку передать, — Ред подбросил и поймал сверток.

Редрик наконец ощутил достаточное давление со стороны руки Рэнсома. Он ответил на рукопожатие, почувствовав, как слегка сместились кости в кисти юного аристократа, послышался хруст. Ничего серьезного, просто — крепкое рукопожатие, без травм и увечий.

— Что-то слабовато. Пока остановимся на сверстниках, — сказал Ред и отпустил руку парня.

Тот, сохранив достоинство, не изменился в лице.

— Так вы скажете мне свое имя?

— Редрик, сын Лоуренса Маккройда. И еще кое-что — всем есть куда расти. Передай своей подруге, что лишь тогда, когда она обретет чувство меры, лишь после этого пусть ставит перед собой большие цели. Вырастут цели — сиськи тоже подтянутся.

— Если я ей такое скажу, она не будет со мной неделю общаться, — печально улыбнулся Рэнсом.

— Неделя тишины и спокойствия.

— Звучит неплохо. До встречи, Редрик, господин Маккройд, — Рэнсом, сделав пару шагов назад, кивнул им на прощание.

— Желаю удачи на экзаменах. Если Сильвия что-то завалит — пускай ищет меня в Южном, я ее поднатаскаю по самое небалуйся. Опыт есть.

— Охотно верю. За пожелание — спасибо, мы-то надеялись увидеть дракона на удачу, но и так сойдет.

— Поверь, девочки бы не оценили, — хохотнул Лоуренс.

— Их бы настигло полное перевозбуждение.

Отец с сыном засмеялись одинаковым смехом. Рэнсом, неуверенно улыбаясь, развернулся и ушел вслед за подругами. Гизмо, до этого откровенно скучающий, сразу оживился.

— Погнали дальше по плану, потом зайдем в одно место, я угощаю.

Восточный тракт шел вдоль реки Колымы, что протекала через столицу. Над ней располагался Базарный район, территория крупного авторитета — Севера. Будто потешаясь над этим, полковник поселился прямо посреди бандитской территории, рядом с банным комплексом, что тоже неофициально принадлежал Северу. Угол Закаэля Отрекшегося и Углежогов.

Работники кампуса подошли к двухэтажному зданию красного кирпича с черепичной крышей. Правда, это едва угадывалось под зарослями плюща. На открытой веранде стояло плетеное кресло-качалка, накрытое пледом. Двор был зелен несмотря на приближение зимы. По краям его обрамляли трехцветные амаранты. Красный, серебристый, белый — кровь, шрамы, старость. Земля же была сплошь устлана барвинком, словно на могильнике.

Судя по надписи на почтовом ящике, полковник с капитаном жили вместе. Редрик, не церемонясь, засунул сверток с запрещенным табаком в почтовый ящик главы городского ополчения. Давление в пальце. Парень вынул руку. Под огрубевший ноготь влез шип акации, но не так глубоко, чтобы причинить вред… лишь странное ощущение, которое, впрочем, прошло, когда гремлин в очередной раз начал ныть и подгонять людей.

Всего в городе имелось два крупных общественных банных комплекса. Один находился около Гранд Цирка, к югу от центра, а около второго остался ждать Смоки.

Ни коней, ни шоргонов. В купальни не пускали никого с копытами, хвостами, повышенной лохматостью и количеством ног, отличным от двух. Так было написано на табличке, около которой стоял самый широкомордый орк-охранник, которого Редрику приходилось видеть.

— Зверолюды?

— Человекообразные.

— Кентавры?

— Нет.

— Арахны?

— Они выдуманные.

— Рыболюди?

— Только русалы, но лишь по приглашению.

— Людоящеры?

— Только гремлины, и только в отдельное помещение.

— Мы не людоящеры, — вмешался в разговор Редрика и орка Гизмо.

— Да мне побоку, — поковырял мизинцем в носу орк.

— Редрик, ты бы его еще в театр сводил. Смоки, конечно, практически член семьи, но владелец устанавливает правила, пошли уже, — потирал глаза лавочник.

— Но тут даже нет стойл.

— Да у него весь мир — и стойла, и кормушка. Кто-кто, а он не пропадет.

— У вас есть закурить? — снова спросил Ред у орка.

— Есть, но внутри курить нельзя.

— Нет, просто поделитесь с конем папироской, если заскучаете.

— Да? — орк с интересом глянул на Смоки, тот вопросительно наклонил голову набок. — Невиданный опыт — залог сохранения себя, — пробухтел охранник себе под нос.

Орк уже был практически почерневшим. Гоблиноиды верили, что чем больше новых ощущений ты получишь до размножения — тем больше шанс переродиться в более крупную свою ипостась.

— Так как? — поднял брови Редрик.

— Ладно, только отстань от меня.

— Спасибо, браток, — Ред благодарно кивнул, заодно преувеличив зрелость гоблиноида.

Тот, хмыкнув, подвинулся с прохода.

Высокие потолки, колонны, барельефы, фрески, изображающие откровенные сцены, и каменная кладка. Здание общественных бань оказалось хорошо отделанным и добротным, как изнутри, так и снаружи. Купальщиков в вестибюле оказалось мало, люди отогревались после ночной смены и делились впечатлениями. Скучные и пустые разговоры.

Троица подошла к стойке. За ней на барных стульях сидели полурослик с гремлином. Они играли в шахматы. Шел ход гремлина, но тот наугад тыкал когтем фигуры, следя за реакцией своего соперника и явно не зная, как ходить. Его чешуя была светлой и гладенькой — совсем юнец, лет пять-восемь.

Гизмо, подтянувшись, сел на край стойки.

— Если походишь этой пешкой, а затем сделаешь рокировку, то выстроишь малый хребет Ноктиса, — теперь уже ониксовая рука потыкала в фигуры.

Молодой гремлин раздраженно глянул на Гизмо, но тут же изменился в лице.

— Эль Каднифико, — пропищал он, складывая руки в религиозном жесте, означающем захлопнувшуюся над головой пасть.

— Не знал, что ты играешь, — задумчиво глядя на доску, пробурчал Ред.

— Все гремлины играют — это древняя традиция, что передали нам создатели. Ноктис всегда говорил, что дрязги мелких людишек похожи на детскую игру. Вот вместе с Фумусом он и создал игру для взрослых — шахматы. В то время играли нашими застывшими в породе предками, а победитель забирал к себе в свиту все съеденные фигуры соперника.

— Интересный факт, я об этом не знал, — потер подбородок лавочник.

— Вот еще один. Каднификар — прямой потомок Ноктиса, и я надеюсь с ним когда-нибудь сыграть, — черный коготь постучал по доске.

— Ка-ка-каднификар, такой крутой, ко-когда он сделал это с-с вами, Эль Каднифико?

— Сегодня, молодой брат, — хлопнул по плечу юного гремлина Гизмо.

Изо рта гремлинов стали вылетать клубы дыма, сопровождаемые шипением. Интонации молодого гремлина были вопросительными, а Гизмо что-то утверждал. Закончив странный обмен сигналами, Гизмо снова похлопал своего сородича по плечу, а тот, спрыгнув со стула, замельтешил вокруг полурослика.