Александр Арсентьев - Короли Лероса [litres]

Иктон взял со стола длинный стилет и медленно двинулся в сторону Луборга, безучастно склонившего голову.

В этот роковой для Луборга момент в дверь вновь постучали.

– Войдите! – приказал наместник, не опуская стилета.

Вошедший человек был самой загадочной личностью из свиты герцога Волчьих гор. Не имевший титулов и званий, едва умевший держать меч, он, тем не менее, пользовался наивысшим доверием Иктона Торнола. Меней Латр, при всей своей весьма заурядной серой внешности, имел очень проницательный ум. Его познания в самых различных областях, умение извлекать пользу из самых безнадежных ситуаций, способность очень тонко чувствовать людей и зачастую предугадывать их поступки – таким был далеко не полный перечень качеств, которыми обладал этот загадочный и высоко ценимый Иктоном человек.

– Я слушаю тебя, Латр, – кивнул герцог, не сводя, однако, разъяренного взгляда с коленопреклоненного воина.

– Мой повелитель, – ровным бесстрастным голосом молвил Меней. – Я пришел сообщить вам о том, что нашел очевидца произошедшего в подвале, после того как туда с боем проник Дибор Торнол. Это один из стражников, который, несмотря на тяжелую рану, сумел проползти пару сотен шагов от своего поста до коридора, где находилась камера наследника.

– Тащи его быстрее сюда! – вскинул голову герцог.

– К великому сожалению, мой повелитель, этот человек уже отошел в царство Четверых… Но перед смертью он поведал мне все, чему стал очевидцем.

– Рассказывай! – нетерпеливо бросил Иктон.

– Мой господин, – вкрадчиво произнес Латр, – я хотел бы переговорить с вами наедине…

Он бросил быстрый как молния взгляд на коленопреклоненного Луборга. Наместник обернулся к провинившемуся подручному и прошипел:

– Убирайся! Я займусь тобой позже…

Луборг с облегчением выдохнул, поднялся с колен и спешно покинул покои.

– Ну? – нетерпеливо воззрился герцог на Латра.

Меней поклонился и негромко произнес:

– Как я уже говорил, мой господин, умирающий дополз до арки, ведущей в коридор. Слов он не смог разобрать, но все, что происходило у камеры наследника, видел явственно. Принц Дибор и его подручные хотели взломать дверь в камеру Кайла, но внезапно, непонятно каким образом, рядом с ними возник Эндор Таррес в сопровождении могучего воина. Между принцем и Тарресом возникла словесная перепалка, так как разговаривали они на повышенных тонах…

– Не тяни! – рявкнул наместник.

– В конце концов Таррес протянул принцу ключ от камеры. Когда граф и Дибор открыли дверь, то на некоторое время оба они застыли на пороге камеры, словно что-то потрясло их до глубины души. Проведя несколько минут в темнице, Таррес и принц покинули ее с помрачневшими лицами. Они и сопровождавшие их преступники скрылись в тайном проломе в стене…

– Ради Охтама, словоблуд, скажи мне, был ли с ними принц-калека?! – в ярости вскричал герцог Волчьих гор.

– Нет, мой господин, – со зловещей улыбкой произнес Латр. – Кайл Торнол не покидал своей камеры…

– А прибывшая на место стража обнаружила темницу пустой, – задумчиво прошептал герцог. – А значит… – лицо его озарила радостная улыбка.

– А значит, мой повелитель, – с воодушевлением закончил за него Меней, – мы… Вы добились своей цели – наследник покончил с собой!

– Мальчишка таки сломался и свел счеты с жизнью! – задумчиво улыбнулся Иктон Торнол. – Ну что ж, одним меньше… Теперь, слышишь, сегодня же мне должны доставить принца Дибора! Мы осудим его за братоубийство и незамедлительно казним! Немедленно разослать поисковые вооруженные отряды по всему Санираду, пока беглецы не успели покинуть пределы города!

– Мой господин, – подобострастно улыбнулся Латр, – предвосхищая ваше желание, я уже сделал это… Двенадцать групп вооруженных до зубов людей направлены мной на поиски преступников. Они вывернут этот город наизнанку! К тому же мною оповещены все соглядатаи столицы, которые не упустят даже крысу, бегущую по ночным улицам.

– Поверь, – снисходительно произнес герцог, – твои неоценимые услуги не будут мною забыты.

Наместник поднял с маленького столика увесистый кошель и подал его своему поверенному. Тот с благодарностью принял вознаграждение и тенью покинул покои.

Иктон налил себе вина и с наслаждением пригубил напиток. На губах его играла торжествующая улыбка…

Эта безлунная ночь стала для Санирада настоящим кошмаром. Поисковые отряды, возглавляемые офицерами городской стражи, выламывали двери домов наиболее неблагонадежных, с точки зрения наместника, дворян. Солдаты, не обращая внимания на крики женщин и плач детей, комната за комнатой обыскивали особняки. Тех мужчин, которые пытались хоть как-то воспротивиться варварскому вторжению, без всякого промедления немедленно убивали, а их жен и дочерей цинично, жестоко насиловали. Этот изуверский рейд помимо поиска беглецов преследовал еще одну немаловажную цель – устрашение всего населения столицы…

Следует отметить, что Меней Латр, от имени наместника отдававший приказ стражникам, отметил, что эффективность рейда будет зависеть и от того деморализующего воздействия на народ, который он в итоге произведет. Он не раз уже, ссылаясь на отчеты своих соглядатаев, довольно недвусмысленно намекал наместнику, что и среди мелких дворян, и среди простолюдинов зреют враждебные по отношению к короне настроения. Все чаще представители народа выражали свое возмущение по поводу непомерно возросших налогов, жестокости гвардейцев и стражников и прочих факторов притеснения. Поэтому Латр весьма прозрачно намекнул командирам отрядов: за излишнее рвение, выказанное поисковыми группами, никто не понесет никакой ответственности. Важен лишь результат…

Не гнушались убийцы и домами простых обывателей, где бесчинства творились с еще большей жестокостью. В эту страшную ночь была вырезана, обесчещена и всячески унижена десятая часть города. Были разгромлены десятки кабаков, гостиниц и публичных домов. Озлобленные тем, что приказ наместника не выполнен, командиры понукали своих солдат действовать с максимальной эффективностью. Изуверы пытали мужчин и женщин, калечили детей. А разбуженные глубокой ночью люди даже не смогли хоть как-то объединиться, дабы воспрепятствовать ужасным деяниям.

Лишь в единственном притоне одному из отрядов дали достойный отпор.

В кабачке «Пробитое сердце» испокон века собирались самые отъявленные висельники. Туда-то и имел глупость повести своих людей молодой и горячий офицер Гельмут. Опьяненные кровью и безнаказанностью, солдаты без всякой опаски последовали за своим командиром. Ворвавшись в питейное заведение, заполненное подгулявшими преступниками всех мастей, Гельмут без всяких неуместных прелюдий приставил острие клинка к горлу бармена и прохрипел: