Ольга Ярошинская - Злая зима [litres]

– Это ведь кольцо Бальтазара? – спросила она. – Оно тоже нужно для его воскрешения?

– Нет, – ответил Джонни. – Кольцо было лишь следом, который, однако, оборвался. А еще оно напоминает мне кое о чем… Мы пришли.

Он открыл перед ней дверь в небольшое помещение, потолок которого поднимался кверху куполом, усеянным мелкими отверстиями. Синий свет проникал в них, словно через решето, и казалось, это звезды горят на ночном небе. На круглой сцене стоял черный рояль, а внизу, в зрительном зале, – всего два кресла.

– Тебе тоже нравится музыка? – спросила Эльза.

– Микаэль любит поделиться впечатлениями, – ушел от ответа Джонни. Он вынул из высокого стеклянного шкафа, прячущегося в углу, папку и вручил ее Эльзе. – Ты помнишь, что я тебе сказал?

Она кивнула, и Джонни повернулся, чтобы уйти, но Эльза порывисто схватила его за рукав.

– А мне правда будет не все равно? – пылко спросила она, с надеждой заглядывая ему в глаза. – Что-то останется? Скажи! Я буду его любить?

Он отцепил ее пальцы от ткани, нахмурился, задумавшись, и пошел к выходу.

– Скажи! Любовь останется? – выкрикнула Эльза ему вслед, но Джонни не обернулся.

Эльза открыла папку, слезинка капнула на бумагу, расплываясь.

– Сердце вампира. Александр Дробовицкий, – прочитала она надпись на титульном листе. – Ох, вот так встреча…

Поднявшись на сцену, она откинула крышку рояля и поставила ноты на пюпитр.

Спустившись по лестнице почти до самого низа, Джонни повернул в коридор, заканчивающийся неожиданно яркими шторами из разноцветных пластиковых бус. Он раздвинул их и вошел в комнату.

– Мы сделаем это сегодня, – сказал он трем вампирам, поднявшимся как по команде при его появлении. Два рослых парня с одинаково пепельными волосами и стройная блондинка синхронно поклонились.

– Джонатан, мы ведь еще не все собрали! – возразил один из них.

– Главное есть. Промедление может сорвать наш план. Никки, Дэнни, несите кровь. Лесси, оставайся здесь и никого не пускай.

– Но если сюда зайдет Микаэль? – Девушка вопросительно на него посмотрела.

– Не зайдет. Он занят своей новой игрушкой, которая слишком много знает… К тому же он ни за что не притронется к этим безвкусным шторам, – усмехнулся Джонни и сдернул покрывало с постамента, стоящего посреди комнаты. Черное тело, разделенное на куски, лежало в каменном гробу.

– Кшистоф, – Мари заглянула в кабинет к шефу, – тебя ждут на пресс-конференции по голошеим. – Ты идешь? Или, если хочешь, я могу выступить.

– Не надо, – буркнул он, пялясь в монитор. – Ты уже выступила как-то раз, в том месяце.

– Нормально же все было! – возмутилась Мари.

– Все по делу говорила, – согласился Кшистоф, поворачиваясь к ней. – Вот только зря ты при этом медленно расстегивала пуговки на форме – тебя никто не слушал.

– Тебе не понравилось? – Она оперлась о дверной косяк и потянулась как кошка.

– Понравилось, – признал рысь и, смутившись, тихо добавил: – Может, сходим куда-нибудь?

– Наконец-то! – воскликнула она, сияя и глядя ему в глаза. – Давай сразу ко мне.

Кшистоф покраснел, рыжие усы встопорщились.

– Мари…

– Ладно, если хочешь, сначала поужинаем в рыбном ресторанчике, – улыбнулась она и пошла на рабочее место.

Кшистоф вышел, поймав стажера-лиса, подтолкнул его в свой кабинет.

– Следи за медведем, – приказал он. – Он въехал в город уже человеком. Если снова обернется, сразу сообщай.

– Есть, – кивнул тот.

Микаэль вошел в концертный зал, сел в кресло и кивнул Эльзе.

– Начинай.

– Я не все могу сыграть, – буркнула Эльза, не глядя на альфу. – Только партии для фортепиано. Откуда взялись эти ноты?

– Перед тем, как задать мне вопрос, ты должна спросить разрешения, – ровно заметил альфа. – Их отдала мне безутешная вдова композитора.

– Я бы поспорила с тем, что смерть мужа сильно ее огорчила, – возразила Эльза.

– Второе замечание: ты никогда не будешь со мной спорить, – сказал альфа. – Хотя можешь высказать свое мнение, если я о нем спрошу.

Эльза закатила глаза к потолку.

– Смерть мужа действительно не стала для нее ударом, – продолжил альфа, разглядывая Эльзу. – Ведь она сама его и убила.

– Айседора?! – Эльза посмотрела на Микаэля, но, встретившись взглядом с ледяными глазами, отвернулась.

– Ее слегка подтолкнули, заинтересовали… К тому же у нее были личные счеты с мужем. Я не вникал. Этим занимался Джонни. Кстати, интересно, где он…

Альфа прикрыл глаза, и Эльза почувствовала неясную зовущую тоску в груди.

– Мы можем общаться на расстоянии, – пояснил Микаэль. – Это очень удобно. Давай же, играй, Элли. Мне не терпится послушать.

Эльза, вздохнув, положила руки на клавиши и взяла первый аккорд. Она играла не для альфы. Музыка, созданная Дробовицким, была написана будто специально для нее. Пронизанная отчаяньем, безысходностью и трагедией, она звучала в ее душе, срываясь с кончиков пальцев и наполняя зал до самого звездного купола.

Микаэль откинул голову назад и закрыл глаза, наслаждаясь.

Поднявшись на верхний этаж, Джонни открыл дверь и вошел в пустой зал. Панорамное окно плеснуло в него всполохами заката, окатило густым золотом, и он прищурился, прикрываясь рукой от солнца. Сняв со стены одинокую картину с водяными лилиями, открыл старый, потемневший от времени сейф и вынул из него черный череп с длинными клыками. Джонни поднес его к лицу, заглянул в пустые глазницы.

– Надеюсь, ты утолишь мой голод, Бальтазар.

Он вдруг вытянулся по струнке, замер, задрожал, как щенок, завидевший хозяина. Стиснув зубы, оперся рукой о стену.

– Не сейчас, Микаэль, – пробормотал он. – Только не сейчас! Я занят!

Глаза его подернулись серебристой пленкой, которая постепенно растаяла, сменяясь привычной чернотой. Выдернув из-под кресла шкуру и перекинув ее через плечо, Джонни вышел из зала.

Тонкая тень вампирской башни протянулась через весь город, разрезая его пополам черной спицей, закат залил небо кровью, и подтаявший грязный снег, лежащий пятнами на тротуаре, походил на засохшие корки ран. Перед входом в башню стояла лишь машина Бруна. Феликс с визгом припарковался рядом с ней, так что Клиф по инерции боднул головой переднее сиденье.

– Берем Сесилию, патроны, японские звездочки, – перечислил Брун, отстегивая ремень безопасности. – Эльзу от них сутки плющило, хотя она к ним едва притронулась.

– Звездочки не убивают, – нахмурился дед. – Замедляют хорошо, это да.

– Тоже пойдет, – кивнул Брун. – Главное – прорваться к альфе.

– Лучше к Джонни, – возразил Феликс. – Отобрать у него сердце Бальтазара и разбить.

– Будем действовать по обстоятельствам, – не стал спорить Брун. – Черт его знает, сколько мы вообще сможем продержаться в вампирской башне. Может, геройски погибнем еще у порога.