Кай Майер - Противостояние [litres]

Развернувшись, она увидела стремительно надвигавшуюся на неё сеть из верёвок, не толще пальца, однако таких увесистых, словно из свинца. Ясное дело – библиомантика, и разобраться с ней куда легче, если ты тотчас не оказываешься мишенью новой атаки – молниеносной последовательности сильнейших ударных волн в сочетании с сильнейшим жаром. Силы она вернула, но не быстроту реакций. Изида зашаталась, едва сеть, настигнув с тыла, бросила её к земле, а в это время ударные волны, захлёстывая, устремлялись в её подключичные впадины. Руки искали застёжку на корсаже, но мешала сеть. На Изиду навалилось множество мерзких существ и плотно прижало к земле, так что у неё сдавило рёбра. Их было четверо, но за ними приближались следующие.

В конце концов в поле зрения Изиды появился человек, который смотрел на неё. Она сразу узнала его.

– Мардук!..

– Изида Пустота!.. – Его красивое лицо расплылось в вежливой улыбке. – Это для меня честь. И особая радость.

У него были длинные шелковистые волосы, золотые, как сети в пустоте, а украшений он носил больше, чем великосветские дамы трёх семейств. Библиомантико-хирургические вмешательства придали ему молодость, о которой он, судя по всему, сохранял самые расплывчатые воспоминания. Никто не знал, сколько лет Мардуку и кто вообще такой этот Мардук. Экслибр, библиомант, может, и правда древневавилонское божество, чьё имя он носил? Для Изиды это не имело ровно никакого значения. Она прикончит его, едва нащупает слабое звено в его обороне.

Оба его телохранителя, библиоманты-наёмники, в виде оружия направили на Изиду свои раскрытые сердечные книги. Раньше он нанимал только экслибров.

– Жаль, меня не было дома, когда ты почтила меня своим присутствием, – сказал он, остановившись перед ней со своим эскортом. – Видишь, я как раз совершаю турне по убежищам с целью дать кое-кому из моих деловых партнёров по рукам. Случившееся меня очень огорчило. Ведь я мог бы для тебя провести экскурсию по моей коллекции до того, как ты всё обратила в обломки и пепел.

– Твои люди в курсе, что ты с Академией заодно?

– Я бы мог быть заодно и с их мамашами – им всё равно. Потому что им за услуги никто так хорошо не заплатит, как я.

Головорезы глупо ухмылялись. Связывать Изиду не было никакой необходимости: сеть, плашмя прижавшая её к земле, казалось, весила, как маленькая легковушка, – Изида не могла даже пошевелиться. Она лежала на Абсолоновой книге, и её углы впивались в спину Изиды. Пока что интереса к книге никто не проявил. По-видимому, просто никто не мог и подумать, что Изида носит её при себе, но библиоманты и даже сам Мардук в следующее мгновение вполне могут обнаружить книгу.

– Судя по всему, ты победил, – сказала она обречённо.

Сеть впивалась ей в кожу. Этот тип нитей, с волокнами, испещрёнными микроскопическими буковками, из которых были сделаны сети, был ей знаком. Одно азиатское убежище специализировалось на их производстве, и она опасалась, что и одежда Мардука соткана из этих нитей, чтобы обеспечить ему библиомантическую защиту. На нём были светлые брюки, сшитая на заказ длинная куртка, а к ней – белые перчатки и шёлковая шаль.

– Ты и твои друзья, Изида, вы серьёзно набедокурили в моих владениях, – говорил он по-прежнему спокойно, чуть ли не дружелюбно. И тем не менее она ощущала безмерный гнев, кипевший под этой маской. Убивать её он не собирался, но, видимо, размышлял, как бы причинить ей побольше боли и при этом сохранить жизнь. – Потребовались часы, прежде чем мы уничтожили последних пиявок. Подвергнуть Либрополис такому бедствию – немалый риск.

– Нет, – ответила она. – Стоит им наесться – они уже не в состоянии двинуться с места и погибают в течение суток.

– Вот видишь, «век живи, век учись».

– Делай, что сочтёшь нужным, но уволь меня от твоей второсортной иронии жулика. И почему типы вроде тебя не могут просто заткнуться? Вы как будто соревнуетесь, кто толкнёт самую пустую речь, а остальные только и думают: будем надеяться, они скоро доберутся до сути и мы засветло разойдёмся по домам.

В уголках Мардукова рта опять заиграла улыбка. Выглядел он сногсшибательно, и мысль выбить его отбелённые зубы его же собственной сердечной книгой была очень соблазнительна. Друг за другом просвистели две пули, но так быстро, словно выстрел был один-единственный. Слух у Изиды был тонкий, и на ум ей пришёл только один человек, умевший стрелять так искусно и попадавший при этом в любую цель.

Одновременно оба библиоманта слева и справа от Мардука свалились замертво.

Сеть потеряла свой вес: четверо подручных Мардука отвлеклись от рук и ног Изиды, озираясь в поисках стрелка, ещё два библиоманта скончались в следующее мгновение.

Изида освободилась.

Мардук что-то прорычал, после чего окружил себя столбом фиолетовых искр. Прежде чем он перешёл в портал, Изида вгляделась в его лицо: он больше не улыбался. Его взгляд сосредоточился на ней, а в глазах стояло удовлетворение, ведь теперь он знал, каков будет её конец. Мардук наверняка уловил тень Абсолона, и определённость относительно её будущего наполняла его торжеством. Он растворился в сиянии. Оба выживших библиоманта поднялись на ноги и вынули оружие. Но ещё секунда – и выстрелы уложили их наповал.

Изида смахнула с себя сеть и, пружиня, вскочила на ноги. Автоматический пистолет, которым Дункан уложил свиту, теперь был направлен в её сторону. В конце переулка Дункан вышел из тени в золотое сияние пустоты, с окровавленным носом и ушибленным виском, и ничуть не походил на того человека, кого ещё недавно так хотелось поцеловать.

– Подлая, коварная, гнусная…

– Дункан! Берегись!

Обернувшись, он увидел то, что секунду назад предстало перед глазами Изиды.

Отовсюду сбегался народ – новые лакеи Мардука, видимо, сборщики дани, регулировавшие по его указу дела в Портобелло. У них было огнестрельное оружие и ножи, у некоторых – даже топоры. Патронов в обойме у Дункана не хватило бы и на треть из них.

– Сюда! – закричала Дункану Изида.

Справа и слева засвистели пули, Дункан сорвался вперёд, схватив Изиду за протянутую руку. Они вместе помчались к краю скалы и, бросившись через её кромку в пустоту, перелетели в фиолетовом облаке через порог в Либрополис.

Конец дня и следующую ночь Фурия провела за чтением одиннадцатого тома «Книг творения». Наутро она была словно пришибленная и совершенно измученная. Проведя столько времени на твёрдом каменном полу, опёршись спиной о стеллажи, она напоминала самой себе ржавый флюгер на крыше, который даже самая сильная буря не сдвинула бы с места.

Только около шести часов утра Фурия добрела из библиотеки в спальню, но уже через час Кэт разбудила её. Не кто иной, как Кэт, презиравшая «жаворонков» почти также сильно, как полицию Академии!