Катарина Херцог - Фэй. Сердце из лавы и света [litres]

– Он все время бегает за мной, – сказала я, чтобы она не подумала, что я злюсь на нее. – Я даже не знаю его.

На ее лице было написано, что она не понимает, что происходит.

– Ага. Могу я чем-нибудь тебе помочь?

– Ага… мм… ммм, – я поняла, что переминаюсь с ноги на ногу, и резко прекратила это занятие. – Арон дома? – спросила я. Неожиданно мне стало очень жарко.

– Он все еще спит. Мне передать ему что-нибудь?

Спит? Да уже почти час дня!

– Нет… эээ… эээ… – боже, Фэй, тебе срочно нужно в языковой центр за словарным запасом. – Лучше не говорите ему, что я приходила. Потому что это должно быть… ммм… сюрпризом. До скорой встречи! – я помахала рукой, развернулась и чуть не упала с лестницы.

С лицом синьора Помидора я бежала по улице подальше от этого дома.

– Это была очень странная идея, – сказал Гюнтер, лохматая голова которого появилась рядом со мной. – Теперь мне кажется, что Арон совсем тебе не интересен, – он побежал, чтобы не отставать от моих быстрых шагов.

Я начала убегать. Мне нужно было как-то от него избавиться. Как только я выбежала за черту города, до нашего домика осталось недалеко. Но, к сожалению, я была хороша только на коротких дистанциях, на более длинных моя дыхалка быстро меня подводила. Спустя всего несколько сотен метров я начала тяжело дышать. Гюнтер все еще бежал рядом со мной, хотя покраснел и вспотел не меньше моего.

Пока я держалась за забор, тяжело дыша и задаваясь вопросом, какие у меня есть варианты для побега, мой взгляд упал на лимонно-желтый миниатюрный домик в саду. Какая странная собачья будка!

– Это дом эльфов, – выдохнул Гюнтер, не упуская мой взгляд. – Эльфы должны переселиться туда, если отель все-таки построят. Как будто в нем можно жить… Этот домик слишком маленький.

Я не могла с ним не согласиться. Эльфы, которых я видела на поляне, при всем своем желании не поместились бы здесь, даже если бы сложились пополам. Наконец-то я снова вдохнула воздух и выпрямилась.

– Мария говорит, что эльфы пропали без вести восемнадцать лет назад.

Гюнтер взобрался на столб забора, чтобы уступить место молодой матери, которая шла в нашу сторону и везла коляску с близнецами. Старый золотистый ретривер хромал за ней без поводка.

– Они не исчезли. Они заперты.

Интересненько. Гюнтер, казалось, знал намного больше, чем Мария, и мне было любопытно, о чем еще он может рассказать.

– А где они заперты?

– Ну, в эльфийском мире. Это очевидно, – сказал Гюнтер так, будто это был известный всем факт.

– Понятно! И это как раз под старой бузиной, которая стоит на поляне.

Благодаря Лиле и Марии я была не настолько невежественна в исландской мифологии, как казалось Гюнтеру. Но его это не впечатлило.

– Не под бузиной. Дерево – это всего лишь вход. Мир эльфов – это мир, параллельный вашему.

– И теперь все эльфы в этом параллельном мире?

– Не все, – Гюнтер нетерпеливо топнул ногой. – К тому времени, как ворота закрылись, некоторые были снаружи. Как и я. И теперь мы разлучены со своими семьями, – его лицо печально опустилось. – Хорошо, что я встретил свою Гунду.

– Гунда?

– Моя жена. Не всем посчастливилось снова найти партнера в человеческом мире, – Гюнтер глубоко вздохнул. – Но теперь давай забудем про мелочи и перейдем к главному: нельзя позволить им срубить дерево, иначе не будет ни того, ни другого мира. По крайней мере, они уже никогда не будут прежними.

Что? Если до этого я пропускала слова Гюнтера мимо ушей, то теперь внимательно к нему прислушалась.

– Почему ты так думаешь?

Женщина с коляской остановилась и обернулась.

– У тебя все в порядке?

Сначала я подумала, что она имеет в виду свою собаку, но потом поняла, что этот вопрос адресован мне.

– Да, да, – ответила я.

Может, она думала, что Гюнтер меня беспокоит.

– Почему скоро наш мир и мир эльфов исчезнут? И при чем тут Карлссон? – расспрашивала я его.

– Тшш! Не так громко, – прошипел он. – Или ты хочешь, чтобы здесь, в деревне, вспыхнула паника? Нам лучше немного отойти. Так, чтобы нас никто не услышал, – он запрыгнул обратно на тротуар.

– Тебе не кажется, что ты немного переигрываешь? – спросила я Гюнтера, меня начинало подташнивать. Я уже не раз думала, что Карлссон представляет угрозу не только для дерева, но всегда считала это полетом своей фантазии. Потому что я терпеть его не могла…

Женщина все еще была рядом.

– С тобой точно все в порядке?

– Да, точно, – смущенно ответила я.

А что должно быть не так? Было бы лучше, если бы мы с Гюнтером действительно пошли куда-нибудь, где нас никто не побеспокоит.

– Откуда ты все это знаешь? – я была заинтересована. – Ты тоже эльф?

– Нет, я великан, – закатил глаза Гюнтер. – Как часто я должен тебе это говорить? Оттуда и знаю, я сам раньше жил в мире эльфов.

– Как великан?

– Да, великанам тоже нужно где-то жить. А теперь пошли! – он побежал вперед.

Гюнтер привел меня в церковь. Она располагалась на холме недалеко от Киркьювика, и, поскольку там не было службы, она была пустая.

– Ну, рассказывай! – сказала я после того, как мы вошли через широкую деревянную дверь и сели на одну из задних скамеек.

Гюнтер жестом приказал мне наклониться, и я неохотно сделала это, в конце концов здесь никого не было. Хотел ли он таким образом компенсировать свой небольшой рост?

– Мы в опасности, – прошептал он. – В ужасной опасности.

Чувство тошноты усилилось.

– Почему? – прошептала я в ответ.

– Если бузина будет срублена, наступит конец. Это не просто дерево, а…

– …да-да, вход в эльфийский мир, я знаю, переходи уже к делу, карлик.

– И не только, – нижняя губа Гюнтера дрожала от волнения. – Это дерево – Иггдрасиль.

– Иг что, прости?

– Иггдрасиль, – повторил он. Несомненно, он надеялся, что я пойму, о чем идет речь, потому что пристально смотрел на меня. Но я даже близко не понимала, что он имел в виду.

– Ага, – это все, что я сказала.

– Ты действительно такая глупая или только прикидываешься? – проворчал Гюнтер. – И вообще, чему учителя учат вас в школе? Иггдрасиль – мировое древо.

– Ага, – снова сказала я. Никогда об этом не слышала.

– Это центр мира, мировое дерево, которое боги посадили прямо посреди вселенной. Большинство людей думают, что это ясень, – объяснил Гюнтер, – лишь очень немногие знают, что это бузина… и что это дерево здесь, в Исландии. И хорошо, потому что незнание сохраняло его в безопасности на протяжении веков. Это дерево чрезвычайно важно: пока Иггдрасиль зеленый, плодородный и приносит новые ростки, мир будет существовать. Когда он умрет, наступит вечная тьма, – на последней фразе его голос стал тише, и, хотя я не была уверена, что могу ему доверять, по моей спине пробежали мурашки. Вечная тьма – это соответствовало рассказу Марии. – Пойдем со мной! Здесь есть картина с его изображением, – он спрыгнул со скамейки.