Джо Аберкромби - Холодное железо: Лучше подавать холодным. Герои. Красная страна

— Похоже на то.

— И я плюнул на Роту Гребаного Пальца и уехал восвояси.

— Ты бросил Коску… — Очередное спасение из лап смерти пьянило Темпла. — Оставил его далеко-далеко…

— А ты теперь плотник?

— Это дает мне возможность расплатиться с долгами.

— Наплюй на свои долги, приятель! Мы едем в холмы. Там у нас участок на реке Буроструйной. Там люди тягают самородки прямо из грязи! — Он хлопнул Темпла по плечу. — Тебе надо идти с нами! Хорошему плотнику всегда найдется работа! У нас есть место, но придется попотеть!

Темпл сглотнул комок в горле. Как часто, волочась в пыли позади стада Бакхорма или снося язвительные насмешки Шай, он мечтал о подобном предложении. Снова перед ним разворачивался легкий путь.

— А когда вы отправляетесь?

— Дней через пять. Может, через шесть.

— Что брать с собой?

— Одежду и хорошую лопату. Все остальное у нас есть.

Поискав насмешку на лице Берми и не обнаружив ее, Темпл решил, что, наверное, это божественное благословение.

— Обычно самые лучшие решения те, которые просты?

— Ты всегда любил усложнять, — рассмеялся Берми. — Тут новые рубежи, дружище, земля неограниченных возможностей! Тебя что-нибудь держит здесь?

— Думаю, нет. — Темпл оглянулся на Кроткого, чьи очертания выделялись черной тенью на фоне недостроенного дома Маджуда. — Только долги.

— Я ищу пару детей.

Пустые лица.

— Их зовут Пит и Ро.

Печально покачивающиеся головы.

— Им десять и шесть лет… Ой, нет, семь. Уже должно быть семь.

Бормотание с нотками сочувствия.

— Их украл человек по имени Грега Кантлисс.

Испуганные глаза и захлопнутая дверь.

Шай не могла не признать, что устала. Она почти стоптала сапоги, прохаживаясь вверх-вниз по главной улице, которая разрасталась и разветвлялась все сильнее и сильнее с каждым днем, — прибывающий с равнин народ разбивал где придется палатки или просто бросал фургоны гнить вдоль дороги. Ее плечи ныли от постоянных ушибов в толчее, ноги болели от подъемов по крутым склонам долины для бесед с обитателями лачуг, карабкавшихся по ним. Ее голос охрип от одних и тех же вопросов в игорных домах, курильнях дури, забегаловках для пьянчуг, которые она уже перестала различать. Во многие заведения ее отказывались впускать. Говорили, мол, отпугивает посетителей. Вполне возможно. Наверное, только Кроткий мог сидеть и ждать, пока Кантлисс сам к нему придет, но Шай никогда не отличалась долготерпением. Это все твоя духолюдская кровь, сказала бы мать. Но она тоже не могла похвастаться терпеливостью.

— Слушай! Ты же Шай Соут?

— Как дела, Хеджес? — спросила она, хотя заранее знала ответ. Он никогда не выглядел успешным человеком, но в пути хотя бы светился надеждой. Все это утекло, оставив после себя лишь серость и рванье. Криз — не то местечко, которое отвечает вашим надеждам. Насколько она поняла, здесь мало что могло расцвести. — Думаю, ты работу ищешь?

— Ничего не могу найти… Кому нужен человек с искалеченной ногой? Никогда бы не подумала, что я вел отряд в атаку при Осрунге? — Да, она бы никогда не подумала, но он уже не раз рассказывал. — А ты все еще ищешь детишек?

— Буду искать, пока не найду. Ты ничего не слышал?

— Ты — первый человек, от которого я услышал больше пяти слов за эту неделю. Не подумала бы, что я мог командовать атакой? Не подумала бы… — Они стояли друг против друга, испытывая неловкость, поскольку каждый понимал, что сейчас будет. Так и вышло. — Можешь ссудить мне пару монет?

— Да, есть немного…

Она порылась в кармане и вручила Хеджесу несколько монет, которые получила час назад от Темпла в счет долга, а потом торопливо зашагала прочь. Стоять близко к неудачнику — плохая примета. Можно подцепить невезение.

— А ты не хочешь сказать мне, что пора бросить пить? — крикнул он вслед.

— Я не проповедник. Каждый волен выбирать себе способ самоубийства.

— Так и есть. А ты не такая и плохая, Шай Соут! Ты хорошая!

— Вот на этом и разойдемся, — пробормотала она, покидая Хеджеса, который уже ковылял к ближайшему питейному заведению, благо в Кризе даже увечному не приходилось для этого сильно трудиться.

— Я ищу двоих детей.

— Не могу помочь вам, но у меня есть другие новости!

Эта женщина определенно казалась странной. Когда-то отличная одежда несла на себе следы многолетнего соприкосновения с грязью и остатками еды. Распахнув изящный плащ, она вытащила стопку мятых листов бумаги.

— Это еще что? Новостные листки?

Шай уже пожалела, что заговорила с этой особой, но здесь тропинка сужалась, зажатая между гнилым ручьем и полуразвалившимся крыльцом, а толстый живот пожилой собеседницы преграждал дорогу.

— А у вас наметанный глаз! Хотите купить?

— Не уверена.

— Вас не интересует политика и власть имущие?

— Нет, когда они не затрагивают моих интересов.

— А может, ваше заблуждение и привело вас сюда?

— Я всегда считала, что виной тому моя жадность, лень и дурной нрав. Ну, само собой, изрядная доля невезения. Но пускай будет по-вашему.

— У всех было так. — Женщина не сдвинулась с места.

Шай вздохнула. Учитывая свои способности портить отношения с людьми, она попыталась проявить терпимость.

— Ну ладно, просветите меня.

Женщина схватила верхний листок и прочитала с выражением.

— Мятежники побеждены при Малкове — разбиты войсками Союза под командованием генерала Бринта! Как вам это?

— Если их не победили второй раз, то это случилось еще до моего отъезда из Ближней страны. И это всем известно.

— Госпожа хочет чего-то поновее? — пробормотала старуха, листая стопку. — Стирийское противостояние завершено! Сипани открывает ворота перед Змеей Талина!

— Так и это произошло года два тому назад… — Шай подумала, что женщина тронулась рассудком, если это имело значение в городе, где большинство обитателей находились в состоянии либо тихого помешательства, либо буйного, либо в каком-то промежуточном положении, которое не поддавалось точному описанию.

— Да, неувязочка… — Женщина послюнила грязный палец, чтобы полистать свое богатство еще раз, и вытащила бумажку, которая казалась поистине древней. — Легат Сармис угрожает границам Ближней страны? Опасность имперского вторжения?

— Сармис угрожал границам несколько десятилетий. Из всех известных легатов он угрожал чаще и больше других.

— Значит, это верно! Это было!

— Новости скисают быстрее молока, подруга.

— А я считаю, что хорошая новость выдержана, как вино.

— Я рада, что вам нравится старое вино, но я не покупаю вчерашние новости.

Старуха баюкала бумаги, словно мать, защищающая младенца от хищников, и слегка наклонилась вперед. Под оторванным верхом ее высокой шляпы Шай увидела самые отвратительные волосы, какие только могла себе представить. Запах гнили едва не валил с ног.