Элис Хэмминг - Проклятый единорог [litres]

– За что ты так сурова со мной? Я ведь не сделала тебе ничего плохого.

– Неужели? А как же обвинения во всех бедах страны? Где-то сгорит сарай или появится таракан, и в мою сторону тут же летят проклятья. Разве ты не посылала своих рыцарей шпионить за мной, как за какой-то преступницей? Разве ты не хотела найти хоть малейший повод, чтобы изгнать меня из королевства? Уж теперь-то ты узнаешь, каково это – быть на моём месте.

– Возможно, я и правда была к тебе несправедлива. Нельзя судить о человеке, опираясь на слухи и сплетни. Теперь я это поняла. Пожалуйста, давай начнём с чистого листа. Ты получишь всё что захочешь. Только прошу, отмени, пожалуйста, свои проклятья.

– Если проклятье уже наложено, его не отменить одним взмахом волшебной палочки. Но всё же способ разрушить чары есть.

– И какой же?

Сидра вновь рассмеялась и зловещим голосом продекламировала новое стихотворение:

Затем колдунья настежь распахнула дверь, и принцесса бросилась прочь под холодный покров дождливой ночи.

Селена мчалась вдоль берега, и ледяные капли хлестали её по заплаканному лицу. Где-то вдалеке всё ещё раздавался омерзительный хохот ведьмы. Девушка полной грудью вдыхала свежий просоленный воздух, наслаждаясь своей вновь обретённой свободой. Больше всего на свете ей хотелось убежать как можно дальше от этого дома с мрачным подвалом, где томились несчастные души.

Добравшись до окраины города, принцесса замедлила шаг. Здесь она чувствовала себя в безопасности и могла наконец спокойно осмыслить случившееся. Она ругала себя за необдуманную ночную встречу с колдуньей и в то же время радовалась, что отделалась лишь парой синяков. Ей до сих пор казалось, что проклятия Сидры – лишь шутка. Очевидно, та просто хотела запугать королевскую дочку и заодно немного попрактиковаться в поэзии. С другой стороны, в таком серьёзном деле не стоило полагаться на догадки, тем более что на горизонте уже появилась едва заметная полоска света.

Селена знала, что ей нужно во что бы то ни стало отыскать Ардиса до рассвета. Только он разбирался в магии достаточно хорошо, чтобы понять, есть ли причины для беспокойства.

Дождь стих, но принцессе уже не было до этого дела. Её плащ так и остался висеть на костяном крючке в доме ведьмы, а кожаные доспехи совсем не защищали от воды. Рубашка под ними промокла насквозь и противно липла к телу. Дрожа от холода, девушка направилась в сторону рыночной площади.

Она быстро шагала по петляющим узеньким переулкам, пока вдруг не столкнулась в одном из них с фигурой в тёмном одеянии. Она чуть было не закричала от страха, подумав на миг, что это колдунья, но незнакомец был значительно выше и плечистей. Он сбросил капюшон. Перед принцессой, опираясь на длинный посох, стоял чародей.

– Ардис, вы даже не представляете, как я рада вас видеть! – с облегчением выдохнула Селена и бросилась ему на шею.

Старик ободряюще погладил её по голове, отступил на пару шагов назад и осмотрел девушку взволнованным взглядом. Должно быть, после схватки с ведьмой и пробежки под проливным дождём она выглядела не самым лучшим образом. Сняв свою мантию, Ардис заботливо накинул её на плечи принцессы.

– Ваше высочество, что с вами приключилось? Прошу, скажите, что вы не ходили к моей сестре.

Селена опустила голову, и вода с её мокрых волос закапала на гладкую брусчатку. Ей было стыдно, что она не прислушалась к предостережениям мудрого чародея.

Тот растерянно покачал головой.

– Я проснулся посреди ночи с предчувствием, будто должно произойти нечто ужасное, и сразу же подумал о вас. Я знал, что упрямство может привести вас на порог колдуньи, и надеялся помешать вам совершить роковую ошибку. Но неужели я опоздал? Вы подписали контракт?

– Нет. То есть не до конца… Ардис, что же я натворила?..

И она принялась рассказывать, как пришла к ведьме, как почти подписала её чудовищный договор, как вовремя одумалась, написав лишь одну букву своего имени, и как увидела души, заточённые в подвале. Маг молча слушал рассказ принцессы, а когда та останавливалась, кивал головой, призывая её продолжать.

Девушка поведала о побеге, о волшебной палочке и о проклятьях. А затем слово в слово пересказала ему выдуманные Сидрой стихи, удивляясь, как только ей удалось их запомнить. Когда же она наконец закончила, старик тяжело вздохнул.

– Она ведь не могла причинить мне вреда этой дурацкой палкой, так? – с надеждой спросила Селена.

– Боюсь, дела обстоят куда серьёзнее, чем вы можете себе представить. Проклятия скоро вступят в свою силу. И как вы сами могли убедиться, увидев в подвале эти бедные души, Сидра ни к кому не проявляет милосердия. Она исполнит свой приговор.

– Значит, я стану единорогом? – в отчаянии спросила девушка.

Ардис задумчиво потёр подбородок.

– Хорошо, что мы встретились сейчас, пока полная луна ещё не скрылась с небосвода. Я попробую избавить вас от проклятия или, во всяком случае, постараюсь его смягчить. Следуйте за мной, ваше высочество.

Чародей повёл свою спутницу на берег, к самой кромке воды. Сильные волны разбивались о гальку, окатывая их россыпью брызг. Принцесса то и дело протирала глаза, которые щипало от солёной воды. Они поднялись на дамбу, соединяющую остров с материком, и наконец остановились. Позади них величественно возвышался дворец, а впереди, клонясь к горизонту, сияла огромная серебристая луна.

Ардис вознёс руки к небу и принялся медленно водить ими из стороны в сторону, словно пытаясь сгрести звёзды, блёклый свет которых едва виднелся за пеленой облаков.

– Смотрите на луну, ваше высочество, и не отводите глаз, – тихо сказал он.

Девушка повиновалась. Она внимательно вглядывалась в сияющий круг на небосводе, и ей казалось, что из тёмных кратеров и морей складывается доброе задумчивое лицо. Она с надеждой ждала, что оно улыбнётся, слушая успокаивающий голос старика.

– Я вплетаю в своё заклинание могущественный свет полной луны. Пусть проклятие потеряет свою силу! – нараспев повторял он, ударяя посохом о булыжник мостовой. Убаюкивающий голос чародея успокаивал душу Селены, и все её страхи на миг отступили. Ей казалось, что свет ночного светила становится с каждой минутой всё ярче, словно оно сияло лишь для неё одной.