Гарт Никс - Утонувшая Среда [litres]

Коммодор Монктон пошевелил усами и пояснил:

– С вашего позволения, юная леди, продвинутые крысы суть те, что изначально служили Дудочнику и были приведены им в Дом, коего частью является Пограничное море. Оное же номинально управляется государыней Средой, самопровозглашенной герцогиней Пограничного моря и Доверенным Лицом Зодчей…

– Все ясно, – невесело усмехнулась Листок.

– Простите, в каком смысле?

Листок покачала головой.

– Все в порядке, – сказала она. – Я правда типа смертная с Земли. Деревянная до ушей и даже выше…

– Деревянная?.. Но ведь вы… разговариваете?

– В смысле бестолковая, – вздохнула Листок. – Тупая. Ну и что вам надо-то от смертной с Земли? Можете помочь мне отсюда выбраться?

Монктон вытащил из кармана бумажку и протянул ее Листок. В его лапке она была размером с почтовую марку, но, как только он передал ее девочке, бумажка тотчас выросла до нормальных размеров письма.

Его «шапка» представляла собой гравюру с портретом мальчика, вполне похожего на Артура. Ниже располагались несколько строчек печатного текста, гласившего:

НАГРАДА

за любую информацию

о местонахождении Артура Пенхалигона,

смертного мальчика с Земли.

Ждем сообщений телеграфом

или с нарочным на имя

Трети Понедельника – Сьюзи Бирюзы

– Артур! – вырвалось у Листок. – А Сьюзи – это та… та девочка с крыльями!

– Вот как, – сказал Монктон. – Вы знаете Артура? Вам известно, где он?

– Не исключено, – ответила Листок. Глаза ее чуть сузились, и Артур догадался, что она лихорадочно размышляет, что можно говорить гостю, а что нет. – А вы, надо полагать, рассчитываете на награду?

– Естественно, – кивнул Монктон. – Впрочем, в данном конкретном случае мы уже получили скромный задаток. Всем известно, что мы – непревзойденные ищейки и поисковики…

– Я расскажу все, что мне известно, если поможете с побегом, – сказала Листок и продемонстрировала крысу закованные руки. – И как насчет выйти на связь со Сьюзи Бирюзой?

– Мм… – в свою очередь, задумался Монктон. – Мы не в состоянии помочь вам убежать, поскольку это явилось бы нарушением определенных соглашений, связывающих нас с некоторыми авторитетами Дома. Тем не менее я был бы счастлив выступить вашим советником на предстоящем суде и при расследовании вашей преступной деятельности…

– Какой-какой деятельности? Вы тут что, все рехнулись? Да я всего-то и сделала, что позволила им затащить меня на этот корабль! А они на меня поглядели один раз, спросили, как зовут, после чего сразу заковали в цепи и швырнули сюда!

– Полагаю, вам предъявят обвинение в безбилетном проезде, – заявил Монктон, многозначительно дернув хвостом, чтобы придать своим словам пущей весомости. – С вероятным наказанием в виде сотни-другой плетей, которых вы, скорее всего, не переживете. Точнее, простите за откровенность, ни за что не переживете, поскольку вы смертная.

– Плетей? Меня что, отстегают?

– Так точно. Плетками-девятихвостками. Вероятно, вы о них слышали?

– Слышала и больше не хочу! А уж пробовать их на собственной шкуре – и подавно! Нет, вы тут точно все сбрендили! И что мне с этим теперь делать? Должен же быть выход какой-нибудь!

– Все зависит от суда, – сказал Монктон. – Осмелюсь предположить, что в данном обвинении содержится логическая неувязка, которая, будучи должным образом подана во время слушания, позволит вам избежать наказания.

– Это как?

Монктон слегка наклонил голову, уставившись на Листок ярко блеснувшей бусинкой глаза.

– Мы, крысы, за взаимную выгоду, – сказал он. – Вы расскажете мне все, что вам известно об Артуре, я же, как обещал, буду вашим советником на суде.

– А откуда мне знать, что ты мне вправду поможешь, если я тебе расскажу про Артура? – спросила Листок.

– Я даю вам слово продвинутой крысы и бывшего смертного с Земли, – проговорил Монктон, прикладывая коготь к жилетке против сердца. – Клянусь именем Дудочника, приведшего сюда мой народ.

Листок пристально вгляделась в физиономию крысака. Тот выдержал ее взгляд, не моргнув и не дрогнув.

– Ладно, – вздохнула она. – Полагаю, выбор у меня так и так небогатый… Кстати, базаришь ты убедительно. Куда убедительней того типа, что втюхал папе его последнюю тачку. Короче, я навещала Артура в больнице… там, на Земле. Артур как раз получил приглашение от Среды на дружеский междусобойчик и рассказывал мне про Дом и все такое прочее, и тут прямо сквозь стену врывается гигантская морская волна и утаскивает нас обоих вместе с кроватью Артура. Потом нас носило туда-сюда в самых взаправдашних штормовых волнах, пока не появился корабль под зелеными светящимися парусами, и оттуда на меня накинули веревочную петлю, а по Артуру промазали. Так что он, наверное, так и плавает где-то на этой кровати… Если только его еще кто-то не подобрал. Ну что? Ценные сведения?

– Начало замечательное, спасибо, – сказал Монктон. – Есть за что зацепиться. А кроме того, это объясняет, почему, ошвартовавшись здесь, в Треугольнике, капитан и его команда так старательно держат рты на замке. Если бы не местные крысы, я вряд ли вообще дознался бы, что на борту присутствует смертный. По всей видимости, «Богомол» должен был подобрать Артура по приказу государыни Среды, так что теперь, провалив задание, капитан Шик тянет время и пытается сообразить, что же ему делать дальше… В смысле, помимо того, чтобы избавиться от вас, ведь вы – нежелательная свидетельница, живое подтверждение, что они подобрали не того смертного.

– Ошвартовались? А что такое Треугольник? Где мы вообще?

– Мы на борту «Летучего богомола», на нижней палубе, – пояснил Монктон. – Это корабль торгового флота Среды, один из изначальных. И он ошвартован к другому кораблю, который, в свою очередь, причален к другому… и так далее, а все вместе – к гигантскому треугольному причалу, который являет собой последний надводный остаток прежнего маяка Порт-Среды, или попросту Треугольник. Который, в свою очередь, располагается в Пограничном море Дома…

– Который есть центр Вселенной или что-то в этом роде, – перебила Листок. – Это мне Артур уже объяснил. Нет, мои предки точно с катушек попадают, если узнают, как все на самом деле устроено…

– Прошу прощения?

– Понимаешь, мои родители считают, что в центре мироздания растет большущее дерево, от которого во все стороны тянутся веточки. И там, на этом дереве, все звери живут в гармонии и никто друг друга не трогает.

– Приятное заблуждение, – отозвался Монктон. – Хотел бы я его разделять. Увы, увы… А теперь, юная мисс, мне пора к себе на корабль. По дороге я загляну к капитану Шику и сообщу ему, что намерен быть вашим представителем и советником на суде. Каковой, по всей вероятности, должен возыметь место в ближайшие несколько дней.