Майя Г Леонард - Битва жуков [litres]

Дядя Макс нанял местного проводника по имени Анджело, но не сказал, куда именно они идут, – просто попросил показать дорогу в лес. Мотти слышала, как гостиничные служащие шептались, что в глубине леса живёт настоящая ведьма, поэтому дядя Макс решил, что лучше не уточнять конечную цель их похода. Карту с отмеченными координатами «Биома» он упрятал в рюкзак. Все выстроились цепочкой за дядей Максом и Анджело, Мотичилла шла замыкающей. И так они отправились искать логово Лукреции Каттэр.

В тропическом лесу было неожиданно темно. Солнечные лучи пытались пробиться сквозь густую зелень листьев, но до земли не доставали. Воздух был пропитан влажными испарениями деревьев. Друзья шли молча, слышно было только их дыхание. Зато лес не молчал. Над головой перекликались птицы. Громкий многоголосый щебет то и дело прорезали пронзительные любовные трели одиночек, ищущих себе пару. Невидимые лягушки и жабы квакали хором, обезьяны визжали и ухали, перепрыгивая с дерева на дерево, – в общем, гвалт стоял невероятный. Но Даркус так и не смог никого разглядеть.

Хоть воздух и был насыщен кислородом, Даркус заметил, что при вдохе его словно бы недостаточно поступает в лёгкие. Углубляясь в джунгли с их уникальным разнообразием животных и растений, Даркус дышал всё тяжелее. Через час путешественники остановились отдохнуть. Мальчик всматривался в густую листву и никак не мог понять, почему не видит животных, которых отлично слышит. Несколько минут он простоял неподвижно, и вдруг зрение словно сфокусировалось.

– Смотрите, ленивец! – крикнул Даркус, разглядев спящего ленивца, который висел на ветке вниз головой.

– Где? – Вирджиния обернулась и тоже стала всматриваться.

– Хотел бы я так уметь, – заметил, посмеиваясь, дядя Макс.

И тут хлынул дождь.

Даркус никогда толком не понимал выражения «сезон дождей». Ну дождь, подумаешь! Но этот ливень был совсем не похож на дожди в Англии. Вода хлестала потоками, на метр вперёд уже ничего не разглядишь. Проводник показал жестами, что дальше идти опасно, и отвёл всех в укрытие, чтобы переждать стихию. У них на глазах тропинка превратилась в тёмно-коричневую реку. Мимо проплыли две крупные выдры.

Дождь кончился так же внезапно, как и начался. Выглянуло солнце. Влажность ещё усилилась. Не поймёшь, то ли влага из воздуха конденсируется капельками на коже, то ли жаркий плотный воздух, словно шуба, вытягивает из тебя пот. Тёмные волосы Даркуса прилипли к голове, а обычно бледные щёки порозовели.

Путешественники поели на ходу: дядя Макс захватил из гостиницы сэндвичи и фрукты. Восторженных разговоров стало меньше, слышалось в основном пыхтение и кряхтение. Путешественники упорно шли вперёд, отводя в сторону цепкие лианы, перелезая через замшелые валуны и спотыкаясь об извилистые корни.

Приближался вечер. Дядя Макс объявил, что на сегодня прошли достаточно и пора искать место для ночёвки. Все остановились, отпили немного воды из бутылок, а проводник сообщил, что чуть дальше есть поляна.

– Даркус! – Бертольд замахал рукой. – Иди сюда, посмотри!

Он что-то рассматривал на стволе дерева.

– Жук какой-то, похож на златку. Такой красивый!

Бертольд шагнул ближе, взрывая ногами опавшие листья, и вдруг из-под них высунулась голова змеи.

– Бертольд! – заорал Даркус, бросаясь к другу.

Бертольд вскрикнул, попятился и упал. Змея стремительно метнулась к нему. Тут подскочил Анджело и палкой-рогулькой прижал голову змеи к земле. Потом поднял её, отнёс подальше в сторонку и отпустил.

– Бертольд! Ты живой? – Вирджиния и Даркус помогли Бертольду подняться.

– Ага. Ох! Спасибо, Анджело! – Бертольд встал и поморщился. – Змея меня не достала, но, кажется, я ногу подвернул. Ничего страшного, мне бы только отдохнуть минутку.

И он захромал к остальным, стараясь делать вид, что у него всё в порядке.

Даркус посмотрел на дядю Макса.

– Давай-ка я тебя понесу на спине, пока не найдём место для привала? – предложил дядя Макс.

– Нет, я правда в норме, – ответил побледневший Бертольд.

– Я настаиваю! – Дядя Макс отдал свой рюкзак Мотичилле. – А ну, залезай! Нужно разбить лагерь, пока не стемнело.

Бертольд с помощью Вирджинии забрался дяде Максу на спину.

– Бертольд, да ты лёгкий как пёрышко! – воскликнул дядя Макс и зашагал следом за Анджело.

– Это была ямкоголовая гадюка! – шепнула Вирджиния Даркусу. – Она могла его убить.

Даркус кивнул:

– Но не убила.

На ходу он обшаривал глазами землю. Сердце больно колотилось внутри груди, а в голове снова и снова прокручивалась картинка, как над землёй взвивается змеиная голова.

– У меня есть аптечка, – сказала Мотти. – Бертольд, как только разобьём лагерь, я перебинтую тебе лодыжку.

Наконец они нашли поляну на пригорке, в окружении деревьев. Анджело показал спутникам длинный шест – высокое тонкое деревце кто-то срубил и укрепил горизонтально между двумя деревьями с толстыми стволами на краю поляны. Как видно, здесь постоянно устраивали лагерь. Нашлось даже кострище.

Дядя Макс достал из рюкзака сложенное пластиковое полотнище, которое служило тентом. Он завязал в уголок полотнища камень и перекинул через шест. Камень выбросил, а полотнище расправил и продёрнул верёвки через петли по углам и по сторонам тента. Затем они с Анджело забрались на соседние деревья, обвязали верёвки вокруг стволов и растянули пластик над поляной – получилась крыша, которая неплохо защитила бы от дождя.

Даркус и Вирджиния тут же забрались под крышу, свалили на землю рюкзаки и достали гамаки из оранжевого парашютного шёлка, с приделанной к ним прозрачной противомоскитной сеткой.

– Давай я твой гамак повешу, – предложил Даркус Бертольду, когда тот сел рядом с ними.

– Да, пусть Даркус и Вирджиния приготовят спальные места, – попросила Мотти.

Она достала из рюкзака аптечку и отыскала там бинт.

– Показывай свою ногу!

Вирджиния и Даркус подвесили пять гамаков к дереву в центре, а второй конец каждого гамака привязали к разным деревьям на краю поляны. Получилась оранжевая звезда из гамаков под пластиковым тентом. Потом они развели костёр на месте старого кострища. Растопку для костра дядя Макс нёс в рюкзаке, в целлофановом пакете. Пока дети разводили огонь, дядя Макс бродил по лесу поблизости от поляны, разыскивая под деревьями не слишком отсыревшие деревяшки.

Бертольд сидел прислонившись спиной к центральному дереву и положив ногу на колени Мотти. Женщина бережно сняла с него ботинок и носок. Лодыжка Бертольда посинела и распухла.