Джастин Колл - Мастер печали [litres]

У Аннева пересохло в горле.

– То есть никакой ты не торговец? Ты ремесленник, или как там называются члены вашего тайного братства?

Слова прозвучали как обвинение, хотя Аннев этого и не хотел. Крэг ему нравился, но при мысли, что этот славный толстяк являлся лишь еще одним звеном в бесконечной цепочке Содаровой лжи, ему стало противно.

Крэг тряхнул седыми космами:

– Мы с Содаром не виделись уже много лет – думаю, нам обоим это только на пользу. Но я по-прежнему считаю его другом. – Он пожал плечами. – Не я должен все это тебе рассказывать, а Содар… если только ты не отправишься со мной в Хентингсфорт.

Аннев чувствовал, что разрывается надвое. Он молча глядел на деревянного феникса, на тележку, забитую барахлом Крэга, на самого Крэга… Сплошные вопросы. Сплошные загадки. Ему так хотелось услышать наконец историю торговца – узнать, что его связывает с Содаром, – но бросить ради этого Шаенбалу? Нет, к этому он был не готов.

– Я не могу пойти с тобой.

– Отчего же?

– Шаенбалу – мой дом. Там меня ждут, рассчитывают на меня. Там вся моя жизнь.

Он подумал о Маюн – о том, как будет ухаживать за ней, когда получит титул аватара. Подумал о Титусе и Терине и о том, как с лица Фина сползет его вечная самодовольная ухмылка, когда он увидит Аннева в коричневой форме.

Но прежде всего он подумал о Содаре. Пусть ему больше не разрешат встречаться с наставником, Аннев все равно должен вернуться – чтобы взглянуть на старика хотя бы еще один, последний раз. Он обязательно должен рассказать Содару об Испытании суда и о задании Тосана. К тому же у него накопилось слишком много вопросов, и, если Крэг не собирается на них отвечать, Аннев не отстанет от Содара, пока тот все ему не объяснит. В частности, почему ведьма называла его Сыном Семи Отцов, сыном Кеоса и «сосудом».

Даже если старик заявит, что понятия об этом не имеет, пусть расскажет о родителях Аннева и собственном прошлом. И какое отношение ко всем этим ремесленникам, владыкам крови и вечным имеет Крэг.

Крэг, пристально наблюдавший за ним, кивнул:

– Хорошо, парень. Если ты нашел свое место – я тебя насильно за собой тянуть не стану. – Он навалился на перекладину, и они с Анневом медленно двинулись по тропе. – В конце концов, я всего лишь жирный, старый, сбрендивший торговец, давным-давно отвыкший от людской компании.

Аннев улыбнулся:

– Если «сбрендивший» заменишь на «таинственный», тогда, пожалуй, я с тобой и соглашусь.

– Вот оно что, – вскинулся Крэг. – А против «жирного» ты, значит, ничего не имеешь?

Улыбка Аннева стала еще шире.

– Что мне передать от тебя Содару? – Он замялся, но в итоге решил рискнуть. – Это как-то связано с исчезновением ремесленников?

Крэг бросил на него пронзительный взгляд:

– Что тебе известно?

– Арнор вчера приходил, – ответил Аннев, рассудив, что вдаваться в подробности ни к чему.

– Арнор? – Крэг даже оступился от неожиданности. – А вот этого имени я не слышал уже целую вечность.

Он замолчал, улыбка, сиявшая на его лице, медленно растаяла.

– Даже странно, что ты столько знаешь. Обычно Содар до последнего держит всех в неведении.

Тут Аннев насторожился, однако постарался не выдать своего волнения, отчаянно надеясь, что торговец вот-вот разговорится.

– Дурная привычка, как по мне. Но старика от нее уже навряд ли отучишь.

– Так что же, – напомнил Аннев, выждав короткую паузу. – Какое сообщение передать от тебя Содару?

– А у тебя, гляжу, уже и ушки на макушке? – поддразнил его Крэг. – Не повезло тебе, парень, – дурные привычки Содара ох как заразительны.

Увидев, что Аннев насупился, он громко расхохотался:

– Да не горюй ты так! У пограничного камня я оставил письмо. Пойдешь назад – захвати его и передай Содару. Только смотри не сломай печать.

Аннев кивнул.

– Вот и славно. А теперь, пока нам не мешают одержимые ведьмы и металлические уродцы, давай поговорим о чем-нибудь приятном. Спрашивай про любой город, о котором ты слышал, и, бьюсь об заклад, у меня найдется что о нем порассказать.

– Ладно, – сдался Аннев. – Расскажи про Грин-Фрох и хозяев лошадей.

– А, про марклуанцев! Доводилось иметь с ними дело. Как они торгуются – залюбуешься, не то что прочие дикари. Деньги у них странные – никаких тебе посохов и солнц, как у нас в Империи. Нет, у марклуанцев в ходу бронзовые браслеты да серебряные ободки; есть еще медные обручи и золотые кольца – в общем, все, в чем есть дырка и что можно на себя нацепить.

Через полчаса, за которые Аннев услышал больше занимательных историй, чем за всю свою жизнь, они вышли на Чащобный тракт. В свете бесчисленных звезд, усыпавших ясное небо, дорога хорошо просматривалась. Вокруг не было ни души. Крэг положил перекладину на землю и взял фонарь.

– Я обещал дать тебе ротанга и драконьей крови, если ты выведешь меня из Чащи в целости и сохранности, – сказал толстяк. – И хоть в дороге на нас дважды напали, в первом случае к этому привели мои собственные действия, во втором – чистая случайность. Так что ты – лучший проводник, которого только можно пожелать. – Он протянул руку. – Пожалуй, все. А теперь, будь добр, верни мне остатки моего меча.

Аннев ухмыльнулся и отдал Крэгу клинок.

– Спасибо тебе. Да хранит тебя Одар в твоих странствиях.

– Пусть Люмея освещает твой путь, куда бы он тебя ни привел, – ответил Крэг. – Кстати, об освещении. – Он протянул вторую руку, в которой держал деревянный цилиндр. – Возьми. Это подарок.

Аннев затряс головой:

– Что ты, он слишком дорогой. Да и как ты без него?

Крэг возмущенно фыркнул и сунул фонарь Анневу в руки:

– На что мне деревяшка с секретом, если у меня есть звезды? К тому же я всегда могу сделать себе такой же, если приспичит. Так что давай бери. Феникс для феникса.

Аннев бережно сжал фонарь в ладонях.

– Только древним своим эту птичку не показывай, – предостерег Крэг. – Это вещь, подаренная от всей души, и не приведи Одар мне когда-нибудь услышать, что кто-то ее у тебя отобрал – особенно если это будут те сволочи в красных пижамах!

Он смачно сплюнул прямо под ноги Анневу, но тот на сей раз даже не поморщился.

– Спасибо, – повторил Аннев, с сожалением осознавая, что фениксу придется веки вечные пылиться в часовне вместе с Милостью. – Для меня это бесценный подарок. Как и наша дружба. Пусть везде тебе сопутствует удача – пойдешь ли ты в Хентингсфорт, в Порт-Каэр или куда-то еще.

– Так и будет! – сказал Крэг, ныряя под перекладину. – И в первом же городе я куплю себе мула. Я, в конце концов, не железный, да и Сениф мне здорово не хватает. – Он вздохнул и похлопал Аннева по спине. – Спасибо, Айнневог. И помни: если дорога тебе не по нраву, всегда можно отыскать другую. На это лишь нужно мужество.